После таких слов она не могла исполнить свое желание. А то он примет ее за обжору.
— Нет, спасибо! Чашечки кофе будет вполне достаточно.
За чашкой кофе разговор стал свободнее, а темы разнообразнее. Колтону нравилось без умолку болтать. Он, казалось, был образован во многих областях, и у него было хорошее чувство юмора. Но разговор почему-то все равно был поверхностным.
Может быть, за те две недели, пока они работали вместе, они просто не касались самого важного, а ведь ей хотелось понять душу этого мужчины.
Зато ее порадовало то обстоятельство, что Кол-тон явно пытался понять, что кроется за ее новой прической и туалетами. Значит, он был к ней неравнодушен.
На все ее вопросы он отвечал очень бойко. Но за этой бойкостью не было глубины. Почему-то это расстроило ее.
Разве этого она хотела? Красивый, но недостаточно глубокий мужчина вряд ли способен доказать ее семье, что она не потерянный человек.
Внезапно Мадди почувствовала, что выглядит точно так же, как Колтон. Она ему понравилась, потому что была привлекательной. Он ей понравился тоже только потому, что был привлекательным. Значит, она такая же поверхностная, как и он?
— Ты не заметила, как на нас смотрели люди в ресторане? — спросил Колтон, когда они подходили к парковке.
— Нет.
— Многие даже шею сворачивали. Это смешно, но мы хорошо смотримся вдвоем. Мадди, мы убьем твоих родственников наповал, когда приедем на праздник.
Услышать такие слова о своей семье стало для Мадди последней каплей. Терпение ее внезапно лопнуло. Она не хотела никого убивать на этом празднике. Она хотела, чтобы ее ценили такой, какая она есть на самом деле, без красивого обрамления.
Она остановилась.
— У тебя есть свободная минутка? Я хотела бы поговорить с тобой о семейном празднике.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Дэн вышел из своей темной комнаты с отвращением. Четырнадцать катушек — и ни одного стоящего кадра. Похоже, он теряет профессиональные навыки.
Он сел на стул и отодвинул ненужные пленки. Потом сложил их, одну за другой. Вздохнул.
Верхние пять фотографий были с Мадди, когда она готовила ему обед в своей квартире. Пять нижних фотографий были отсняты во время их поездки в Нью-Йорк. Расположенные в таком порядке они подходили для журналов, которые раньше с ним работали. На всех этих снимках Мадди была ослепительно хороша.
Но не было ни одной фотографии, которая раскрывала бы в ней главное.
Ее новая прическа, макияж и одежда играли большую роль. Даже мысли о ее преображении заставляли Дэна сходить с ума.
Но на этих кадрах не ощущался проницательный огонек в ее глазах, душевная теплота улыбки. Он искал ее, как потерянный корабль ищет свет.
Неожиданно Дэн услышал звук открывающейся двери. Он оглянулся и увидел на пороге... Мадди.
— Ты здесь?
Она хорошо выглядела. Даже очень хорошо. Он встал и засунул руки в карманы.
— Да. Привет!
Она обошла стол вокруг.
— Когда ты вернулся?
— Пару дней назад.
Она остановилась.
— И даже мне не позвонил?
— Нет.
Ее лицо побледнело.
— Ты не хотел меня видеть.
— Не поэтому.
— Все нормально. Я понимаю. — Она взглянула на снимки, лежащие на столе. — Что это?
— Твои фотографии.
— Я вижу. Что ты с ними делаешь?
— Смотрю на них и ругаю себя.
Мадди подняла голову.
— Разве они настолько плохие?
Его сердце забилось, когда он увидел, что она, как и раньше, переживает из-за своей неуверенности.
— Нет, Мадди. Они очень хорошие.
— Тогда почему ты ругаешь себя?
Как он мог объяснить, что он чувствует? Даже когда он находился с ней в одной комнате, его сердце билось учащенно.
— Потому что это форменный мазохизм. Зачем смотреть на любимый десерт, находясь на диете?
Ее голос перешел на шепот:
— А ты хочешь оставаться на диете?
— Нет, мэм.
Слезы заблестели нее на глазах.
— Тогда поцелуй меня.
И Дэн это сделал. Он вышел из-за стола и потянулся к ней. Она обняла его. Он поспешно отвернулся от нее, когда почувствовал влагу на ее щеках.
— Что случилось?
— Я так счастлив.
— О, дорогой.
Дэн потянулся к пакету со свежими салфетками.
— Не плачь, — сказал он, вытирая ей слезы. — Ты испачкаешь свое красивое платье. Она взяла у него салфетку.
— Спасибо.
Внезапно вспомнив о времени, Дэн сказал:
— Уже одиннадцать. Ты что, собираешься работать всю ночь?
— Нет, я просто зашла посмотреть на тебя. Мы были в ресторане с Колтоном.
Ее слова подействовали на него, как ушат с холодной водой. Он сделал шаг назад.
— Почему ты все время напоминаешь мне о Колтоне?
— Что ты имеешь в виду?
Она и вправду не понимала.
— Подумай об этом, Мадди. Он все время с тобой. А я нет. Я ревную.
— К Колтону? Это немыслимо.
— Только не говори мне о сотне его воздыхательниц.
— Они ведут себя так, потому что не знают его так же хорошо, как я.
Приступ ревности охватил его.
— И насколько хорошо ты его знаешь?
— Настолько, чтобы понять, что с ним мне никогда не будет так хорошо, как с тобой.
Он взял ее лицо в свои руки.
— А какой ты себя ощущаешь со мной?
— Сильной, красивой, талантливой. Когда я с тобой, я чувствую себя самой лучшей женщиной на свете. С Колтоном я ничего подобного не испытываю.
Дэн нахмурился.
— Это не утешает.
— И еще. С тобой уютно. С Колтоном — нет.
— И это должно меня успокоить?
— Нет. Но ты должен меня поцеловать.
Он поцеловал ее на этот раз крепче и нежнее.
— М-м, — сказала она, кладя голову ему на плечо. — Я мечтала об этом.
Надежда забилась в его груди.
— Если бы я не знал тебя лучше, я бы подумал, что ты влюблена.
Мадди отступила на шаг. У него перехватило дыхание, пока он ждал, что она скажет.
Ее темные глаза стали мягче, и губы разжались, произнося:
