Это были эмоции, готовые воспоминания для будущего. Лучшие моменты, любимые места в подмосковном городке, где я продолжаю учиться быть счастливой, быть лучше, быть лучшей, чтобы спустя пять или даже десять лет, не краснеть за свои воспоминания, которые сейчас лежат передо мной в формате А4, на которых еще не обсохла краска, которые я уже люблю.
Спустя пять часов я разглаживала рукой последнюю фотографию, снятую в понедельник, когда мы с Кристиной ходили на школьный футбольный матч.
На снимке были наши мальчики в футбольной форме, в ярких гетрах, бутсах и очень много болельщиков. Почти вся школа, но в кадр попали только самые активные старшеклассники.
Я знала всех в лицо и по имени.
А если не помнила по имени, то все равно знала – они здоровались, значит, мы знакомы.
Но одного из них я не помнила. Такое чувство, что первый раз вижу. Этот парень залез в кадр сразу на двух снимках – залез аккуратно и четко, будто так и надо. Так, что я даже не заметила его, делая кадр.
На первом фото он затесался в самый угол. В профиль, темная куртка, красный шарф, спокойный взгляд, будто задумался о чем-то крайне важном. Он получился крупнее всех.
На втором снимке он позирует с моими одноклассниками, широко улыбается, смеется, а они что-то говорят ему. Широкая, искренняя улыбка. Интересное и необычное лицо.
* * *
– Я люблю тебя.
– Что?
– Ты слышала, – сказал он. – Ладно, забей, не обращай внимания.
Целуя меня на прощание, Санчес дал мне компакт-диск. Он записал мне несколько игр. Кроме них на диске было несколько флэш-мультов, которые Санчес нарисовал сам, парочка непонятных видеозаписей и сотня фотографий российских панк-групп.
Первым мне попался рисованный клип на старую песню «Сектора газа». Некачественный скрипучий звук, грубый голос, незамысловатый сюжет:
«…ты идешь, ты моя тепе-е-рь. Я приятную дрожь ощущаю с головы до но-о-г. Ты со мною забудь обо всем, эта ночь нам покажется сном. Нас окутает дым сигаре-е-ет…»
По экрану парил пухлощекий Купидон с малиновым ирокезом. В руках он держал лук, который использовал по прямому назначению, активно пуская в ход стрелы с наконечниками в форме красных сердечек.
В рисованном клипе было еще несколько героев.
Он, небритый и помятый парень, с потрепанной розой.
Она, лахудра в розовом платье с драным подолом и сигаретой в руке.
Сначала пара неумело вальсирует на фоне реалистичного осеннего пейзажа, а потом они пьют пиво, сидя на пионерском расстоянии друг от друга.
За всем этим следит Купидон-панк.
Это именно он позаботился о том, чтобы у влюбленных был ящик пива и один презерватив, который плавно упал в руку рисованному парню откуда-то сверху.
Судя по клипу, Санчесу совсем немного нужно было для счастья.
Остальные клипы я решила не смотреть. Было достаточно одного, чтобы понять все стремления и желания Санчеса.
Я открыла папку с фотографиями и проглядела несколько первых. Обычная школьная бытовуха. Снимки в школьной раздевалке, фото с дискотек и праздников, поездок на экскурсии и тому подобные мероприятия.
На всех фотках был он, Санчес. На последнем фото довольный Санчес показывал в камеру «козу» и обнимал парня – того самого, который вклинился в несколько моих снимков с футбольного матча.
Надо обязательно спросить, кто это, тем более на выходных у нас опять свидание. Я думала о его неожиданном быстром признании. Наверное, он хотел услышать в ответ то же самое, но я сказала, что он мне нравится. Вернее, написала в смс, когда ехала домой. Не каждый день встречаешь парня с внешностью панка и обаянием плюшевого мишки.
* * *
Стоило только занести руку, чтобы нажать на пятый этаж, как в подъезде раздался мужской голос:
– Задержите лифт! – прокричал он.
Нам еще в начальной школе на уроках ОБЖ говорили, что нельзя заходить в лифт с незнакомыми людьми, то есть мужчинами. Проигнорив просьбу, я нажала на цифру пять, и двери медленно поползли навстречу друг другу. В этот момент между ними вклинился высокий парень с заросшим ирокезом цвета марганцовки. Он ловко раздвинул двери широкими плечами и, довольный, уставился на меня.
– Этаж какой? – спросил он грубым, но приятным голосом.
– Пятый, – ответила я.
– Мне тоже, – признался парень, снова нажимая на кнопку.
Двери снова медленно сблизились, закрылись, и лифт двинулся наверх. Не прошло и трех секунд, как он резко дернулся, толчками проехал еще несколько метров и остановился.
– Мы что, застряли?
– Мы влипли, – хмыкнул парень в темноте и закопошился. – Ты живешь тут, что ли? Я тебя ни разу не видел.
– Я тут не живу.
– А к кому идешь тогда? – продолжал допрос парень. Он перестал копошиться, открыл мобильник, и лифт осветился бледно-голубым сиянием небольшого экрана. – Я на пятом почти всех знаю. У меня тут сестра живет двоюродная.
– А у меня подруга, – сказала я. – Правда, мы с ней поругались немного.
– Ну, конечно, вы, девки, без этого не можете! Из-за парня небось?
– А тебе не все равно?
– Что, правда глаза режет?
– Да пошел ты!
– Я бы пошел, да некуда. Как только, так сразу. – Парень вызвал диспетчера. Нам пообещали, что скоро все уладят.
Это был тот самый парень, что несколько раз попал мне в кадр, и которого я заметила на фотографиях Санчеса на диске.
Парень был странным. У меня было чувство, будто он хотел казаться грубее и хуже, чем он есть на самом деле. Тот, другой, которого он скрывал, иногда проскальзывал во взгляде, внимательно смотрел, а потом снова исчезал. Тот, другой, вызывал симпатию. Мне почему-то захотелось, чтобы он надел обычный свитер вместо балахона с «Королем и шутом».
Он кому-то звонил, а я сидела на полу в углу, мечтая поскорее выбраться наружу, увидеть свет и подышать свежим воздухом.
– Привет, – сказал парень в трубку. – Чего еще? Да ну тебя, я тут, короче, в лифте застрял. Не прикалываюсь. Не один. С кем? С девчонкой какой-то… – неохотно рассказывал он. – Заткнись. Тебя как зовут? – вдруг обратился он ко мне.
– Меня? – переспросила я.
– Нет, блин, меня, – грубил он. – Ты видишь здесь кого-то третьего?
– Оксана.
– Ее зовут Оксана, – продолжил он в трубку. – Ей тоже на пятый этаж. Угу. Жди. Надеюсь, нас скоро вытащат отсюда. Ну, давай. Пока.
Он захлопнул телефон, сел на пол рядом со мной и протянул руку.
– Дима, – представился он и впервые улыбнулся.
Дима оказался двоюродным братом Кристины.
