— Деловой ужин, вот бы подслушать, — прошептал Васька.
К нам подошел официант, и Андрей радостно воскликнул:
— Тимка!
Официант вздрогнул и выронил из рук блокнотик и ручку. Однако Андрей, не обращая внимания на откровенное недоумение у парня на лице, тискал его в объятиях. Наконец Андрей понял, что надо как-то представиться, и сказал:
— Я Машкин брат. Конечно, ты меня не узнаешь, а я вот вижу твою фотографию по сто раз на дню, поэтому ты мне как родной.
Тима не выразил по этому поводу большого восторга, но Андрей не унимался:
— Сестра просто места себе не находила весь год, только и разговоров было, что летом поедем в Сочи и она с тобой встретится. Фотография у нее над кроватью висит, и она каждый вечер тебе спокойной ночи желает.
На миловидном лице официанта на этот раз отразился просто ужас.
— Она уже приехала, и скоро вы встретитесь, — продолжал бурлить восторгом Андрей. — Сеструха не говорила мне, что ты здесь работаешь, наверное, не знала, но теперь она уж точно здесь появится.
Тима затравленно оглянулся, словно ожидая, что Машка выскочит из-за зеленых кустов, и смущенно пробормотал:
— Дело в том, что у меня теперь другая подруга.
Только ты пойми меня правильно, Маша — прекрасная девушка, но она приезжает раз в год, а что мне делать все остальное время?
— Бедная Маша, — загрустил Андрей. — Она будет очень разочарована.
Судя по отчаянному выражению физиономии Тимы, он хорошо представлял, сколь опасна для него разочарованная Маша.
— А мы как раз следили за одним типом, который уже третий раз делал ей предложение, — продолжил Андрей, делая вид, что не видит перемены настроения Тимы. — Вон он сидит, — и он указал на беседку, где находились Толстый и Лысый. — Она к нему относится вполне терпимо, только ее смущает, что он ей мало про себя рассказывает. Вот если бы нам удалось узнать, что они там болтают, то вполне возможно, она бы согласилась принять его ухаживания. И тогда твоя измена не так бы ее расстроила.
Видимо, все мысли Тимы были заняты грядущим появлением Маши в виде грозового облака на горизонте его личного счастья. Поэтому он и не заметил откровенной несуразности в рассказе Андрея, а просиял словно новенький самовар и сразу же предложил:
— Я могу одолжить тебе свою запасную форму.
Да я просто обязан это сделать ради твоей сестры, я всегда любил ее и восхищался ею.
После этого Тима умчался за формой. Васька смотрел ему вслед мрачнее тучи.
— И этот тип висит у нее над кроватью? — недоуменно произнес он наконец.
— Да ты что! — усмехнулся Андрей. — Я и фотографию-то его видел всего один раз, и то в помойном ведре. Сестрица наводила у себя в столе порядок. Но память у меня что надо, через столько времени я его узнал, и так кстати! Правда, я молодец?
Но ответить мы ему не успели, так как у нашего столика словно из воздуха возник Тима и буквально силой вытащил Андрея из-за стола и потащил переодеваться, приговаривая, что счастье Маши для него важнее какой-то там работы. Через несколько минут нашим глазам предстала в высшей степени странно одетая фигура. Андрей был на полторы головы выше Тимы, поэтому рукава его новой одежды заканчивались где-то на уровне локтей, а черкеска едва прикрывала зад, что со стороны выглядело несколько двусмысленно.
— Надеюсь, никто из начальства не заметит, что столик обслуживает какой-то не такой официант, — пробормотал Тима, к которому, похоже, частично начал возвращаться здравый смысл. Однако он тут же бодро добавил:
— Штат у них тут постоянно меняется, поэтому на новое лицо могут и не обратить внимания. Конечно, если ты не будешь ронять подносы и бить посуду.
Андрей легкомысленно пообещал и был отправлен к столику наших неприятелей.
— Что-то я за него волнуюсь, — проговорил Васька.
— У него все получится, — несколько неуверенно заверил Тима. — Ему только надо взять у них заказ и отдать мне, а самому возвращаться к столику и слушать, чего они там болтают.
Я тяжело вздохнула. Андрей умудрялся оступиться десять раз подряд на одном и том же, причем идеально ровном месте, а что уж там говорить про местные дорожки и беседки, прямо-таки усыпанные опасностями. И первая не заставила себя ждать. Андрей споткнулся обо что-то и в беседку к нашим знакомым влетел подобно выпущенному из пушки ядру, сокрушив по пути часть плетеной стенки. Понятное дело, что разговор за столом прервался и гости с жадным любопытством уставились на Андрея.
— Э-э, — проблеял Андрей. — Заказывать будете?
— А что у вас сегодня особенно удалось? — спросил его Лысый.
Этого Андреи не знал, но предположил, что шашлык.
— Его и несите, и побыстрей, потому что мы страшно голодны, — произнес Лысый, снова переключаясь на беседу, но слушать ее у Андрея времени уже не было, он помчался передавать заказ Тиме.
Вернувшись, он приготовился занять удобное местечко в углу, но случайно зацепил ногой за ножку стула одного из гостей. В результате эта ножка непостижимым образом отвалилась, а гость рухнул на пол. Разумеется, пока его поднимали, отряхивали и приводили в чувство, о деловых разговорах не могло быть и речи. Зато Андрей узнал о себе немало нового. К тому времени, как Андрей услышал условный свист, означавший, что снаружи его дожидается Тима с готовым шашлыком, гости уже несколько успокоились и снова заговорили.
— Последний раз я связываюсь с этим типом, — сказал Лысый. — Подсунул нам совершенно дохлое дело. Мотаемся туда-сюда, а толку чуть. И главное, машины жалко. Эти дети, они же не соображают, когда нужно остановиться.
Андрей успел удивиться, что у бандитов к нам, оказывается, есть еще и претензии, но в это время Тима засвистел совсем уж зверски. Проигнорировать его на этот раз было никак невозможно, так как гости начали беспокойно оглядываться по сторонам в поисках источника странного звука. Водрузив перед своими клиентами тарелки с шашлыком и умудрившись ничего не уронить, Андрей услышал:
— А где вино?
Пришлось мчаться за вином, потом искать штопор, потом бежать за новой бутылкой, потому что первая разлетелась вдребезги в ту же минуту, как Андрей к ней прикоснулся. Потом заменять остывший шашлык и снова искать штопор, который оказался у него в кармане. Новая бутылка имеющимся штопором открываться не хотела. Обстановка накалялась, гости начали выражать недовольство.
Мы с Васькой с интересом следили за передвижениями Андрея. Издалека все это выглядело довольно смешно — он делал круги вокруг стола, стараясь ни упустить ни одного слова.
Андрей как раз начал разливать вино, когда один из гостей спросил Толстого:
— А то, что от них остается, куда вы деваете?
