— С Рождеством, Мэг! Это — от моей матери.
— Мне? Подарок от вашей матушки? О, мистер Ричард, как это мило с ее стороны!
Повернувшись к Лиззи, Ричард указал на второй сверток:
— Это тоже от матери. Только не спрашивай, где она достала шерсть, я все равно не знаю. Знаю только, что у нее много друзей...
Мэг развернула подарок первой, и кухню наполнили ее восторженные восклицания.
— О-о! Я всю жизнь мечтала о таком джемпере, честное слово, мистер Ричард! Неужели ваша матушка сама его связала?.. О!..
— Да, Мэг, и она же придумала рисунок. Правда, я высказывал свои соображения по поводу размера... в особенности об окружности груди...
Мэг приподняла ладонями свою все еще довольно пышную грудь.
— Это у вас отлично получилось, мистер Ричард!
Все рассмеялись, а Лиззи тем временем развернула свой подарок. Это оказался кардиган из мягкой ангоры.
— Ричард, какая прелесть! — воскликнула Лиззи. — И какой мягкий... О, я должна обязательно позвонить Эдит и поблагодарить ее. Ведь это очень трудоемкая работа!
Ричард улыбнулся.
— Ты бы видела, с каким удовольствием она перебирала спицами... Ну, а как у тебя дела?
Вместо Лиззи ответила Мэг:
— Она расскажет, как ее дела, в гостиной, а я пока принесу чаю, — он уже полчаса как вскипел. А почему вы задержались, мистер Ричард?
— Дело в том, Мэг, что на ближайший автобус я опоздал, поэтому мне пришлось прогуляться от Фуллеровского перекрестка.
— О, понимаю! Тогда горячий чай — это как раз то, что надо! Я сейчас все организую.
Выйдя из кухни, Ричард спросил:
— А где Джефф?
— Он поехал в Дурхем купить кое-что. Должен уже вот-вот вернуться.
В гостиной они некоторое время молчали и, глядя друг на друга, ощущали некоторую неловкость.
Первой заговорила Лиззи.
— Твой глаз... Врачи проделали замечательную работу! И с губой стало гораздо лучше!
Ричард пожал плечами.
— Не знаю, как насчет «замечательно», но, признаюсь, стало действительно немного лучше.
— Немного?! Да что ты, Ричард! Отлично! А тебе... было очень больно?
— Ты знаешь, нет, не очень. В этот раз, во всяком случае. Вот когда делали пересадку кожи, тогда было намного больнее.
Лиззи опустила глаза.
— Ричард, я никогда не спрашивала... У тебя еще есть ранения, кроме этих?
Он помолчал, а потом небрежным тоном бросил:
— Да, задело чуть-чуть, — он показал рукой, — вот здесь, у пояса.
— Твои родители, наверное, рады, что ты... легко отделался?
— Да, похоже на то. Правда, врачи говорят, что вряд ли смогут еще что-то улучшить. Вот только нижнюю губу, может быть... А кожа такой и останется, ну разве слегка обветреет со временем.
— Ну, знаешь, и сейчас не очень заметно!
Ричард грустно улыбнулся.
— Лиззи, ты врешь очень мило.
— Ничего я не вру! — ее голос зазвенел.
— Ладно, ладно, прости, ты просто очень добра ко мне... Да что это мы все про меня! Расскажи о себе.
— Я нормально, вот только стала немного уставать в последнее время... Срок, знаешь ли...
— Я должен тебя вот о чем спросить... Мать настаивала, хотя я сказал, что это глупо... В общем, она спрашивает, не хочешь ли ты приехать к нам на время родов?
У Лиззи болезненно сжалось сердце.
— О Ричард! Я ей так благодарна! При других обстоятельствах это была бы очень неплохая идея, но Джефф... «Вот он, тот самый момент!» — подумала Лиззи и продолжила: — Он все спланировал, организовал... Переделал маленькую спальню под детскую и даже притащил с чердака свою кроватку, Берта хранила ее там все эти годы, представляешь? И он все покрасил, наклеил обои, ну, в общем, он молодец...
— А как его рука?
— Знаешь, уже намного лучше. Это просто удивительно, он вообще сомневался, что она будет действовать.
Своим следующим вопросом Ричард избавил ее от необходимости искать какие-то слова, поставив все разом на свои места:
— Ты собираешься выйти за него замуж, Лиззи?
Прямота и откровенность вопроса застали ее врасплох. Она растерянно заморгала, но ее спасла Мэг, вошедшая в гостиную с большим подносом.
— Что, Лиззи, разрежем рождественский пирог? — спросила она.
— О, нет, Мэг, — шутливо замахал руками Ричард, — на меня, пожалуйста, не рассчитывай, моим зубам сладкое противопоказано. Вот булочки — это с удовольствием!
Мэг поставила поднос на стол и налила всем чай.
— Джон только что пришел, но он решил перекусить на кухне, ему снова надо уходить. Он боится, что эти мошенники опять утащат куропаток. Я ему говорю, оставь их в покое, ну что тебе эта пара-другая дичи? Ведь сезон на них был открыт до начала декабря, кто будет считать, сколько их осталось?
Л он улыбнулся, представляете, и говорит: «Наверное, этих куропаток таскают ребята из лагеря, как их, рекруты!» — Она взглянула на Ричарда. — Сами знаете, как там, в этом лагере... И что, они должны следить за охотничьим календарем? Или, может, какая-нибудь птичка сама им скажет: «Кыш, ребята, сегодня второе декабря, чур, меня не трогать».
— Ну, Мэг, с тобой не поспоришь... — развел руками Ричард.
— А вот с утками дело стало хуже, — продолжила меж тем Мэг. — Эти чертовы фермеры понаделали везде загородок, заборов... Ну, изредка некоторые птички вырываются на волю, и я нахожу там или сям случайное яичко... — Она наклонилась к Ричарду и заговорщицким тоном прошептала: — Я как-нибудь разозлюсь и порву всю эту проволоку.
— Давай, Мэг, — прошептал в ответ Ричард. — Только когда пойдешь на дело, сначала позвони мне, я приду и помогу, я знаю толк в ночных операциях!
— Обязательно, мистер Ричард, обещаю вам! — прыснула от смеха Мэг, выходя из гостиной.
Ричард впился глазами в лицо Лиззи.
— Ты не ответила...
Мысли Лиззи опять заметались. «Господи, — думала она, — ну что стоит просто сказать «да». Ее замешательство заставило Ричарда повторить свой вопрос:
— Ты собираешься выйти замуж за Джеффа?
— Я... не знаю. Думаю, что да...
Рука Ричарда дрогнула, когда он опустил на стол чашку.
— Это было бы разумно, я полагаю, — сухо заметил он.
— К тому же пора подумать о ребенке, — сказала Лиззи и смущенно добавила: — Тогда у него... будет фамилия...
— Лиззи! — во взгляде Ричарда читался укор, он заговорил, с трудом подбирая слова: — Не надо выходить замуж только ради фамилии. Сейчас... на это смотрят совсем по-другому, я имею в виду формальности... Если ты любишь его, тогда другое дело. Я знаю, что ты еще долго будешь вспоминать Эндрю, но впереди у тебя целая жизнь, Лиззи, пожалуйста, пойми меня... Я говорю тебе как друг, которому ты... ну, скажем, совсем не безразлична... Посмотри на меня! — Когда Лиззи подняла глаза, он сказал: — Обещай мне, что ты не выйдешь замуж без любви.
