Он поднял брови, поджал губы, подобрал с полу долото и, подойдя к окну, сказал:
— Да, мисс, можно сказать, что я слуга.
— И вы умеете читать и писать?
— Я умею читать и писать, мисс. И это неправда, что большинство людей не умеют читать и писать. — Он тут же сообразил, что сказал не то, и быстро поправился: — Я хочу сказать, что не всем есть необходимость уметь читать и писать.
— Брэдли!
— Да, мисс.
— Я не очень счастлива.
— Вы не счастливы, мисс? — Он замолчал и, обернувшись, посмотрел на нее.
— Нет, Брэдли, я не счастлива. Но большую часть времени я чувствую себя счастливой. Раньше я пела про себя, особенно в лунные ночи, но теперь мне не хочется петь, я так странно чувствую себя временами, и… и я боюсь.
— О, — он шагнул к ней, — не бойтесь, мисс, нет ничего такого, чего бы стоило бояться. — Как же мало она знает, это бедное созданье, как же мало она знает! Ей нужно бояться всего. Она по-своему ощущает царящую в доме атмосферу и старается понять ее. Эта девушка такая нежная и беззащитная!
— Я… я бы умерла, если бы Агги уехала. Я не могу жить без Агги.
Он ничего ей не ответил, просто стоял и смотрел на нее. В этот момент громкий стук в окно заставил его вздрогнуть — за окном маячила фигура Дейва Уотерза, который сверлил его взглядом. Подняв с полу кусок доски, он подложил его под верхнюю половинку окна, за крючки нижней вытянул ее наверх и теперь услышал, как тот тихо прошипел:
— Ну, и что ты теперь задумал?
Так же тихо и так же резко он ответил:
— Послушайте, мистер Уотерз, я занят своей работой. Мисс пришла, села здесь и стала разговаривать. Она очень растревожена. Не усугубляйте положение.
Старик неподвижно смотрел на него, у него гуляли желваки на скулах, наконец он произнес:
— Ну, ладно, — и попытался переступить через подоконник.
Но Роберт на миг придержал его.
— Я не знаю, известно ли вам, но здесь произошла ссора между хозяином и мисс Агнес… Она… девочка это почувствовала.
Они стояли лицом к лицу и смотрели прямо в глаза друг друга, и Роберту почудилось, что он заметил в лице старика что-то вроде проблеска понимания. Он отступил в сторону, чтобы пропустить его в комнату, а затем с интересом послушал, как он разговаривает с девочкой, обращаясь к ней совсем по-отцовски:
— Вот где ты, моя дорогая. Я тебя искал.
— Неужели? А я просто сидела здесь и разговаривала с Брэдли. Он великий читатель, Брэдли. Ты это знал, Дейв? И я думаю, что нужно спросить Агнес, можно он будет читать эти книги? — Она широко раскинула руки. — Никогда никто не читает здесь книги, правда?
— Это совсем не те книги, которые люди любят читать, моя дорогая. Они все про угольные шахты и машины, пароходы и тому подобное. Давай пойдем на кухню, по-моему, Пегги что-то печет.
— В самом деле?
— Да, и ты бы съела теплую булочку со смородиной, а?
— Ну, конечно, Дейв, съела бы.
Когда она встала, Дейв Уотерз повернулся к Роберту и сказал:
— Я как раз искал тебя. Нужно съездить с телегой в Бертли к бакалейщику и привезти провизии. Спросишь малого по имени Эдди Палмер, он без разговоров даст тебе все. Постарайся не встретиться с мистером Тэйлором… он хозяин. Зайди через боковую дверь, скорее всего ты там и найдешь Эдди, он знает, что выдать тебе. А это пока оставь, — он указал на окна, — можешь закончить завтра. — Понизив голос, он добавил: — Но не выезжай, пока не уедет хозяин, он сейчас берет двуколку. А ты тем временем запряги лошадь.
Роберт принялся собирать свой инструмент, а Дейв Уотерз взял Милли за руку и повел за собой из комнаты. Она повернулась к Роберту и сказала:
— Спасибо, Брэдли, было так приятно поговорить с тобой.
В гостиной она сказала Дейву Уотерзу:
— Он очень хороший человек, Брэдли, правда? Он добрый и умеет читать. Я думаю, он очень умный, если умеет читать, а ты как думаешь?
Дейв Уотерз что-то невнятно промямлил, потом открыл дальнюю дверь из гостиной, и она, припрыгивая, побежала впереди него через холл на кухню. На кухне она увидела Агнес и склонившуюся над ней Пегги и остановилась, очевидно, почувствовав что-то неладное и не желая принимать в этом участие. Но Дейв ласково подтолкнул ее к креслу-качалке, и, когда она уселась, Пегги не поднимая головы сказала, обращаясь к нему:
— Если дошло до того, что он распускает руки, хорошего не жди. Он ударил ее.
— Почему? — Дейв тоже склонился к Агнес, но прежде, чем она успела раскрыть рот, Пегги распрямилась и сказала Магги, входившей в этот момент на кухню с корзинкой яиц:
— Мне нужны какие-нибудь ягоды на пудинг вечером. Возьми мисс Милли, она поможет тебе собрать… думаю, черной смородины.
Бросив взгляд на опущенную голову Агнес, Магги моментально оценила ситуацию и, взяв Милли за руку, сказала ей:
— Пойдемте-ка, мисс. Давайте совершим набег на сад. Что вы скажете?
— Ну, если ты так хочешь, Магги, — с заметной неохотой ответила Милли, тем не менее поднимаясь из кресла.
Магги проговорила:
— Мне бы этого очень хотелось, я так люблю хорошую компанию, ну, такую компанию, как вы.
Милли звонко рассмеялась и, посмотрев на остальных, сказала:
— Магги такая смешная.
— А я и есть смешная. Никто и не догадывается, какая я смешная, только я сама знаю. Когда Господь придумал меня, он сказал: «Смотреть на нее будет нечего, ее нужно будет слушать».
Когда за ними закрылась дверь, Агнес подняла голову. Одна половина ее лица была пунцово-красной, другая очень бледной. Посмотрев на Дейва, она сказала:
— Он собирается жениться… Отец… И он уже принимает меры, чтобы отправить ее в лечебницу.
— Нет! Нет! — отпрянул Дейв. — Он этого не сделает.
— Сделает. Еще как сделает. Он может пренебречь доктором Миллером, и я уверена, он так и сделает, потому что не любит его. И он может получить два других заключения. Доктора могут польститься на взятку.
— Господи боже мой! — Дейв приложил руку ко лбу и отвернулся, потом быстро снова повернулся к ней: — Кто это? Кого он приводит сюда?
Агнес уже собиралась ответить, но ее опередила Пегги:
— Эту свою шлюху, кого же еще! Но мне кажется, между ними что-то произошло, вот почему он не отрывается от бутылки. И вот еще: последние недели он безвылазно сидит дома, а когда так было? Он никогда с ней не расставался.
— Она была маминой подругой? Ты знала ее? — спросила Агнес чуть слышным голосом.
— Ха! Знала ли я ее? — громогласно сказала Пегги. — Да, знала. Были годы, она не вылезала из нашего дома, когда ваши мать с отцом только поженились. Считалась лучшей подружкой вашей матери. Вот уж действительно лучший друг! Даже в те годы ей не хватало двоих, потому что тогда ее муж еще был жив. Ума не приложу, как это хозяин столько лет держится за нее. Хотя нет, знаю, деньги. Как говорил Грег, он видел ее совсем недавно, она, как рождественская елка, вся увешена дорогими украшениями. Всегда была дорогим хобби.
