– Конечно! Лучше было рискнуть нами!
– Мы знали, что вам ничего не грозит. Мы сразу же пробили номера машин, на которых вас увезли. Узнали, кому они принадлежат. И где вас искать в случае чего. Да и вообще, Клим Петрович – человек без криминальных задатков. Он бы вас не обидел.
– Очень мило! – фыркнула Кира. – А когда вы об этом узнали?
– О чем?
– О том, кто нас похитил!
– Уже через шесть минут! Если точно, через шесть минут и сорок пять секунд.
– Значит, почти через семь?
– Ну да.
– А эти семь минут вы просто стояли и глазели, как нас похищают?! Похищают какие-то типы, про которых вы на тот момент не знали ровным счетом ничего! Вы же не знали, что эти парни из охраны Клима Петровича и что они никакие не бандиты! Это могли быть самые отъявленные уголовники. Внешность у них была еще та! А вы даже и не подумали кинуться нам на выручку!
– Почему же. Мы подумали.
– Надо было не думать, а действовать!
Виктор поскучнел. Кажется, он рассчитывал на то, что тут ему будет оказан радушный прием. Как же! Проявил внимание! Заехал! Лично! Но Кира и не думала его прощать. Открывая дверь, она пыхтела весьма сердито. И увидев, что его сейчас оставят одного на лестничной площадке, Виктор взмолился:
– Ну, прости! Прости, пожалуйста. А я тебе подарочек привез! Вот.
И он вытащил из кармана какую-то фотографию. Кира взглянула на нее через плечо. Разглядеть, кто изображен на фотографии, она не смогла. Хитрый Виктор держал картинку таким образом, чтобы она не могла рассмотреть изображения.
– И что там у тебя? – притормозив, спросила Кира.
– Покажу, если простишь!
– Небось ерунда какая-нибудь, – как можно равнодушней бросила Кира, хотя в душе буквально сгорала от любопытства.
– Нет, не ерунда. Это касается нашего дорогого Алекса.
– И что за фотография?
– Покажу, если простишь!
– Покажи!
– А поцелуй в знак примирения?
– Обойдешься! – сердито фыркнула Кира. – Быстро показывай фотографию или проваливай! Мне некогда!
– Ух, какая ты грубая!
– Уж какая есть. Сказано уже, не нравится – уходи! Мне котов кормить надо!
Но Виктор никуда не ушел. Он остался. И даже прошел с Кирой в дом, погладил Фантика, подхватил на руки Фатиму и принялся отпускать кошкам цветистые комплименты. Кошки в его восторгах не нуждались. А тянулись к корму, который Кира насыпала в их миски.
Но поесть им удалось только после того, как Кира со смехом отняла кошек у Виктора.
– Хватит льстить мне!
– Я вовсе не льщу! Это действительно самые красивые, умные и расчудесные животные, каких я только встречал.
– Ладно. Считай, что твое средство сработало. Грубая лесть в адрес моих домашних питомцев сработала.
– Так я прощен? – обрадовался Виктор.
– Вполне.
– А кофе мне дадут?
Кира пожала плечами. Что-что, а варить кофе она умела. Он неизменно получался у нее ароматным, густым и с пенкой. Причем сорт кофе особого значения не имел. Кира мешала ассорти из остатков, и все равно получалось вкусно. Секрет был прост. Он заключался в особом мельчайшем помоле кофейных зерен. Кофе буквально измельчался в пудру. И таким образом вкусовые качества зерен в полной мере переходили к напитку.
– Чудесный кофе, – похвалил Виктор. – А где твоя подруга?
– Дома.
– Ах дома! Знаешь, тогда пойдем к ней? Мне бы хотелось, чтобы вы обе взглянули на эту фотографию.
– Да что там за фотография такая? – начала уже злиться Кира.
Но Виктор лишь загадочно причмокнул губами. Вид у него при этом был такой заговорщицки довольный, словно он припас для Киры по меньшей мере браслет с брильянтами или настоящего убийцу Алекса на тарелочке с голубой каемочкой.
– Увидишь, – произнес он и снова улыбнулся.
У Леси на кухне Кира обнаружила Вектора, который с не менее довольным видом уминал последний кусок яблочной шарлотки. И когда успел?! Ведь Виктор просидел у Киры всего несколько минут. Она накормила кошек, он выпил чашку кофе, и они пошли к Лесе. И за это время Вектор умудрился слопать целую большую шарлотку – бисквит из трех яиц, стакана сахара, стакана муки. Все это взбивалось и образовавшейся тягучей массой заливалось полкилограммами порезанных и очищенных яблок. А потом все следовало запекать в духовом шкафу до образования румяной засахарившейся корочки.
Шарлотка у Леси неизменно получалась такой вкусной, что Кира готова была в очередь становиться, чтобы получить свою порцию.
– Неужели ни кусочка не осталось? – тоскливо обозрела она пустое блюдо и Вектора, запихивающего в рот последние крошки.
– Не огорчайся. Я сейчас испеку новую.
– Это же долго.
– Это дело десяти минут.
Вектор и Виктор явно никуда не торопились. К тому же Вектор, распробовав шарлотку, хотел добавки, и побольше. Так что Леся взбила тесто на два пирога, положив не три, а шесть яиц. И по два стакана остальных ингредиентов. Разлив тесто в две формы, она запихнула их в духовку и наконец присела к столу.
– Ну? – нетерпеливо спросила она. – Угощение сейчас будет. А что там за фотография, которой вы нас дразните?
– Вот.
И на стол лег кусочек бумаги. Все-таки насколько приятней иметь дело с обычными традиционно выглядящими фотографиями. Их можно потрогать, подержать в руках, повертеть перед носом. В конце концов, их можно просто понюхать или даже полизать. А вы попробуйте полизать цифровую фотографию. Лизать экран нет решительно никакого удовольствия!
Подруги вцепились в фотографию, словно это была упаковка с новой косметикой. Но на самом деле это было лучше, гораздо лучше. На фотографии были запечатлены двое мужчин. Они стояли, обнявшись за плечи, одетые в одинаковые белые простыни. Головы их украшали такие же белые полотенца. А позади них отчетливо просматривался южный пейзаж – пустыня, обожженная солнцем земля, облезлый верблюд и белая глинобитная стена какой-то постройки.
– Узнаете?
– Это вот Алекс, – сказала Кира, ткнув пальцем в правого мужчину, одетого в… как это называется, кажется, бурнус. – А второго мы не знаем.
– Второй – это известный на Ближнем Востоке торговец наркотиками – Абдула.
– Ого! И рядом с ним наш Алекс?
– Точно. Во всяком случае, парень похож на нашего дорогого покойничка словно две капли воды.
– Алекс был на Ближнем Востоке?
– В Иране, если быть точным. Эта фотография сделана в окрестностях Тегерана.
– В Иране? – задумчиво пробормотала Кира. – Если не ошибаюсь, в Иране живет семья отца Алекса.
