Первым прилетел транспортный самолет.
— Как там наша королева? Она расположена покинуть долину сегодня? — спросил майор Гарднер.
— Она уже неделю мечтает отсюда выбраться! — ответил Уолтер.
— Полагаю, так думают все, — вздохнул Гарднер.
Майор сообщил Уолтеру, что за операцией из кабины собственного самолета наблюдает полковник Элсмор. Он летел на бомбардировщике «Б-25», который назвал в честь своего семнадцатилетнего сына — Рэя-младшего. Бомб на борту не было, зато репортеров хватало с избытком. Представлением руководил сам полковник. Гарднер сообщил Уолтеру о полковнике и журналистах, а потом передал слова самого Элсмора: «Нам бы хотелось, чтобы первыми из долины выбрались вы, Мак, Мэгги и Деккер». УОЛТЕР ЗНАЛ, ЧТО К НЕМУ БУДЕТ ПРИВЛЕЧЕНО ВСЕОБЩЕЕ ВНИМАНИЕ. ОН РУКОВОДИЛ СПАСЕНИЕМ ТРЕХ АМЕРИКАНЦЕВ, ВЫЖИВШИХ В АВИАЦИОННОЙ КАТАСТРОФЕ. Несколько недель назад он мечтал о подобной славе: «Если операция привлечет то внимание, которое, как мне кажется, она уже привлекает, буду считать, что мои молитвы о будущем были услышаны». Газеты всего мира писали не только о Маргарет, Макколломе и Деккере, но и о нем. Может быть, полковник Элсмор хочет наградить его прямо на аэродроме. И тогда он не сможет больше игнорировать просьбы Уолтера отправить его в зону боевых действий. После войны он мог бы показывать газеты и фотографии своему отцу-герою. Уолтер знал, что у него остается последний шанс подать просьбу о переводе в действующую армию — последующие рейсы планеров могли состояться через несколько дней, а к тому времени интерес журналистов уже наверняка угас бы.
Но теперь это все было неважно. В долине Уолтер стал другим человеком — совсем не тем, который спустился на парашюте шесть недель назад, мечтая о подвигах, славе и собственной карьере. Он стал более зрелым и ответственным. Впервые с момента призыва он понимал, что исполнил свой долг. Не только перед американской армией, не только перед своими солдатами, не только перед собственным отцом, но и перед самим собой. Уолтер понял, что такое быть командиром. И командир не мог покинуть своих солдат.
— Я не полечу на первом планере, — ответил Уолтер. — Я отправлю троих спасшихся и одного-двух моих людей. Я покину долину последним вместе со старшим сержантом и двумя техниками.
Майор Гарднер мог приказать Уолтеру лететь на первом планере, но предпочел отступить. Он свернул разговор на скорость ветра в долине. Уолтер заверил, что скорость минимальна. И больше о том, когда Уолтер покинет долину, речь не заходила.
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МИНУТ с транспортного самолета сообщили, что «Вязанка хвороста» уже направляется в Шангри-Ла. Планер был соединен с самолетом-буксировщиком «Си-46» нейлоновым тросом. Элсмор присоединился к разговору. Он сказал, что, по его мнению, момент выбран удачно. Полковник скорректировал курс самолета-буксировщика. Через несколько минут «Си-46» преодолел последний горный хребет и очутился в долине с планером, подвешенным на нейлоновом тросе длиной несколько сотен футов.
Увидев под собой Шангри-Ла, лейтенант Генри Палмер схватился за рычаги и отстыковал свой планер от буксировочного троса.
Через несколько секунд скорость планера упала со ста миль в час до восьмидесяти. Самолет улетел, шум двигателей стих. Пилоты планера, Палмер и Аллен, слышали, как ветер свистит в ушах. Безмоторный летательный аппарат постепенно снижал скорость.
Пилот планера, лейтенант Генри И. Палмер, рассматривает туземный топор после приземления в долине (фотография любезно предоставлена Б. Б. Макколлом).
Пилоты направили нос планера на красные парашюты, которыми была обозначена зона посадки. Планер коснулся земли. Его хвост поднялся, словно у кита, потом опустился. Посадка прошла идеально. Алекс Канн сохранил этот момент для истории.
«Мы все выбежали на поле, — записала Маргарет в дневнике. — Мы прыгали и пели от счастья». На поле собрались и десятки туземцев, которые никогда не видели ничего подобного. «Они впервые увидели вблизи тех воздушных монстров, которые по первости так их пугали. Теперь же они смотрели на планер безо всякого страха, так же как и мы».
Генри Палмер знал, что горючего на борту «Протекающей Луизы» хватит на несколько кругов над долиной. Сэмюелз беспокоили тучи, скапливающиеся над горами, которые окружали долину. По радио он предупредил: «У нас маловато керосина и времени». Сэмюелз говорил совершенно серьезно. Перед вылетом из Голландии экипаж максимально облегчил самолет, сняв не только все вооружение, но даже собственные тяжелые ботинки. На борту не было ничего лишнего.
Тучи сгущались, и Сэмюелз уже сомневался, что сегодня удастся подобрать планер. Экипажу планера придется заночевать в лагере, а операцию можно будет провести на следующий день, если позволит погода.
Полковник Элсмор не желал об этом даже слушать.
— На мой взгляд, сегодня чертовски хороший день, — заявил он.
Сэмюелз подчинился и стал готовиться к сцепке. По радио он сообщил, что хотел бы сделать пару «сухих» заходов — пролететь над посадочной площадкой на малой высоте, не захватывая планера. Но Элсмор снова возразил.
— Не стоит этого делать, — приказал полковник. — Если у вас мало горючего, не нужно тратить его впустую. Вы прекрасно со всем справитесь.
Пока Сэмюелз пререкался с Элсмором, лейтенант Палмер выпрыгнул из планера и обратился к Маргарет, Макколлому и Деккеру:
— Вы готовы лететь? Этот экспресс отправляется через полчаса.
— Через полчаса? — ахнула Маргарет. — Я даже не собралась!
Не собрались Макколлом, Деккер и два десантника, которых на этот полет назначил Уолтер — сержанты Фернандо Донгальо и Бен Булатао. Отправляя «Дока» с первым планером, Уолтер хотел привлечь внимание прессы к медикам, которые, рискуя жизнью, первыми высадились в джунглях.
Пока вылетающие судорожно собирали свои вещи и сувениры, пилоты планера устанавливали шесты и тросы. Весь лагерь бурлил. Алекс Канн запечатлел удивительную сцену: двадцать туземцев помогают Уолтеру и другим десантникам устанавливать планер в положение для сцепки.
Туземцы помогают установить «Вязанку хвороста» в положение для сцепки (фотография любезно предоставлена С. Эрлом Уолтером-младшим).
Современные солдаты и воины каменного века работали вместе, плечом к плечу, упершись руками в корпус и крылья планера. Им предстояло установить его посреди поля битвы, превращенного в импровизированную взлетную полосу.
Время шло, и баки самолета стремительно пустели. Палмер разместил пять пассажиров на планере. Только тогда Маргарет вспомнила, что забыла попрощаться с туземцами. «Но они поняли, что мы улетаем», — записала она в дневнике. Маргарет особенно сожалела о том, что не смогла проститься с «королевой».
