– Профессионально двигается, уверенно…
– Нелли, ты занималась танцами?
– У тебя очень хорошо получается!
– И это с первого раза!
– Нелли у нас такая умничка, просто золото, а не девочка…
– Настоящая артистка.
– Талантливый человек талантлив во всем.
Похоже, танцевать в этом номере я уже не буду, и у меня остался только один номер. Надеюсь, с песней все пройдет хорошо.
Я взяла сумку и ушла к сцене, где Антон, Вова и еще одна незнакомая девушка, сидя у синтезатора, репетировали музыкальный номер.
– Насть, познакомься, это Таня, – представил мне Антон незнакомую девочку. Та снисходительно кивнула. – Она с Нелькой в музыкалке училась. Ты вовремя. Сейчас как раз время для твоей песни. Держи микрофон. Танюш, подыграй «Куда уходит детство».
Таня молча кивнула и заиграла.
– Куда уходит детство, в какие города и где найти нам… – неуверенно запела я. – Это ужасно? – тихо спросила я, не допев до конца куплет.
– Танюш, пой вместе с ней, – сказал Антон. – Чтоб она не боялась.
Опыт повторили. На этот раз голос Тани заглушил все мои робкие и нежные старания. Меня просто не было слышно. Я хотела перекричать ее, но вместо высоких и громких нот у меня получались только жалкие писклявые всхлипы.
– Ладно, еще раз давай, – вздохнул Тон. Тут к нему подбежала уставшая довольная Нелли. – Попробуй теперь с Нелли. Может, лучше получится?
Попытка номер три. Теперь я не старалась никого перекричать – это было просто бесполезно. Девочки спели вместе один куплет, а второй разрешили спеть мне. Получилось еще хуже, чем в первый раз.
Я с трудом вытягивала ноты и забывала слова, а Таня в это время говорила Нелли:
– У тебя офигенный голос. Я всегда говорила, что тебе нужно серьезно заниматься вокалом!
– Да ладно! – засмеялась Нелли. – Мне это неинтересно, а эта девочка нормально поет на самом деле. Просто она стесняется очень.
– Нет!.. Нет, я просто не могу это слушать! – выплюнула Таня и, подхватив сумку, убежала из зала. – Просто не могу это слушать… – сказала она, скрываясь за дверью.
Лариса Викторовна понимающе посмотрела вслед незнакомой девочке и подошла к сцене.
– Все, – строго сказала она. – Убираем этот номер из программы. Настя не справится.
– Она справится, – заступилась за меня Нинка. – Вы же слышали, как она пела на прошлом концерте.
– Я слышу, Ниночка, как она поет сейчас. Нам некогда с ней возиться!
– Она просто волнуется… – подбежала к нам Марина.
– Это ее проблемы.
Спор Ларисы и моих подруг продолжался еще долго.
Я послушала их минуты три и незаметно вышла из зала. Почему-то в коридоре пахло старым кафелем и сладким чаем. Хотелось плакать и есть.
Из мужской раздевалки вышел Арсений. Я побежала вниз по лестнице, боясь, что он увидит, как я плачу. Через минуту он догнал меня у столовой.
– Привет, – тихо сказал он.
– Привет… – ответила я, не поднимая глаз.
– Кто тебя обидел?
– Никто.
– Ну я же вижу, ты плачешь. Пойдем на улицу, и ты мне все расскажешь.
Мы вышли на улицу, и я расплакалась еще сильнее. Арсений отвел меня за угол школы, развернул к себе и посмотрел в глаза. Я крутила головой и вытирала кулаком слезы, лишь бы не встречаться с ним взглядом. Он убрал волосы с моего лица и поцеловал меня прямо в пробор. Я ожидала чего угодно, но только не этого. Пока я пыталась понять, что происходит, Арсений поцеловал меня в губы.
Плакать мне больше не хотелось, а позорная репетиция казалась теперь мелочью, не достойной внимания и ничего не значащей. Самое важное – то, что Арсений рядом.
Я рассказала ему обо всем, что случилось в актовом зале. Про танец, про песню и про свои обломы.
– Слушай, а приходи после уроков ко мне? – предложил Арсений. – Познакомлю тебя с друзьями. Если стесняешься, бери с собой подруг.
– Не знаю… – ответила я. – Как-то неудобно.
– Ну, если надумаешь, позвони.
– Хорошо.
Когда мы пришли к Арсению, в его комнате уже сидели три человека: две девчонки и парень. В большой комнате оказалось еще несколько ребят. Кто сидел на диване, кто на кровати, кто в кресле у окна, кто за компьютером, кто на полу, а кто у телевизора.
– У меня не квартира, а проходной двор, – шепнул мне на ухо Арсений. – Постоянно кто-то из друзей тусуется. Особенно в кухне.
– Зато, наверное, весело.
– Когда как, по-разному. Приходи в любое время.
– Спасибо. А ты хорошо знаешь вон ту девушку?
На полу рядом с плазмой сидела Нелли в компании двух парней и постоянно хохотала. Ее смех был слышен даже в кухне.
– Это она сегодня увела у меня танцевальную партию и песню.
– Нелли, что ли?
– Да.
– Давно ее знаю. Нормальная девчонка, общительная такая. Правда, иногда ее сильно заносит.
– Она такая популярная, – вздохнула я. – Такая красивая! И у нее все сразу получается. Я бы хотела быть такой же.
– Зачем?
– Вокруг нее всегда много людей, и она… просто счастлива.
Нелли снова громко рассмеялась, обняв руками сразу обоих парней. Реалити-шоу прервалось на рекламную паузу. Нелли вскочила на ноги и направилась в нашу сторону:
– Позвони мне в «Дом-2», и я расскажу тебе то, чего никогда не покажут по телевизору! – сказала она Арсению, проходя мимо нас.
– Обязательно, Нель, – улыбнулся Арсений.
– Как же все-таки приятно знать, что есть сотни людей тупее меня!
– Она – супер, – сказала я.
– Таких, как она, сотни. Даже тысячи. С ними прикольно, – ответил Арсений и добавил: – Дружить. У меня много таких подруг.
Мне показалось, что он врет. Тем не менее я решила присмотреться к остальным его подругам. Вон та брюнетка с необычными глазами – Даша – увлекается экстремальными видами спорта и пишет письма Бараку Обаме. Что именно она ему пишет, Даша не говорила.
– Вчера она сказала, что теперь ей приходит спам, – рассказывал Арсений. – От правительства США.
Другая девчонка, сидевшая в кресле, постоянно кривлялась. Сначала она показалась мне дурой, но потом даже понравилась. Так смешно она корчит рожи, так все к месту. Похожа на Джима Керри.
– Это Светка, – представил ее Арсений. – Смешная. У нее золотая медаль будет. Самая умная девчонка в гимназии. У нее ай-кью – сто восемьдесят.
Света разговаривала с девочкой, похожей на фарфоровую куколку. Рядом с креслом валялся пакет, из него торчали белые перья и темный футляр от какого-то музыкального инструмента. У девочки были черные волосы ниже талии, блестящие, как из рекламы шампуня. Она больше слушала, чем говорила, и очень приятно улыбалась.
