— Так-так, — глубокомысленно забормотал Андрей. — Значит, пакет он оставил в машине?
Мы с Васькой переглянулись и дружно закивали в ответ.
— В пакете и была бомба! — торжественно заявил нам Андрей. — Он сам ее себе подложил.
— Каким образом, купил в магазине? — ехидно поинтересовался Васька. — У него в руках ничего не было, когда он входил в лавочку.
— Но он мог спрятать небольшую бомбочку под одежду, — горячо возразил ему Андрей. — А в магазине переложить ее в пакет с покупками.
— Может быть, сначала поговорить с продавцом? — робко предложила я. — Послушаем, что он скажет.
И мы отправились в лавочку, которая сегодня была заполнена людьми. Всем было интересно послушать версию случившегося из уст продавца дяди Вити. И к тому же в дождь и при бездействии электрообогревательных приборов процент продажи крепких алкогольных напитков стремительно возрастал.
Нам пришлось довольно долго дожидаться возможности поговорить с дядей Витей, поэтому мы выслушали его рассказ неоднократно. Продавец утверждал, что в первый раз Суреныч зашел к нему, чтобы купить килограмм сухого печенья. Потом ушел, а спустя минуту вернулся, так как забыл еще стиральный порошок. Но нужного порошка не оказалось, и он сказал, что приобретет его на станции, куда все равно едет, чтобы встретить какого-то знакомого.
И вместо порошка купил конфет, которые очень любит его сын.
— Только он это сказал и пошел к двери, тут вдруг как грохнет! — возбужденно рассказывал дядя Витя. — Я смотрю, а Суреныч до того позеленел, что стал как его плащ. Я сразу смекнул, что дела плохи.
У меня у самого уши заложило от взрыва, но выбежал я сразу же за Суренычем. Полыхало так, что дым выше крыш домов поднимался.
— Суреныч был в плаще, — прошептал мне на ухо Андрей таким тоном, словно это было неопровержимым доказательством его вины.
— Дождь шел, все были либо в плащах, либо в куртках, — возразила я ему тоже шепотом.
Андрей кинул на меня презрительный взгляд, показывая, что я совершенно не разбираюсь в преступлениях, и зашептал что-то Ваське. В ответ мой братец выразительно покрутил пальцем у виска и поспешно сделал пару шагов в сторону от Андрея. Наконец народ рассосался и мы смогли поговорить с дядей Витей.
— Три «Балтики», пожалуйста, — попросил Андрей, завязывая беседу.
Дядя Витя небрежно бухнул на прилавок три темные бутылки и выразительно посмотрел на нас с Васькой.
— Вас еще не арестовали? — удивленно спросил он. — Суреныч уверял, что вас сегодня же увезут.
— Суреныча можно понять, — тактично заметила я. — Не каждый день лишаешься новой машины, есть от чего занервничать. Да и весь день он был какой-то дерганый. Вы заметили, что он все время что-то перекладывал из одного кармана в другой, а из пакета в плащ? Верный признак начинающегося психоза, а ведь это было еще до того, как с его машиной произошло несчастье.
— Ничего он при мне не перекладывал, — возразил дядя Витя, мигом переведя разговор на нужную тему. — И выглядел он вполне нормально. Искал только кошелек. При этом даже расстегнул плащ, чтобы порыться в карманах брюк. Долго искал, но это ведь со всяким бывает. Потом взял печенье и положил в пакет, который у меня же и купил. Вел себя совершенно спокойно, правда, стиральный порошок, о котором его жена просила, забыл купить. Однако это ведь тоже не показатель. Я, например, если жена поручает мне купить две-три вещи, одну из них обязательно забуду. Но это уж не моя вина, просто голова у мужиков устроена иначе, чем у баб.
— Значит, ничего в пакет, кроме печенья, он не клал и под плащом ничего не прятал? — вступил в разговор Андрей.
Вопрос поверг дядю Витю в легкий шок. Он недоуменно потряс головой и стал уверять нас, что Суреныч минут пять искал кошелек, что он, дядя Витя, имел возможность лицезреть все, что скрывалось под плащом. Чем он и занимался. Других покупателей в то время в лавке не было, а стоять без дела так скучно, что рад любому развлечению. Однако под плащом у Суреныча ничего интересного не обнаружилось. Сообщив это, дядя Витя решительно потряс головой, показывая, что закрывается. «Час уже поздний, — заявил он, — а день сегодня был бурный, пора и на покой». Мы поняли с первого раза, забрали свое пиво и неугомонного Андрея, который порывался еще что-то спросить, а затем гордо удалились.
— Ты и теперь будешь утверждать, что Суреныч подложил в свою машину бомбу? — язвительно поинтересовался Васька у своего друга.
И в кого это у него столько ехидства, не иначе как в бабушку.
— Буду, — упрямо буркнул Андрей, которому осьмушка его хохляцкой крови явно бросилась в голову. — Он мог подложить бомбу еще раньше.
— Думай что хочешь, — возмутился Васька, — но только учти, если ты снова выкинешь номер вроде того, когда заставил меня битых пять часов дежурить возле аптеки, дожидаясь, когда там появится некто и станет интересоваться презервативами, то я не посмотрю, что ты будущий следователь, и накостыляю тебе по башке.
— Чего ты кипятишься? — удивился Андрей. — Ты же сам говорил, что презервативы — это твоя специализация на старших курсах. Вот я тебе и устроил тренинг, ты мне благодарен должен быть.
— Минуточку, — остановила я его, — какие еще презервативы? Вася, ты мне говорил, что будешь заниматься полимерами.
— Вообще-то да, — начал мямлить мой братик. — Но резина входит в их число, а также все пластмассы, поэтому, в общем-то, Андрей прав. Но я все равно не согласен с тем, что, выбрав себе эту дурацкую специальность, должен теперь полжизни провести возле аптечного киоска, торгующего изделиями из проклятой резины.
— А какой прок это делать? — удивилась я. — Это что, как-то повышает профессиональный уровень? Или задание по социологии? Подсчитать, сколько человек, какого пола и какого возраста приобретут те изделия?
— Покупателями там и не пахло, — пробурчал Вася. — Дело было ночью, и ларек был закрыт.
— Тогда какой смысл? — еще больше удивилась я — Это у Андрея надо спросить, — мрачно произнес Васька. — Он меня просто втравил. Воспользовался тем, что я был влюблен в его сестру и настолько поэтому поглупел, что позволил выкинуть с собой такую штуку.
— Отвечай, — потребовала я у хранившего таинственное молчание Андрея. — Зачем ты это сделал? Поиздеваться решил над моим братиком?
— Да что ты! — замахал Андрей руками. — Я подслушал разговор двух ларечниц, они обсуждали недавний налет на соседнюю палатку возле нашей станции метро. Вернее, не столько обсуждали, сколько удивлялись тому, что после взлома ничего не пропало, кроме двух десятков упаковок презервативов.
— И ты решил провести собственное маленькое расследование? — догадалась я. — Просто в качестве домашнего задания?
— Ну да, — подтвердил Андрей. — Я прогулялся по ларькам и выяснил, что за последний месяц три из тридцати палаток в районе площади Александра Невского подверглись взлому и грабежу. Причем из двух тоже пропали только презервативы. Я выяснил название и страну производителя этого товара, и выяснилось, что похитителей интересовали исключительно презервативы индийского производства, расфасованные по три штуки и без смазки и ароматических отдушек фирмы «Лямур».
