– Так я же к тому и веду разговор! – воскликнула Виктория. – Георгина примерно за месяц до своего исчезновения явилась ко мне и с самым загадочным видом вручила мне два запечатанных конверта. И сказала о своем предчувствии, что Игорь скоро снова появится в ее жизни. А если, мол, она в ближайшее время снова исчезнет, то чтобы я сразу же эти письма отправила вам с Инной. Адреса на конвертах уже были. Мне оставалось только письма на почту отнести и заказными отправить. Я поняла, что это для нее было очень важно. Потому что она заставила меня поклясться здоровьем Славика, что я все сделаю как надо.
– И ты сделала?
– Конечно! – горячо воскликнула Виктория. – Как только смекнула, что Георгину уже второй день нигде не видно и не слышно, у меня в голове словно щелкнуло. На почту побежала и отправила вам эти письма.
– А ты уверена, что она точно пропала?
– Ну да! – с досадой сказала Виктория. – Дома ее нет, на работе, куда она устроилась, тоже все в недоумении, ее новый любовник только руками разводит. Уже четыре дня ее нет. Конечно, она пропала или ее похитили! Что же еще?
– Но почему ты мне сразу же не позвонила? – в полном расстройстве чувств спросила Мариша, заподозрив тут злой умысел. – Мы же договорились с тобой, что если случится что-то непредвиденное, то ты немедленно даешь нам с Инной знать.
– Мариша, прости! – покаянно произнесла Виктория. – Гуленька еще маленькая, но такая шустрая егоза, что просто караул! Она у меня записную книжку всю в мелкие клочочки разорвала, а потом еще их во рту помусолила. А телефоны – что твой, что Иннин – у меня только там были записаны.
– Понятно, – вздохнула Мариша. – Скверно получилось.
– Да я уж Гулю наказала, сладкого ей не дала. А что толку? Она уже через час на шкафу сидела. И как туда забралась? Уму непостижимо. Если бы я в это время в комнату не вошла, то на пол бы сверзилась. Вся в Георгину пошла. Такая же егоза!
Попрощавшись с взволнованной женщиной, Мариша повернулась к Юле и пересказала ей разговор с Викторией.
– И как только она поняла, что Георгина пропала, сразу же отправила мне и Инне какие-то загадочные письма, – пробормотала Мариша. – Но, похоже, еще до того, как эти письма дошли до Питера и попали в руки адресатов, Инну похитили.
– Может быть, из-за этих писем ее и похитили? – предположила Юля.
– Вот и я об этом же думаю, – кивнула Мариша. – Лично я уже сутки дома не показывалась. За это время могли ко мне и с почты приходить с извещением о письме.
– А к Инне? – спросила Юля. – У тебя дома никого нет. Смайл снова в рейсе. Но у Инны дома и Анна Семеновна постоянно живет, да и Бритый. Хоть на ночь, но он там появляется. Да и днем набегами бывает. Кто-то из них знал бы об извещении на заказное письмо.
– Да, – согласилась Мариша и тут же позвонила по домашнему телефону Инны.
Трубку взяла Анна Семеновна. Но ни о каком почтовом извещении она понятия не имела.
– Маришечка, до писем ли нам! – всхлипнула она. – Только про Инну и думаем. Из рук прямо все валится. Степка капризничает. Как от ребенка ни скрывай, понял уже, что с мамой плохо дело. Грустный ходит. И не кушает совсем. Одни глаза на личике остались.
И она расплакалась.
– Анна Семеновна! – пыталась докричаться до нее Мариша. – Поймите, это письмо, которое должна была получить Инна, очень важное. Вполне возможно, что по письму мы сможем узнать, где искать Инну. И передайте Бритому, когда он появится: вполне вероятно, что Инну похитили именно из-за этих писем.
Втолковав наконец Анне Семеновне, что она должна рысью мчаться на почту, если оттуда поступит звонок о заказном письме на имя Инны, подруги собрались ехать в Маришино отделение связи.
– Подожди! – остановила ее Юля. – Чего ехать, если можно позвонить и спросить.
Подруги так и сделали. Но почтовая служащая отказалась с ними даже беседовать на этот счет.
– У меня не сто рук и других дел по горло! – крикнула она в трубку и тут же грохнула ее на рычаг.
– Какая беспардонность! – возмутилась Мариша, услышав вместо голоса почтовой служащей короткие гудки. – Бросила трубку! А мы ведь ясно ей сказали, что дело очень важное. Ну не хамство ли! И какое мне дело, что у них не хватает служащих.
– Вот если бы мы свою просьбу хотя бы сторублевой бумажкой подкрепили, тогда бы она с нами иначе говорила, – пробормотала Юлька. – Придется и в самом деле ехать. Паспорт-то у тебя где?
Мариша порылась в своей торбе и с гордостью продемонстрировала паспорт.
– Ну, поехали! – обрадовалась Юля.
– Куда это вы снова собрались? – возникла за их спинами Тамара Ильинична, сверля подруг подозрительным взглядом. – Не поели толком, сырники собакам скормили, только воды похлебали и снова бежать! На вас же лица нет! Что у вас снова случилось?
– Мамочка, все в порядке! – бодро соврала ей Мариша.
Но Тамару Ильиничну провести было трудно. Она-то уж прекрасно знала свою дочь.
– А как Смайл? – решила перевести она беседу в другое русло. – Снова в полете?
– Угу, – буркнула Мариша. – Жив и здоров.
– Не нравится мне его работа, – сурово сжала губы Тамара Ильинична. – С такой женой как ты, Мариша, муж должен дома сидеть.
– Зачем? – опешила Мариша.
– Чтобы денно и нощно следить за тобой, – объяснила ей Тамара Ильинична. – Ты же в любой момент можешь в очередную неприятность вляпаться. Говори мне прямо, что у вас стряслось?
И не дождавшись ответа от дочери, она развернула орудия в сторону Юли.
– Ну, а ты что мне скажешь? – спросила она у нее. – И где Инна? Как ее мальчик поживает? Большой уже?
– Степка настоящий сорванец! – обрадовавшись, что можно поговорить на нейтральную тему, затараторила Юля.
Но оказалось, что это был лишь хитрый маневр со стороны Тамары Ильиничны. Стоило Юльке разоткровенничаться, как быстро растет Степка и какой он уже умница, даже буквы и цифры знает, как Тамара Ильинична нанесла свой тщательно подготавливаемый удар.
– Пойду-ка я позвоню им, – сказала она, направляясь к телефону. – Давненько я с Анной Семеновной не болтала! Раз уж вы мне говорить ничего не хотите, сама у нее спрошу.
– Мама! – закричала Мариша, кидаясь ей наперерез. – Не звони. Ладно уж, скажу, что случилось.
– То-то же! – удовлетворенно кивнула Тамара Ильинична. – И не думай, что можешь одурачить свою старенькую маму. Ну, выкладывайте свои новости.
– Инну похитили! – выпалила Мариша.
– Давно? – спросила Тамара Ильинична.
– Вечером, – сказала Мариша. – То есть не прошлым вечером, а, выходит, уже позапрошлым.
– Насчет выкупа звонили? – деловито осведомилась Маришина мама.
