– КТО ПОСМЕЛ?! – завибрировал от низкого гулкого рева зал, плеснули вверх остролистым цветком фонтанчики лавы из колодца, и бабочки заметались по залу, чудом не задевая людей. – КТО?!!!! СОЖГУ!!!
Мужчина на похоронном камне вспыхнул столбом белого ослепительного света, и из света этого, медленно остывающего в красный, как раскаленный добела металл, начала уплотняться огромная фигура – с молотом в руке и горящими глазами. Медвежонка, прыгающая за разлетающимися «бабочками», в изумлении плюхнулась на задницу, прижала уши к голове и тихо заскулила – то ли от удивления, то ли от страха. А люди попадали на колени, сраженные мощью сошедшего Красного: стихийная огненная сила гневающегося бога гнула к горячим камням, заставляя распластываться на них, вжиматься в пол.
Внутри у Стрелковского все трепетало от почти экстатического восторга, из глаз текли слезы, и он, касаясь губами обжигающего камня, начал хрипло шептать давно выученную молитву:
– Отец тепла, воин небесный, жизнь зажегший,
Пусть крепка будет твоя рука, и молот не подводит тебя.
Защити нас от всякого зла, от дурных мыслей и недобрых поступков,
Направь оружие наше, чтобы пали враги, защити, защити, защити,
Ибо сильнейший ты среди братьев своих,
И жена твоя есть истинная Любовь…
Его затылка словно коснулась ласковая рука, и над лежавшими охранниками пронесся пламенеющий молот; только хлюпнула и зашипела подползающая тварь, превращаясь даже не в золу – в темный дым.
Раздался тяжелый шаг, потом другой. Игорь рискнул поднять голову – Красный бог, опустившись на корточки, чесал кончиком указательного пальца урчащую медведицу по спинке и хмурился, но как-то не страшно уже.
– ХОРОШАЯ ДЕВОЧКА, – пророкотал он умильно. – А ЧТО ЖЕ МУЖ ТВОЙ ЗА ТОБОЙ НЕ СЛЕДИТ?!!! ЗАПРЕЩУ!!!!
Полли жалобно заскулила, задрала мордочку и просительно лизнула огромную огненную ладонь.
– СЮДА! – рявкнул Красный, пространство вдруг сгустилось, потемнело, взметнулось огнем – и на месте только что полыхнувшего до потолка костра оказался немного побледневший Демьян Бермонт, который, впрочем, быстро оценил ситуацию и бегом рванулся к подставляющей голову под огромный палец невесте.
– НЕ СЛЕДИШЬ! – загрохотал Красный, поднимаясь.
Демьян оскалил зубы и зарычал, хватая Полли за шкурку обеими руками и оттягивая от стоп Вечного Воина. Пол извивалась и протестующе тявкала, за что и получила пятерней по мохнатой попе. Затихла, обиженно поскуливая.
– ЩЕНОК! НА КОГО ПАСТЬ ОТКРЫВАЕШЬ? – бог топнул ногой, и жаркая лава снова взметнулась короной вокруг похоронного камня.
– ТЫ НЕ СЛИШКОМ ШИРОК СЕГОДНЯ, БРАТ? – раздался другой голос, рычавший, словно множество деревьев шумело и трещало под грозовым ветром. – КТО ПОЗВОЛЯЛ ПЕРЕНОСИТЬ МОЕГО СЫНА?
Вторая фигура – огромная, медвежья, полупрозрачная, светящаяся мягким зеленоватым светом, – явилась за спинами людей, и повеяло травяным сладким ветерком, и запахло теплой влажной землей, и прелой листвой, и хлебом.
Демьян, словно зная, что сейчас будет, потащил Пол за шкирку дальше, к стене зала. А мужчины, лежавшие на полу, с трудом поднялись и, согнувшись, побрели за ним.
Два бога стояли друг напротив друга, как перед боем, и потоки силы закручивались между ними в вихри, раздувая искры над лавой.
– Я В СВОЕМ ПРАВЕ! – раскатистым громом проревел Красный. – Я ОТДАЛ ТЕБЕ СВОЮ ДОЧЬ, А ЕЕ НИКТО НЕ ОБЕРЕГАЕТ!
Пахарь-Медведь оглянулся, укоризненно глянул на Демьяна, и тот опустил голову.
– ПРИЗНАЮ, – сказал Зеленый умиротворяюще. – ПРОСТИ ЕГО.
– ДЕРЗОК СЛИШКОМ, – уже спокойнее заворчал Красный.
– ЗАЩИЩАЕТ СВОЮ ЖЕНЩИНУ, – возразил бог Земли. Оглянулся, потянул медвежьим носом воздух. – СЫН МОЙ?
Демьян Бермонт опустился на колени и уперся рукой в пол.
– Простите, – сказал он. – Я прослежу, чтобы ничего с ней больше не случилось.
– ТО-ТО, – проворчал Красный. И вдруг гулко рассмеялся, ударяя себя по бедрам. – НЕТ, БРАТ, ТЫ ПОСМОТРИ НА НЕЕ!
Медвежонок Полли, широко расставив лапы и наклонив большую голову, стояла перед опустившимся на колени женихом, визгливо и угрожающе рыча на своего первопредка.
– ЗАЩИЩАЕТ! – объявил Красный, все еще хохоча. – СЛАВНО ПОГУЛЯЕМ НА СВАДЬБЕ!
И две Великие Стихии, даже не посмотрев на людей, почти одновременно растворились в воздухе.
Некоторое время оставшиеся в усыпальнице потрясенно молчали. Только маленькая медведица недовольно поворчала еще немного, и, словно забыв о явлении огромных богов, снова поскакала к колодцу с лавой – играть с бабочками. Бермонт, тяжело вздохнув, поднялся с колен, пошагал за ней, накрыв себя щитом. Обхватил со спины за пузо, прижал к себе, не обращая внимания на растекающихся пламенем по полусфере щита искрянок, и понес дрыгающую лапами невесту обратно, к безопасной стеночке.
– Смирно лежать! – рыкнул он негромко и спокойно, опуская ее на пол и придерживая за загривок. Поля насупленно посмотрела на него черными блестящими глазами-пуговками. Фыркнула, разлеглась у его ног и уткнулась носом в пол.
– Что с ним? – спросил Демьян у Стрелковского, глядя на мага с перевязанной головой. – Как вы вообще здесь оказались?
Стрелковский очень коротко пересказал события последних часов. Бермонт слушал его, хмурился и почесывал обиженно дергающего головой медвежонка по лбу.
– Рация здесь не берет, – закончил Игорь, – надо подниматься наверх. Ваше величество, вы можете ее как-то… обратно в человека превратить?
– Нужно вернуть ее в привычную обстановку, – объяснил Бермонт, – там успокоится, адреналин в норму придет, и сразу обернется. А пока будет в таком виде.
– Кстати, – Стрелковский достал из кармана кольцо, протянул Демьяну. – Полина просила сохранить его, ваше величество.
Демьян улыбнулся, надел кольцо на мизинец. Огляделся, поднял голову, всмотрелся в огромные высокие фрески, перевел взгляд на место упокоения беловолосого мужчины.
– Вы даже не представляете, какая это честь для меня – попасть в усыпальницу Красного Иоанна. И остаться живым после этого. Это же сакральное место, доступ в которое может быть разрешен только носителям Красной крови или священнослужителям. И то только в памятные дни для совершения молебнов. Мы место упокоения Михаила Бермонта держим в строжайшей тайне.
– Так вы думаете, это Иоанн Рудлог? – Игорь мельком глянул на похоронный камень, подсвеченный снизу красной лавой, окруженный порхающими искрянками, опустил глаза – даже смотреть туда казалось недостойным.
– А кто же еще? – удивился король Бермонта. – И, Игорь Иванович, вы правы, нужно уходить. Я бы не стал дальше испытывать терпение Вечного Воина, несмотря на то что он не взыскал с вас за нарушение тишины в святыне. Если свою кровь он готов привечать, то нам следует удалиться.
