Теперь, спустя ровно год и два дня, я жадно разглядываю фотографии с твоего восемнадцатого дня рождения.
В комментариях ты рассказывал, что у тебя сейчас проблемы и ты вообще не собирался ничего праздновать. Хотел просто посидеть с другом в баре. Вы встретились вечером после учебы, шли по улице, друг зашел в какое-то кафе, вы спустились вниз, он толкнул дверь, а там – темнота. Ты сначала не понял, что происходит и куда ты попал, но через секунду зажегся свет, и ты увидел сотни разноцветных воздушных шариков и сотни любимых лиц…
Там были все твои друзья. Из гимназии, с курсов вождения, из академии, с отдыха и даже из Интернета. Я не знала и половину этих людей. Другие лица были смутно знакомы, правда, я уже не помнила их имен.
Они поздравляли тебя, держа в руках большие фотографии, на них был ты; вы пили коктейли, танцевали, смеялись, фотографировались, пускали мыльные пузыри и менялись праздничными колпаками. Море счастья, любви и воздушных шариков.
Ты не ожидал такого поворота сюжета и благодарил какую-то Наташу в зеленом платье, которая знала, как ты любишь дни рождения, и решила сделать тебе сюрприз. И он удался.
Ты чуть ли не плакал от счастья. Друзья – это самое важное, что есть в жизни. А Наташа – молодец. Мне бы такое и в голову не пришло.
Если бы ты был рядом, я бы сказала тебе, что завидую тебе. Завидую твоим друзьям, этим людям, которые рядом с тобой, которые могут с тобой общаться, могут к тебе прикоснуться, пожать руку, обнять… Завидую людям, с которыми ты учишься. Завидую тем, казалось бы, мимолетным утренним знакомым, которые к вечеру становятся для тебя удивительно близкими, родными, своими…
Это очень тяжело – наблюдать за тем, как едва знакомые люди становятся тебе ближе, важнее и дороже, чем была я.
Всех бывших парней и девушек нужно принудительно удалять из «ВКонтакте» и переселять на необитаемый остров. Эта сеть – для счастливых и довольных жизнью людей, а не для таких лузеров, как я.
Вечером, придя домой от Нелли, я устроилась с ноутбуком на диване и зашла в свой блог в Живом Журнале. Я ничего не писала с прошлого сентября. Даже статистику посещений не проверяла, но сегодня курсор мышки сам кликнул на слово «гости», и через пару секунд я увидела всех, кто заходил ко мне за последний месяц.
В моем блоге нет ничего интересного. Пара песен с концертов Эми Уайнхаус на первой странице, небольшой рассказ о том, как я ездила на дачу к Нинке прошлым летом, пять фотографий и прочие глупости. Все самое личное, дорогое и любимое было скрыто «под замком» и доступно только мне. Там вся моя жизнь – с мая до сентября прошлого года. Тогда рядом со мной еще был Арсений, и я была счастлива.
У Арсения тоже есть блог в ЖЖ. За полгода я ни разу не зашла к нему, чтобы узнать, как дела. Боялась, что мне станет хуже. Etait pleine de peur.
[25]
Год тому назад мы были «взаимными друзьями», читали друг друга, комментировали. Пятнадцатого октября я удалила его из друзей, а он меня – нет.
Среди знакомых и незнакомых пользователей, заглянувших в мой блог, было имя Арсения. Я обновила страницу три раза. Думала, что мне все это кажется. Он заходил ко мне три дня назад в 23:12! Только вот зачем?
Лучше бы он не заходил. If vaut mieux qu’il n’existerait pas
[26]. Часть меня наивно радовалась тому, что он вспомнил обо мне и зашел, а другая часть – рыдала от вновь нахлынувших воспоминаний. О том, как мне было хорошо и как уже никогда не будет.
Мне хотелось стереть собственную память, все забыть, будто Арсения никогда не было в моей жизни. Забыть так, чтобы при встрече пройти мимо него и даже не узнать. Как в фильме «Вечное сияние чистого разума», с очень серьезным и непохожим на себя Джимом Керри и странной Кейт Уинслет – то с синими, то с красными волосами.
«Можно стереть любовь из памяти, вырвать ее из сердца – другая история», – послышалось из телевизора, и показали главных героев, лежавших на заснеженном льду зимнего озера.
Я смотрела этот фильм всего один раз. Больше не смогла. И сейчас не смогу. Чем меньше я помню, тем больше люблю. Я забываю имена его друзей, его адрес «ВКонтакте», номер телефона и «аськи», забываю звук его голоса и рисунки на футболках, которые он носил, забываю его любимые песни и названия групп, которые он слушал, забываю модель его мобильника и мелодию, которая стоит на звонки его самых близких друзей, забываю наши разговоры и то ощущение, когда он был рядом…
Я почти выздоровела, почти пришла в себя, почти влюбилась в другого. Но каждый раз, когда я по привычке душусь «Ниной Риччи», я вспоминаю, как ему нравился этот запах. Каждый раз, когда вижу свое отражение в витрине магазина, я вспоминаю, как хорошо мы смотрелись вместе. Каждый раз, когда надеваю солнечные очки, я вспоминаю фотографии, которые мы делали в начале сентября на подмосковном пляже.
Я уже давно не просыпаюсь с песнями «Бумбокса» в голове, забываю самые душераздирающие строчки Веры Полозковой и не плачу с первого января этого года, но я вздрагиваю каждый раз, как слышу твое имя.
Как хорошо, что оно у тебя редкое.
Глава 12
Шесть месяцев тому назад
На выходных Арсений пригласил меня с подругами на дизайнерский фестиваль «Seasons». Нинка с Мариной заняли раскладные полосатые кресла и полдня дремали в них, лениво потягивая холодные соки.
Арсений фотографировал, я ходила вокруг них, не зная, на чем остановить взгляд. У кирпичной стены сидел грустный клоун в шляпе и играл на трубе. Рядом с ним стояла открытая бутылка вина. Похоже, ему действительно было грустно в то время, как остальные клоуны развлекали посетителей, половина из которых были дети.
Мимо прошла группа девочек в одинаковых футболках с Хью Лори и надписью «Все врут», в черных колготках и пышных розовых пачках. Мужчина в сиреневых штанах и зеленой футболке показывал маленькой дочке, как надо жонглировать. У него не очень хорошо получалось. Дочка была в сиреневой юбке, надетой прямо на джинсы. Потом прошла женщина в свитере с совой на спине… Все такие странные, необычные, яркие. Наверное, дизайнеры.
Слева от нас они продавали свои милые, красивые, дорогие и бесполезные вещи. Справа – учили варить вкусный суп, делали прически и продавали розы. Чуть дальше – отдыхали, дегустировали вино, продавали сладости и натуральные фермерские овощи.
А в проходе стояла лошадь. Белая, склеенная из небольших одинаковых кубиков. Рядом на столе – разноцветные баночки с гуашью, стаканы с водой, лохматые кисточки…
– Посмотри туда, – сказал Арсений, показывая на мальчика с носом, испачканным глиной. Он сидел за гончарным кругом и пытался сделать вазу. – Хочешь попробовать?
– А можно? – удивилась я.
– Вот он закончит, потом пойдешь ты, а я тебя сфотографирую.
