Никакого сочувствия Леся к нему не испытывала. Спаситель хренов! Меньше надо по казино шляться, а больше тренироваться! Спортом заниматься! А то что это за мужик такой! Совсем нет ни дыхалки, ни спортивной формы. Все растерял, сидя за карточным столом да за рулеткой. Дохляк!
Вениамин Викторович обезоружил Веника. И внимательно оглядел его пистолет.
– Эге! Да это же игрушечное оружие! – с удивлением произнес он.
Леся так и села! Не в буквальном, конечно, смысле этого слова. Но внутри у нее все осело и опустилось. Ну, Веник! Что за человек такой! Он просто не может, чтобы не смошенничать. Однако последняя выходка Веника могла дорого ему обойтись. Явиться перед двумя обозленными до крайности преступниками с игрушечной пукалкой – это уже не отвага, это уже просто глупость и безрассудство.
– Ах, Веник, Веник! – укоризненно прошептала девушка.
И себя, и ее погубил. Между тем Вениамин Викторович и его сынок торжествующе переглядывались. Враг оказался куда безобидней, чем им представлялось вначале. Слабая девчонка и ее дружок, вооруженный игрушечным пистолетиком.
Борис хохотнул. А Вениамин Викторович снисходительно произнес:
– Вы бы еще отряд оловянных солдатиков на подмогу позвали!
Убедившись, что им ровным счетом ничего не грозит, Борис схватил Лесю за волосы. И, оттянув ее голову назад, чтобы обнажить горло, воскликнул:
– Сейчас покончу с этой дурехой. И с Жоржетой. А ты, батя, разбирайся с пацаном!
Леся захлопнула глаза. Не хочет она этого видеть. Ни своего конца, ни Жоржетиного, ни Веникова. Однако как все глупо получилось. Прощай, ее молодая жизнь!
Глава 18
Но толком попрощаться с жизнью Леся не успела. За тонкой металлической стеной что-то тяжело ухнуло, грохнуло, потом раздался топот многочисленных ног, а затем одна стена ангара внезапно раздалась в стороны. И в образовавшуюся дыру, через дым и поднявшиеся клубы пыли ринулись какие-то люди в форме.
Сказать правду, Лесе никогда не нравились люди в форме. Но при виде этих она пришла в совершенно неописуемый восторг.
– А вот и оловянные солдатики! – крикнул с земли идиот Веник.
А Леся его поддержала, тут же заорав изо всех сил:
– Ура-а-а-а!!! Да здравствует наша Российская армия!
Чувствовала себя она при этом так, словно могла бы расцеловать каждого из этих мужчин в форме. Вместе с их нашивками, пуговицами и, конечно же, автоматами, которые те держали в своих могучих руках. Вот как здорово меняются приоритеты перед лицом смерти.
Вениамина Викторовича и Бориса тут же скрутили. Веника подняли и отряхнули. Лесю, которая норовила расцеловать каждого из солдат, деликатно отодвинули в сторонку. А над Жоржетой принялся трепыхаться человек с чемоданчиком с красным крестом.
Следом за военными в ангар просочилась Кира. Она тут же кинулась к Лесе.
– Как ты? Ты цела?
– Цела! – восторженно подтвердила Леся. – Меня спасли эти замечательные военные! Чудесные люди! Сильные! Мужественные! Гордые! Великолепные!
Но Кира не успела проникнуться таким теплым отношением к военным и потому чуточку брюзгливо сказала:
– Это не военные. Эти парни из спецгруппы. Они менты.
Леся и ментов полюбила! В принципе, какая разница? Те и другие держат оборону против зла, насилия и всех нехороших людей, которые иначе могут обидеть или даже убить какую-нибудь милую и славную девочку вроде Леси. Дорогие! Любимые! Драгоценные!
Но Кира восторга подруги не разделяла. И продолжала бурчать:
– Какого черта ты полезла на передовую?! Что тебя понесло? Выскочила на середину арены, орет чего-то, людей пугает.
– Они хотели убить Жоржету! Я должна была им помешать!
– Тоже мне герой-однодневка! Без тебя бы справились. Ангар был уже окружен. Ждали только похитителей, чтобы захлопнуть ловушку.
– Но я же этого не знала.
– Не знала, – проворчала Кира. – Да тебя бы просто убили, понимаешь ты это, дубина?
– За что ты на меня кричишь? – обиделась Леся, на глаза у которой навернулись слезы обиды.
– За что?
И внезапно Кира порывисто обняла Лесю и прижала к себе.
– За то, что тебя могли убить! Вот за что! Как бы я без тебя потом жила?
– Ну, – замялась Леся, которой этот вопрос как-то меньше всего приходил в голову, пока она прощалась с жизнью. – Как-нибудь.
Долго объясняться подруги не смогли. К ним подскочила Жоржета.
– Спасибо! Спасибо вам огромное! – закричала она. – Я все знаю! Мне ребята рассказали!
– О чем?
– Вы меня искали все эти дни! Хотели спасти! Спасибо вам за это!
Жоржета успела только чмокнуть их в щеки, потому что тут же ею завладели медики, которые хотели увезти ее в больницу. И там в стационарных условиях убедиться, что длительное пребывание в плену у родного отца и брата не нанесло психике и вообще здоровью Жоржеты серьезных травм.
На подруг больше никто не обращал внимания. Им даже сначала стало обидно. Они столько сделали, столько пережили, и теперь до них никому нет никакого дела! А потом они вспомнили про Веника. И пошли его разыскивать. Как и ожидалось, они нашли его возле машины «Скорой помощи», где он пытался сторговаться с Жоржетой.
– Ты пойми, – втолковывал он девушке, – этот жирный тюфяк из провинции оказался важной шишкой! Если я не верну этому Поликарпу его раритет, то мне не жить.
– А я тут при чем?
– Они меня убьют!
– На здоровье. Одним подлецом на свете меньше будет.
– Будут бить!
– Тебе только на пользу.
– Пытать.
– Так тебе и надо! Думаешь, я забыла, как ты подставил меня, бросив в такси одну против тех ребят? Сам удрал, ищи ветра в поле. А я осталась. Ты что, не понимаешь, они на мне отыграться думали!
– Виноват, – поник головой Веник. – Понимаешь, я просто физически не могу выносить, когда меня бьют.
– Никто не может. Разве я могу?
– Нет, ты не понимаешь. Я просто перестаю соображать. Ну, ничегошеньки не соображаю!
– И что?
– Затмение на меня какое-то находит. Вот и тогда в такси я совсем не понимал, что делаю.
– Ну, конечно!
Было видно, что Жоржета предательства Венику не простила. И до сих пор страшно зла на него. В принципе отчасти она была права. Но ведь и у Веника были оправдывающие его обстоятельства. Он совершил ошибку, но раскаялся. И принял активное участие в поисках и спасении Жоржеты. Ее самой и того раритета, который ему было так необходимо вернуть Поликарпу Андреевичу.
