Но по крайней мере теперь Мариша понимала, чем он вызван. Ваню убили! Какой ужас! Убили этого милого, нерасторопного лентяя. Впервые в жизни вчера вечером парень решил проявить активность, и вот вам результат! Его тут же убили. Лучше бы лежал себе на диване. Честное слово, целей был бы!
От досады Мариша буквально не находила себе места. Подвернувшийся ей под ноги пылесос она с таким раздражением оттолкнула в угол, что бедняга треснулся о стену и издал жалобный скрип.
– Так тебе и надо! – злобно сказала ему Мариша, хотя пылесос, конечно, был ни в чем не виноват.
Но Мариша не знала, куда ей деваться от мрачных мыслей, которые буквально выплескивались из нее.
– Во что он влип?! За что его могли убить? Он и не знал ничего!
И еще всякие мысли лезли ей в голову:
– До тридцати с лишним лет ни хрена не делал никогда, так нечего было и начинать!
К тому моменту, когда в дверь позвонила Вика, Мариша дошла уже до такой точки кипения, что буквально лопалась от возмущения. Поэтому Мариша буквально накинулась на приятельницу:
– Быстро рассказывай! Как это случилось? Кто его убил? За что?
Вика тяжело вздохнула, прошлепала на кухню и попросила стакан водички.
– Хоть весь графин выпей! Только говори! Где его нашли?
– На могиле этой Майи.
– Что? – ахнула Мариша. – Серьезно? Прямо на могиле?
– Ну, не на самой могиле, а неподалеку. Но так как больше ему там на кладбище делать было нечего, я и говорю, он был на могиле Майи.
Выходит, Ваня все-таки набрался решимости и пошел на кладбище. А Мариша идти туда с ним отказалась. И теперь Ваня мертв, а его смерть на совести Мариши. Так она и сказала Вике.
– С чего ты это взяла? – пожала плечами Вика. – Ни в чем ты не виновата!
– Как же не виновата? Очень виновата! Если бы я пошла с ним, то...
Мариша запнулась. А в самом деле, что бы тогда было? Было бы два трупа вместо одного.
– Ни в чем ты не виновата, – повторила Вика. – Какая из тебя защита? Убийца просто расправился бы с вами двумя. Вот и все.
– И что? Могила была раскопана?
Вика слегка оживилась.
– Самое странное, что нет! Во всяком случае менты так сказали.
– То есть Ваню убили, но могилу Майи не тронули?
– Вот именно.
– Тогда... Тогда, может быть, это убийство не имеет никакого отношения к нашей истории?
Вика подняла на Маришу красные воспаленные глаза.
– Ты в самом деле так думаешь?
– Ну да.
– Нет, ты точно так думаешь?
– Да. Думаю.
– Ой! Как хорошо! – воскликнула Вика, внезапно просияв. – Если бы ты знала, как ты меня утешила!
Мариша опешила:
– Это чем же?
– Понимаешь, глупость, конечно, но я подозревала в убийстве Славу.
– Славу? – ахнула Мариша. – Ты подозревала Славу? Но... Но почему?
– Понимаешь, он вчера так странно со мной попрощался.
– Странно? Что значит – странно?
– Нет, сначала все было хорошо, просто замечательно. До дачи мы с ним доехали прекрасно. На электричке, но все равно было очень приятно. Народу было немного, а Слава всю дорогу развлекал меня анекдотами. Ты себе не представляешь, сколько анекдотов он знает.
– Ближе к делу, если можно.
– Да-да. Конечно. Так вот, мы доехали, те люди на даче нас встретили хорошо.
– Не удивились?
– Удивились, конечно. Но на чердак нас пустили. И весь старый хлам, что от нас им в наследство остался, продемонстрировали.
– И что?
– Ничего мы там не нашли. Рылись долго, но все без толку.
– А потом что?
– Потом мы поехали обратно. И тоже все было очень хорошо. Мы болтали, смеялись.
– Значит, Слава не был расстроен неудачей?
– В том-то и дело! Но когда мы уже подъезжали к городу, ему кто-то позвонил.
– Кто?
– Не знаю.
– Но хоть мужчина или женщина?
– Говорю тебе, не знаю. Как только Слава увидел, кто ему звонит, он сразу же встал и вышел в тамбур.
– И ты за ним не последовала?!
– Интересно знать, с какой физиономией я бы за ним пошла?
– Ну, придумала бы что-нибудь.
– Я не сообразила, что придумать. И вообще, в тот момент я не думала, что это так важно.
– А когда подумала?
– Когда Слава вернулся, то я сразу же заметила, как он изменился. У него было такое напряженное выражение лица, словно он узнал какую-то очень неприятную новость. И теперь не знает, что ему предпринять. А когда электричка приехала в город, то он сразу же удрал от меня. Попрощался и удрал.
– И не сказал куда?
– Нет. Он так быстро убежал, что я бы даже и не успела ничего у него спросить.
– А когда это было? В какое время?
Вика задумалась.
– Дома я была часов в десять вечера. Значит, электричка прибыла на вокзал в девять или около того.
– Понятно. Ну и с чего ты заподозрила, что Слава убил Ваню? Только потому, что он в это время был в городе?
Вика вздохнула.
– Ну, понимаешь, он так странно себя повел. И еще этот звонок, мне показалось, что разговор шел про Ваню и про кладбище. То есть тогда в поезде я ничего не поняла. Но когда мне сегодня утром позвонила тетя Рая и сказала, что Ваня... что нашего Ваню убили на кладбище, я невольно задумалась.
– А после того, как вы приехали, ты Славе звонила?
– Нет. С какой это стати?
– А сегодня утром?
– Да, сегодня я ему позвонила. Он уже все знал. Мила ему позвонила еще раньше, чем мне тетя Рая.
– И как Слава отреагировал?
– Он был потрясен. Сказал, что едет сейчас к Миле, чтобы поддержать сестренку.
– А ты про алиби его не спросила?
Вика вытаращилась на Маришу, как на сумасшедшую.
– Как бы я это сделала?
– Значит, нет?
– Нет, конечно.
– Надо будет узнать, – решила Мариша. – Может быть, Слава и невинен, словно младенец, а может быть, и нет. И еще... У Милы есть любовник. Он тоже мог прикончить бедного Ваню.
– Зачем?
– Из ревности, – сказала Мариша, сильно при этом сомневаясь, что кто-то в наши дни еще убивает из-за такой чепухи.
Особенно когда в деле замешаны пятьдесят тысяч долларов – все еще большие деньги для подавляющего числа наших граждан, тут чувства отступают на задний план. Впрочем, возможно, этот Милин неизвестный любовник не хотел терять не только Милу, но и денежки, которые она должна была ему принести на блюдечке с голубой каемочкой. Тогда устранение Вани с пути вполне закономерно.
