Она любила наблюдать за романами других людей, всегда было любопытно узнать, как станут разворачиваться события. Любовные романы она называла «романами романовичами».
В молодом человеке она узнала Сашку Открытого, сына бывшего разведчика. Ее вывод был таков — роман обречен: разные общественные прослойки, поэтому между родителями начнутся склоки и ругань.
У нее самой было три больших «романа романовича», в результате которых она три раза была замужем. Случались и маленькие «романчики», поэтому опыт у нее имелся приличный, она могла бы даже и консультации давать, чтобы лучше личная жизнь сложилась.
Два первых романа были трагически обыденными, оба ее супруга пили. От первого отказалась из-за его порока, а второй ее обманул: когда начали встречаться, он не пил и даже два раза цветы преподнес. А прошло три месяца и началось, и понеслось, не узнать человека: начал ее бить и буянить. Пришлось от него отказаться. И когда она потеряла всякую надежду на личное счастье, то повстречался Вадим Кузьмич. С ним-то они зажили спокойно и с уважением друг к другу, каждый старался угодить другому и, не дай Бог, обидеть. С ним она прожила восемь лет и рассчитывала так любить его до старости. Но ее вновь постигло горе — Вадим Кузьмич погиб в автомобильной катастрофе. Сел в попутную машину, когда возвращался с дачи, а в машину врезался грузовик, погибли четыре человека.
После трагедии она была уверена, что это ее бывшие алкоголики накаркали смерть Вадима Кузьмича. Они завидовали ее счастью, проклинали ее мужа. Она с горя даже в церковь отправилась, стала молиться за упокой своего любимого мужа. Узнавала, когда бывают родительские службы и подавала на литургию, говорили, что это делать лучше всего. На поминальных службах ей было очень хорошо, особенно когда пели «вечная память», в такие моменты особенно плакала, вспоминая счастливую жизнь с Вадимом Кузьмичом. Она была уверена, что его душа на небесах, разве может такой чудесный человек оказаться в аду. Когда она умрет, то обязательно с ним там встретится, как же ей этого хотелось. Только умирать не было ни малейшего желания.
Редко навещала Юлию Павловну дочь от первого брака Наташа с мужем, они приезжали на выходные. Помогали ей, она была довольна. Денег давали немного, привозили продукты.
Юлия Павловна была пенсионного возраста, работа гардеробщицей в институте с октября до мая, работа была сезонная, летом она трудилась на даче. Зарплата у нее была маленькая, давали премии в квартал, она их откладывала, чтобы жить на даче.
Она сажала много картошки, кабачков, морковь, свеклу. Были кусты с черной и красной смородиной. Излишки урожая продавала. Вадим Кузьмич сделал большую теплицу и застеклил, в ней сажала перцу, огурцы, помидоры. В мае выращивала зелень для продажи. Умудрялась еще собирать ягоды в лесу, чернику и малину для продажи.
Ее огромная работоспособность сочеталась с незаурядной наблюдательностью. Внимательно наблюдала за соседями, их отношениями, что посадили, как растет, чем поливают и удобряют, кто пьет, кто ворует, сколько раз соседи ходят в туалет, как часто жгут мусор на участке. К жизни окружающих никогда не относилась равнодушно, все были ее объектом пристального наблюдения.
Она сразу определила, что Алка и Сашка не могут жить друг без друга.
Когда они уезжали на велосипеде вместе, то над ними парило легкое облачко счастья. Она-то знала, что счастье мимолетно и быстро сгорает, была уверена, что к концу лета, возможно, осенью, роман закончится. Родители вмешаются в их отношения. Сыроежкину Сашка не нравится, а Открытый-разведчик не позволит молодому сопляку-сыну серьезно влюбиться.
Неожиданно ей представился случай подслушать разговор между молодыми. Она пошла собирать шишки в лесу для золы, которую она использовала как удобрение и против вредителей.
Набрав достаточно, возвращалась и услышала голоса. Остановилась, чтобы определить, откуда они исходят. Повернув чуть правее, заметила влюбленную пару, сидевшую на пеньке. Спряталась за елками, чтобы подслушать, о чем же они беседуют.
— Я тебе говорила, что у нас историк странный, — услышала голос Аллы и насторожилась. — Мы проходим Отечественную войну, а он начал говорить о свадебных обрядах на Руси, совсем не по теме. Например, когда девушка собиралась выходить замуж, то все должно было проходить строго по обрядам для жениха и невесты. Для невесты готовили приданное, знали, что без приданного девушку не возьмут. Когда объявлялся жених, то ему выкладывали, какое у невесты есть добро. По этому добру он решал, брать ли ее или нет. Было положено только одних полотенец не меньше 50 штук, чтобы все были вышиты невестой, то же с постельным бельем, посудой, одеждой и много чего еще. Уже после свадьбы, когда он забирал невесту, то приданное укладывали на телегу, потом сажали невесту.
— А к чему ты это говоришь? — прервал ее Саша.
— А ты не понимаешь разве, кому невеста без приданного нужна? Если бы я жила два века назад, меня бы никто в жены не взял.
— Невесты и тогда были разные — богатые и бедные. Ты бы была бедной, тебя и взял бы бедный жених.
— Я тебе про себя говорю, — Алла засмеялась. — У меня нет приданого как у моей кошки.
— Я не понимаю, какое приданое может быть у твоей кошки? Какое приданое потребует кот от кошки? — Саша засмеялся, обнял Аллу и поцеловал в щеку. — Ты собираешься готовить приданное для своей кошки?
— Я к кошке отношусь, как к дочке. Она такая ласковая и забавная. Когда-нибудь у нее появятся котята. Она у меня бедная.
— Ты рассуждаешь, как ребенок. Кошка-дочка, смешно слушать, кошка-дочка.
— Пусть как ребенок, — она погладила его по голове. — Я такая же, как моя кошка, у меня нет приданого, я не могу отвезти жениху машину с богатством.
— Ладно, согласен, что у тебя нет приданого. А какое приданое нужно твоей кошке? Что может кот потребовать от своей невесты?
— Я пошутила, Саш, миска у нее есть, половик, на котором спит, — Алла захихикала. — Только не могу купить туалет для нее, который продается в зоомагазине. Дорого стоит.
— Я все понял, подарю тебе, твоей кошке туалет, это будет ее приданое, — он тоже захохотал.
— Не надо, Саш, не разоряйся, она у меня ходит в банку из-под селедки, хватит с нее, — она закокетничала и показала ему язык.
Они встали, он обнял ее и пошли к велосипеду.
Юлия Павловна стояла не шелохнувшись, испугалась, что ее могут заметить, они прошли совсем близко.
Молодые уехали, а она продолжала собирать шишки автоматически. Ей не понравился их разговор, какие глупости городит эта молодежь: у невесты должно быть 50 полотенец и приданое, так полагалось на Руси, иначе никто ее не возьмет, а уж про приданое для кошки и совсем пустые разговоры. Поговорили бы о родителях, как они относятся к их дружбе. Какую бессмыслицу они несут, от таких разговоров прямо-таки мутит. Купит ей туалет для кошки. Все хихоньки да хаханьки. Деньгами Сашка швыряется, потому что отец разведчик. Как сказал герой одного фильма: «все должно быть чинно и благородно». А здесь какое благородство? Ничего у Сашки с Алкой не получится, они еще глупые, а любовь — дело серьезное. Ее можно всю жизнь ждать, а придет к старости и поймешь, что ты еще не жил, как положено. Посмотришь на них и скажешь: подумаешь, какие Ромео и Джульетта! У тех история плохо кончилась.
