Он выразительно посмотрел на большое пятно копоти на каменном наклонном полу – все, что осталось от прорвавшейся в усыпальницу нежити. И добавил:
– А мне необходимо как можно скорее вернуться в Ренсинфорс. Я пропал прямо с построения в честь Дня Вооруженных сил Бермонта. Представляю, какой в стране сейчас переполох.
* * *
Мерцали экраны в информационном центре, динамики тренькали, поминутно озвучивая отчеты сотрудников.
– Второй этаж – спокойно.
– В подвале спокойно.
– Господин Тандаджи, придворный маг на связи, – обратилась к начальнику одна из связисток.
Тидусс наклонился к микрофону.
– Господин Кляйншвитцер, есть чем нас порадовать?
– Увы, нет, – раздался сокрушенный голос придворного мага, – я пытаюсь пробиться к ней, но Зеркало просто лопается. Скорее всего, они в пространстве сильнейших стихийных возмущений.
– Кто-то из ваших коллег обладает достаточной силой, чтобы преодолеть эти возмущения? – поинтересовался Тандаджи спокойно.
– Не думаю, – виновато произнес Зигфрид. – Возможно, получилось бы у Свидерского, но я не могу гарантировать. Это практически самоубийство. Тем более что для ориентира по Зеркалу нужны координаты либо опыт личных встреч с человеком, к которому прокладывается проход, а насколько мне известно, Алекс не встречался с ее высочеством…
– Благодарю вас, господин Кляйншвитцер, – холодно сказал Майло, – продолжайте попытки. Свяжите меня с ректором МагУниверситета Свидерским, – отдал он приказ одной из связисток, поглядывая на экраны.
Снова затренькали динамики.
– Это Байдек. Есть новости?
– Пока нет.
– Понял.
– Свидерский на связи, господин Тандаджи.
– Александр Данилович, здравствуйте.
– Вы тоже по поводу Алины Рудлог? – мрачно спросил ректор МагУниверситета.
Тандаджи уже успел забыть об утреннем происшествии.
– Нет, у нас другая проблема. В подземельях дворца пропала ее высочество Полина с сопровождением. Наткнулись на нежить и не смогли вернуться. Придворный маг не в состоянии сформировать к ней Зеркало, объясняет это сильными стихийными возмущениями, что бы это ни значило. Я прошу вашей помощи.
– Я сейчас в отделении МагКонтроля, – устало сказал Свидерский, – тут собирают показания. Но даже если попробовать, то у меня нет ориентира.
– С ней Стрелковский, – произнес Майло.
– Не отключайтесь, – глухо пробормотало в динамиках.
Прошло около минуты, и снова раздался голос ректора:
– Нет, структуру прохода просто распыляет, как вихрем. Даже в горах и около геоаномалий такого нет. Извините, господин Тандаджи, и удачи вам в поисках.
– Спасибо, – сухо ответил тидусс и снова посмотрел на экраны.
Зашумел динамик.
– Господин подполковник, это Вересов. Мы нашли выломанную дверь, здесь следы боя. Судя по всему, ее высочество с охраной укрывались именно тут. Но в помещении произошел обвал, земля с потолка до сих пор сыплется. Голосов мы не слышим. Вышлите отряд для разбора завала.
– Понял, Вересов, сейчас распоряжусь. Зачистка закончена?
– Подземный ход уходит дальше. Считаю необходимым пройти до конца и выжечь нежить. Они вылупляются из черных наростов на стенах, подполковник, по пути следования мы всё выжгли, но дальше могут быть еще гнездовья. Какие будут указания?
– Я отправлю подкрепление. Пока ждите спасателей.
– Так точно.
Девушки-связистки сидели почти не дыша. Начальник разведуправления отдал все необходимые распоряжения и теперь ждал. Глядел на напряженные спины подчиненных и мысленно просил многоглазого духа Иниру, приглядывающего за миром, чтобы случилось чудо и принцессу Рудлог извлекли из-под обвала живой. И его людей заодно. Если случаться чуду, то не наполовину же?
Прошло еще около двадцати минут, когда в ровный гул отчетов ворвался голос Игоря Стрелковского.
– Тандаджи, слышишь меня? Прием. Прием.
– Слышу, – сказал тидусс и несколько раз моргнул. От облегчения.
– Мы за завалом. Слышим голоса бойцов.
– Все живы?
– Светлов ранен. Нужна срочная помощь виталиста, уже начало парализовывать. С нами Бермонт. Он говорит, что может сделать проход. Пусть с той стороны все отойдут.
– Он-то что там делает? – с не свойственным ему изумлением медленно выговорил Майло.
Полковник помолчал.
– Ты не один?
– Да, я в инфоцентре.
Связистки усердно делали вид, что их здесь нет.
– Это попадет под гриф «секретно», – наконец сказал Стрелковский. – Потом обо всем доложу лично. До встречи, Майло.
* * *
В подземелье у мешанины камней и земли Демьян опустил тихую медведицу на пол.
– Не убегай никуда, – попросил он серьезно, – хорошо? И не отвлекай меня. Господа, – обратился он к стоявшим рядом мужчинам – двое охранников поддерживали потерявшего сознание мага, – ничего не говорите. Мне необходимо сконцентрироваться, а если что-то отвлечет, окажемся погребенными под тоннами породы.
Мужчины кивнули. Мохнатая принцесса фыркнула с самым невинным видом, отошла на несколько шагов и улеглась, пристроив голову на лапы и наблюдая за будущим мужем. Тот касался ладонью стен, поглаживал их, прикрыв глаза. Затем присел, положил руки на землю – и от него рванула во все стороны плотная сила, тугим потоком прошедшая сквозь замерших людей. Затряслась почва, мелко, со скрипом и скрежетом, и Бермонт медленно, словно штангист, удерживающий в руках слишком тяжелый вес, начал вставать, поднимая руки; дышал он страшно, с сипами, на висках вздувались вены, и пальцы подрагивали. И вместе с ним поднималась многотонная мешанина завала, открывая проход к раздробленной и опаленной двери и к коридору, из которого молча выглядывали бойцы спецназа.
– Пошли! – прохрипел Демьян, подняв руки над головой. – Все вперед меня!
У него подгибались колени, по лицу катился пот, а дыхание было как у раненого зверя или человека в агонии – громким, со стонами и хрипами.
Медвежонок Полли, в несколько прыжков преодолевшая расстояние до коридора вслед за людьми, оглянулась на Бермонта и заскулила. И он, не видя уже почти ничего из-за лопающихся сосудов и уплотняющейся красной пелены в глазах, сделал шаг вперед на этот скулеж, потом второй, продолжая удерживать на себе невыносимую тяжесть. Третий. Четвертый. Пятый.
Полина тявкала, пыталась дернуться к нему, но тут же отступала, повизгивая просительно и жалко, беспрерывно, и ее поскуливания отчетливо напоминали плач маленького ребенка. И когда Демьян рухнул в коридоре – и вместе с ним с гулом и скрежетом, сотрясая землю, шмякнулась вниз удерживаемая Бермонтом масса земли, окончательно перекрыв проход, – медвежонка подползла к нему и стала вылизывать все, до чего могла дотянуться: щеку, ухо, русые волосы.
