— Прощай, моя любовь, — прошептал Стефен, и они поцеловались в последний раз.
Он вышел из дома, а она стояла на пороге, дрожа на морозе, пока он застегивал лыжи. Помахав ей, он устремился в темноту раннего утра, а она тихо закрыла дверь и уткнулась в нее лбом. Всем сердцем она желала быть рядом с ним.
Она не могла предположить, что дорога займет у Стефена два месяца.
Глава 4
Стояла суровая зима, и с каждым днем Осло становился для Джоаны все мрачнее. Ей так хотелось снова увидеть знакомые синие формы на полицейских вместо немецких мундиров. Немецкая свастика придавала городу еще более удручающий вид.
Полки магазинов были пусты, а в зале их магазина висели только фотографии моделей.
Она и представить себе не могла, что, возвращаясь домой с работы однажды в пятницу, застанет там Алстинов. Джоану переполняла радость, но как же они изменились. Анна сильно похудела и от постоянных переживаний постарела, седина появилась в ее волосах.
— Мое дорогое дитя! — глаза Анны наполнились слезами. — Кто бы мог подумать, что пройдет столько времени, прежде чем мы с Виктором сможем вернуться домой? И как ты замечательно выглядишь, несмотря ни на что. Я так рада.
У Джоаны тоже потекли слезы.
— А где Виктор?
— Он лежит, дорога сильно утомила его. Поднимись к нему, он не спит.
Джоана сняла пальто и побежала наверх. Дверь его комнаты была открыта. Виктор сидел в кровати с закрытыми глазами. Ком подкатил к горлу Джоаны. Он не сильно изменился, разве что немного похудел. Почему этот благородный человек вынужден был столько месяцев находиться вдали от своего дома? Должно быть, услышав ее шаги, он открыл глаза, и обаятельная улыбка озарила его бледное лицо.
— Джоана. Еще красивее, чем раньше. Как ты? Иди, расскажи мне, как ты жила все это время?
Она подбежала, села на его кровать и, наклонившись, поцеловала его в щеку. А потом взяла его руку в свои. Она казалась совсем невесомой.
— Я все так же работаю в магазине. Сейчас торговли почти нет, так что мы ничего не закупаем.
Поговорив еще немного, она сделала движение, чтобы встать, не желая утомлять его своими разговорами. Но неожиданно он поймал ее за рукав здоровой рукой.
— Не уходи пока. У меня так мало времени, чтобы поговорить с тобой. Завтра мы снова уезжаем. Муж сестры Анны обо всем позаботился. Мы с Анной едем в Швецию. Она хочет увезти меня туда на время.
Она взяла его ладонь и прижала к своей щеке.
— Вы же родились и выросли в Норвегии, Виктор!
— Да, но мое происхождение, дорогая… Нам опасно здесь оставаться.
Он закрыл глаза. Джоана тихо вышла из комнаты. Внизу на кухне она увидела Анну.
— Я вижу, он уже обо всем тебе рассказал.
— Виктору угрожали?
— Много раз. Я уже не говорю о тех оскорблениях, которые мы слышим от немцев на улицах. Что бы мы делали без Андерса, я не знаю. Не представляю, как ему удалось получить разрешение на наш отъезд.
— А как вы собираетесь добираться до Швеции?
— У меня есть официальный документ, что я везу Виктора в госпиталь недалеко от шведской границы. Завтра утром мы едем. У меня и для тебя есть разрешение. Я надеюсь, что ты поедешь с нами.
— Почему вы хотите, чтобы я ехала с вами?
— Виктора повезут на санях, а я пойду на лыжах. У нас будет проводник, но мне было бы намного спокойнее, если бы ты сопровождала нас.
Джим встал на колени перед Анной и ваяла ее за руку.
— Я так благодарна вам за все, что вы сделали для меня. Конечно, а провожу вас до шведской границы, но, пожалуйста, не просите меня покидать Норвегию.
Анна продолжала уговаривать ее.
— Пойми, ты подвергаешь себя опасности. Немцы не заставят себя ждать, чтобы прийти и проверить, уехал ли Виктор в госпиталь.
— Я объясню им, что довезла вас до госпиталя и оставила там. Я думаю, водитель в курсе всех дед.
— О да. Андерс говорил мне, что этому человеку можно полностью доверять. — Анна сильно нервничала, и Джоана принялась успокаивать ее.
На следующий день в назначенное время прибыла машина «скорой помощи». Водитель, молодой веселый парень, светловолосый и веснушчатый, помог Виктору устроиться в машине, подложив ему подушки и укрыв одеялами. Затем он помог сесть Анне рядом с мужем. Джоана села рядом с водителем.
— Ну, что же, поехали, — объявил он и завел мотор. — Меня зовут Кристофер Олсен.
Она тоже представилась.
— Вы работаете в госпитале?
— Я студент. До этого мне никогда не приходилось водить «скорую помощь». А почему вы едете в Швецию? У гестапо к вам какие-то вопросы?
— Нет, ничего такого. Я просто обещала своим друзьям проводить их до границы. Я вернусь вместе с вами.
Ему это не понравилось.
— Вы хотите, чтобы я ждал?
Она заволновалась.
— Это важно, я недолго. У меня нет другого выхода.
Он задумчиво присвистнул.
— Ну, думаю, мы сумеем как-нибудь договориться.
— Спасибо! — воскликнула она.
Когда они подъехали к блокпосту, немец подошел к окну машины и потребовал предъявить документы. Убедившись, что все в порядке, он пропустил их. Кристофер облегченно вздохнул:
— Надеюсь, дальше мы проедем без препятствий.
Их останавливали еще трижды, прежде чем они доехали до госпиталя, но никаких проблем не возникло. Уже начинало темнеть, пошел слабый снег. Кристофер обсудил с ней последние детали.
— Я пойду в госпиталь вместе с Виктором и Анной. Мы пройдем в комнату ожидания, где есть два выхода. Оставим там Алстинов, они сами пройдут к дальнему выходу, а я тем временем сделаю так, чтобы нас запомнили в регистратуре. Я покажу тебе, где припаркуюсь, и буду ждать там. Потом ты догонишь их. Хорошо?
— Хорошо.
Кристофер помог Алстинам выйти из машины, затем они все вчетвером вошли в госпиталь. В приемном отделении было много народу, поэтому они прошли в комнату ожидания беспрепятственно. Там их уже ждали два человека, наблюдавшие, как Джоана попрощалась с Алстинами, пожелав им всего хорошего.
Когда она вышла в приемное отделение, то увидела Кристофера, который шутил с двумя медсестрами. Увидев ее, он крикнул:
— Готовы ехать, фрекен Рейн?
— Да, — ответила она.
Он сказал что-то еще развеселившимся медсестрам и направился в ее сторону. Они вышли на улицу и вернулись к машине. Он объехал госпиталь, показывая направление, куда она должна идти и где потом снова встретится с ним.
Она нашла Алстинов и их сопровождающего. Виктор сидел в санях, укутанный одеялами, а проводник закрепил веревки саней у себя на плечах.
