И хотя Полика испугалась, она нашла в себе силы ответить:
– Не дам!
– Что?! Сопротивляться вздумала? – Кияшко сжал чудовищных размеров кулак. – Да я тебя по полу размажу!
– Не трогай её!
– Убью!
– Прекрати! – Несчастный Джузеппе с ума сходил от ужаса и принялся отчаянно колотить в дверь камеры. – Не трогай фею, гад!!
Однако Полика, как выяснилось, могла за себя постоять.
Ей было страшно. Она не верила в то, что собирается сделать, но неожиданно поняла, что должна попробовать, что это – единственный шанс победить собирающегося её бить здоровяка. Полика резко выдохнула, выдавливая из себя последние капли страха и сомнений, выставила вперёд руку с травяным браслетом и негромко произнесла, глядя в свинячьи глазки Кияшки:
– Ты ничего не видел.
– Что? – растерялся силач.
На мгновение, всего на одно мгновение, Полика решила, что у неё не получится, что выглядит она глупо и сейчас здоровяк не только изобьёт её, но ещё издевательски посмеётся, однако девочка справилась с сомнениями и упрямо продолжила:
– Ты ничего не видел!
И победила!
– Ты ничего не видел, кроме того что я сижу в камере и горько рыдаю!
Здоровенный Кияшко вздрогнул, несколько секунд тупо таращился на сжавшуюся в комок девочку, а точнее – на браслет из травинок, затем кашлянул и неуверенно повторил:
– Ты сидишь в камере и горько рыдаешь.
Выглядел он при этом гораздо глупее обычного.
– Больше ты ничего не видел, – заявила Полика.
– Больше я ничего не видел.
– И не слышал, – пискнул из-за стены Джузеппе.
– И не слышал, – повторила Полика.
– И не слышал, – подтвердил силач.
– Ты уходишь.
– Я ухожу…
– Уходи.
– Пошёл вон! – завопил толстяк. И счастливо запрыгал по камере: – Пошёл вон! Вон отсюда! Вон!!
Кияшко вышел. Ключ в замке повернулся, в коридоре послышались удаляющиеся шаги, затем со скрипом открылась дверь, и силач покинул фургон.
– Что это было? – тихо спросила ошарашенная девочка, нервно теребя браслет.
– Ты колдовала, – ответил развесёлый, словно объевшийся сметаны кот, Кавальери. – Поздравляю. Ты заколдовала нашего стража.
– Но я ничего не помню! Ни одного заклинания!
– Не нужно помнить – ты всё равно фея. Ты забыла тексты, но в тебе осталась сила, причём такая сила, что ты сумела выполнить волшебное Плетение из простой травы… Эх! – Джузеппе мечтательно прикрыл глаза. – Если б только у тебя оказались настоящие Коралловые нити! В этом случае мы смогли бы освободить мой цирк.
– Каким образом?
– Не важно, ведь их у нас нет. – Кавальери перестал радоваться и собрался с мыслями, став необыкновенно деловым. – Итак, дорогая, мы знаем, что твой браслет позволяет управлять врагами. Даже таким тупым врагом, как Кияшка… Позови его, прикажи открыть наши камеры, и мы сбежим. Думаю, воинам Закатного Рубежа будет интересно знать, что вытворяет Захариус…
– Мы не сбежим, – медленно ответила Полика, продолжая задумчиво разглядывать браслет. – Какого цвета бывают Коралловые нити?
– Разного, – машинально ответил Джузеппе. – А почему ты спрашиваешь? И почему мы не сбежим? Что происходит?
– На моей кофте рисунок вышит, а не напечатан, – с улыбкой сообщила девочка. – Я думаю, он вышит Коралловыми нитями. На всякий случай.
– Я всегда верил в твою предусмотрительность! – провозгласил толстяк. – Ты – умница!
– Я расплету рисунок и составлю из нитей замечательные волшебные браслеты. – Полика провела рукой по кофточке и тихонько прошептала: – Держись, Ириска, я сделаю всё, чтобы тебе помочь.
Глава XVII
в которой Ириска и Полундра едут во Френцу, а по дороге узнают, что у них гораздо больше друзей, чем они думали
– Не хочу вас пугать, девочки, но все говорят, что начинаются трудные времена, – протянул старый возница и легонько хлопнул вожжами по крупу неспешной кобылки. Кобылка повернула голову, укоризненно посмотрела на старика, но шаг не прибавила, видимо, решив, что хозяин ошибся. – Нас ждёт чуть ли не война.
– С Плесенью? – уточнила Рыча.
– С ней, – подтвердил возница.
– И что, нельзя войны избежать?
– Можно, конечно, но для этого феи должны действовать сообща, а они ругаются. – Старик вздохнул. – Все войны с Плесенью случались, когда феи меж собой ругались. Когда Дворы вместе – они сильны, а когда порознь – тут даже Непревзойдённые ничего не сделают.
– То есть феи виноваты в войнах? – удивилась Ириска.
– Не феи, а их неуживчивость, – поправил девочку возница. – Рано или поздно Дворы начинают ругаться, вредить друг другу, а Плесень только и ждёт, когда повелительницы цветов начнут завидовать перевёртышам, перевёртыши – летающим, а все вместе – Непревзойдённым. А когда девочки начинают ссориться – всегда приходит Плесень. Так говорил мой отец, а ему – его отец.
– Ваш отец был умным человеком, – негромко произнесла Рыча.
– Знаю, – улыбнулся старик. – Ему так говорил дед, а я так говорю сыну.
Девочки встретили повозку примерно на середине горы, когда прошли тропинкой дикий склон и вышли на узкую дорогу, что серпантином спускалась к Френце. Старик фермер из маленькой горной деревушки вёз на рынок сыр и охотно согласился подбросить до города «двух сбившихся с дороги путешественниц» – именно так представилась ему Полундра. Не спросил, почему у «путешественниц» нет ни рюкзаков, ни вообще каких-нибудь вещей, кивнул, указывая на повозку: «Садитесь», и завёл разговор обо всём на свете.
Звали возницу Папаша Чиско, и болтуном он оказался первостатейным.
Поговорили о погоде, о том, что местные волшебницы редко насылали дожди этим летом, из-за чего пришлось тратиться на полив; о том, что запряжённая повозка хоть и медленнее автомобиля, зато надёжнее и привычнее, а машина вообще больше смахивает на колдовскую штучку, чем на творение рук человеческих; ещё помянул недобрым словом герцога Маланского, чьи владения располагались к северу от свободных земель Френцы и который в последнее время вёл себя вызывающе.
«Говорят, у него поселилась ведьма из Плесени, но точно никто не знает…»
А потом разговор плавно, сам собой, перешёл на фей.
– Вы слышали, что случилось в Щебетании Серебряных Ручьёв?
– Да, – чуть помолчав, кивнула Полундра.
Сначала хотела солгать, но передумала, решила, что в обмане не будет смысла.
