– И? – Страус затаил дыхание.
– Но когда задумываюсь, эти ощущения исчезают, и я снова становлюсь обычной девочкой.
– Главное, что эти ощущения появляются, – серьёзно произнёс Хиша. – Это значит, что Удомо украл не всю твою память и ты, возможно, снова станешь Непревзойдённой.
– Какой?
– Непревзойдённой.
Ириска уже несколько раз слышала от Страуса это название и решила, что пришло время узнать, что оно означает.
– Объясни.
– Так называется твой Двор, фея, – Двор Непревзойдённых, – с уважением ответил Дикий.
– Что это значит? – не унималась девочка.
– Это значит… Это значит… – Хиша явно затруднялся с ответом. Он нахмурился, чуть приподнялся с бревна, на котором сидел последние несколько минут, придирчиво оглядел девочку и осведомился: – Почему на тебе нет Самоцветного Ключа?
– А где он должен быть и что это такое?
– Как правило, его носят на цепочке на шее. Иногда – на браслете. Иногда – как серёжку, в ухе. Но чаще всего – на шее, потому что обычно Ключ довольно большой. Это ведь на самом деле самоцветный камень.
– Что он делает?
– Открывает дверь в Прелесть, позволяя феям пройти из одного мира в другой. – Страус пригладил встопорщившиеся перья. – Но на тебе его нет.
– То есть и меня здесь нет?
– Это была шутка?
– Она тебе понравилась?
– Нет.
– Это была замечательная, очень смешная шутка.
Страус щёлкнул клювом, возможно, он так улыбался, и покачал головой:
– Ты могла пройти в Прелесть по одному Ключу с другой феей… В цирке была ещё одна Непревзойдённая?
Ириска задумалась, припоминая такие недавние и такие далёкие события прошедшего вечера, и неуверенно произнесла:
– Вроде мы отправились на представление с сестрой.
События немного путались, как будто кто-то смешал воспоминания в миксере, но Ириске показалось, что она не ошиблась.
– Со старшей сестрой? – тут же спросил Страус.
– Да.
– Она тоже Непревзойдённая?
– Я… Я не знаю.
Если обычные воспоминания были смешаны, то на те из них, что относились к Прелести и Волшебству, был дополнительно наброшен густой туман, делающий их тусклыми и почти неразличимыми. Однако Ириска была упряма, и ей удалось вспомнить важную деталь:
– Полика носит точно такой же браслет. – И показала на свой, трёхцветный, казавшийся таким простеньким и совершенно ненарядным.
– Плетение Первого Письма, – кивнул Страус. – Твоя старшая сестра – Непревзойдённая.
– Тоже фея?
– Конечно.
Ответ утешил Ириску, потому что ей очень не хотелось, чтобы она, допустим, оказалась феей, а Полика, допустим, нет. Потому что в этом случае – без всяких «допустим» – между ними случилась бы крупная ссора.
– Где вы расстались?
– Полика вышла на арену.
– Её позвал Удомо?
– Да.
– Вот за ней-то он и охотился! – догадался Хиша. Первые подозрения появились у Дикого ещё во время бегства, однако окончательно мозаика сложилась только сейчас, когда он узнал, что колдун вызвал на арену Непревзойдённую. – Вот зачем ему нужен был цирк «Четырёх Обезьян»: Джузеппе – лучший друг фей, они ему полностью доверяют и потому не реагировали на колдовство в зале! Вот в чём дело! – Страус так разволновался, что вскочил и забегал вдоль кибитки, от колеса которой за ним внимательно наблюдала закутанная в одеяло девочка. – Захариус захватил цирк и стал гастролировать по Прелести, устраивая представления там, где находил Непревзойдённых. Вот почему он оказался в вашей дыре, куда, говоря откровенно, даже распространитель пресноводных недорослей постеснялся бы приехать!
– Недорослей чего? – попыталась уточнить ошарашенная Ириска, но вновь не была услышана.
– Удомо вызвал твою сестру на арену и отнял у неё память!
– Она всё забыла?! – Девочка закричала так, что Дикий вздрогнул. Помедлил, понял причину охватившего фею ужаса и добавил:
– Нет, не всё… Наверное.
– Уф-ф…
– Ты, например, почти забыла только то, что связано с Прелестью.
– Но я стараюсь вспомнить!
– Но ты была далеко от Звезды, а твоя сестра – рядом, – продолжил Страус, не обратив внимания на восклицание Ириски. – И она полностью забыла Прелесть.
– Мир, который нас окружает?
– Да.
– Невелика потеря.
На самом деле девочка так не думала, просто она испугалась за сестру и пыталась храбриться. Однако Дикий отнёсся к её словам очень серьёзно.
– Ты так сказала только потому, что сама не помнишь Прелесть.
– И что?
Несколько мгновений Хиша с грустью смотрел на Ириску, а затем спросил:
– Неужели тебе совсем не хочется быть волшебницей?
– За которой гоняется злой колдун?
– Да.
– Не хочется. – Девочка была маленькой, но не глупой и знала, что от плохих людей нужно держаться подальше. – Я не помню эту войну и не хочу в ней участвовать.
– А придётся, – пообещал Дикий.
– Почему?
– Потому что ты – Непревзойдённая. Даже маленькая, даже потерявшая память, ты всё равно Непревзойдённая. Потому что это вы победили королеву Гнил в великой битве у Бессмертного водопада. Потому что я уже три месяца не встречал других Непревзойдённых, и если ты сдашься, то Двор исчезнет, а без тебя и твоих подруг Прелесть перестанет быть Прелестью. Но ты не сдашься, потому что ты – Непревзойдённая. Это очень громкий титул, Ириска, который даёт много, но требует ещё больше, требует быть по-настоящему непревзойдённой. Но раз у тебя получилось сплести браслет Первого Письма, значит, ты – такая.
Длинная речь прозвучала с необыкновенной серьёзностью, но пока, увы, за этими словами Ириска ничего не видела.
– Я не помню, – вздохнула девочка.
– И самое главное, Ириска, – Страус провёл правым крылом по волосам маленькой феи, – вы с сестрой вошли в Прелесть с помощью одного Самоцветного Ключа, а он работает очень строго и выпускает только тех, кто входил, и только вместе. Позабыв Прелесть, Полика не покинула её, как должна была, а осталась в цирке. И сейчас ждёт тебя.
– Моя сестра в плену?
– Увы.
Хиша подтвердил это печальным кивком.
На глазах Ириски выступили слёзы.
Глава V
в которой Полика оказывается в темнице «Четырёх Обезьян» и встречает Захариуса Удомо
– За что вы так со мной? Что происходит? Это похищение? Что вы делаете? Откройте! Откройте!!Полика в последний раз пнула крепкую деревянную дверь, которая преграждала ей путь к свободе, потом пнула ещё раз, совсем в последний, тяжело вздохнула и медленно опустилась на охапку соломы, что валялась у дальней стены узкой темницы.
