Снова началась игра в кошки-мышки. Она наговорила лишнего, это была ошибка.
— Сейчас новости разлетаются быстро.
Он потер подбородок и снова сел.
— Не надо слушать глупую болтовню. Ты окажешь большую услугу своей стране, если не будешь поддерживать эти лживые разговоры. — В его глазах появился фанатичный блеск. — Норвегия отличается своей чистой северной кровью. Уже много столетий люди рождаются здесь со светлой кожей, светлыми волосами и голубыми глазами, что означает принадлежность к арийской расе. Вы, норвежцы, и мы, немцы, — потомки арийцев. Мы вместе должны способствовать тому, чтобы мир был населен нашей лучшей расой и навсегда избавился от всякого мусора.
Она смотрела на него с недоверием. Перед ней сидел человек, который вырос на ее родине, который жил среди людей, для которых не имели значения национальность и цвет кожи, и теперь он стал фанатичным нацистом.
— Я могу идти? — спросила она, стараясь контролировать свой голос.
— Ты запомнишь все, что я сказал тебе сегодня?
Она кивнула. Он понимал, что она специально соглашается с ним, но все же посчитал, что раскрыл ей глаза, потому что его аргументы были убедительны. Он взял лист с ее показаниями, скомкал его и бросил в мусорную корзину.
— Это жест доброй воли, — улыбнулся он благосклонно. Он не ожидал благодарности, так как она еще мало что понимала в жизни. — А как сейчас поживают твои родители? Надеюсь, что хорошо.
— У моей мамы и братьев все хорошо. Отца избили ваши солдаты прошлым летом, и он до сих пор не оправился.
Его лицо не выражало сочувствия.
— Я желаю твоему отцу скорейшего выздоровления после побоев, которые он сам навлек на себя своим неправильным поведением. Пожалуйста, передай своей семье самые лучшие пожелания, когда будешь писать им в следующий раз. Эдвард и Джина притащили меня, когда я был слаб и истощен. Но больше в Германии никогда такое не повторится, у нас есть новый приказ от нашего фюрера. Я должен поговорить с тобой об этом как-нибудь. — Поднявшись, он обошел стол и проводил ее до двери. — До нашей следующей встречи, Джоана. Всего доброго.
Ей хотелось бежать, чтобы надышаться свежего воздуха, но она просто пошла быстрым шагом.
Джоана работала последние дни в магазине. Ей дали разрешение на поездку домой, после того как она получила письмо от матери, в которое было вложено медицинское заключение о тяжелом состоянии здоровья ее отца.
Соня грустила из-за ее отъезда. Жена Лейфа собиралась заменить ее на работе, поэтому на место Джоаны никого не искали. Поговорив с Джоаной, она быстро вникла во все детали работы. Лейф поинтересовался, хотела бы она продолжить то, чем занималась дома, находясь в Алесунде.
— Да, — ответила она с энтузиазмом. — Я хочу сделать все, что от меня зависит.
Перед отъездом Джоана, все хорошо проверив, заперла дом Алстинов и вызвала такси, чтобы ехать на вокзал. Она надеялась, что дом ее друзей не пострадает, но все же попросила соседей приглядывать за ним. Нередко собственность евреев конфисковывалась, вплоть до домов.
На вокзале было много народу, и так как часто немецкие войска ездили по железной дороге, поезда теперь ходили не по расписанию, задерживаясь на несколько часов. Согласно правилам, окна в вагонах были занавешены, и из-за тусклого освещения читать было трудно. На остановках Джоана выходила на платформу, чтобы подышать воздухом.
Ночь казалась бесконечной. Вместе с рассветом наступило облегчение, и когда разрешили открыть шторы, то взгляду открылся великолепный пейзаж. С одной стороны были видны горы, упиравшиеся в безоблачное утреннее небо, и их вершины озаряли первые лучи солнца. Лавины тающего снега с грохотом падали вниз, и цветная радуга плясала в их потоке. Речушки, стекающие по склонам, похожие на сверкающее жидкое серебро, переливались в лучах весеннего солнца. На высокогорных пастбищах снег почти сошел, и зеленая трава уже пробилась из-под земли. Ниже тянулись непроходимые леса, в которых росли дикие цветы, а дальше начинались широкие луга и поля, фруктовые деревья, вспыхнувшие розово-белыми цветами, были похожи на пушистые облака. И лишь старые бревенчатые дома на фермах, построенные более четырехсот лет назад, оставались в своем неизменном виде. Дома, построенные позже, были покрашены охрой, синей или белой краской.
Выпуская клубы дыма, поезд въехал в широкое ущелье. Только теперь Джоана поняла, как сильно соскучилась по дому, по этим горам, фьордам, водопадам.
На многолюдной станции города Андалснес она сошла с поезда. Был уже почти полдень. Она пошла по платформе и, сама не зная почему, стала всматриваться в толпу, среди которой стоял высокий мужчина с чемоданом в руке. Он показался ей знакомым. Ускорив шаг, она направилась в его сторону, решив, что они могут вместе проехать остаток пути, и он сообщит ей все последние новости. Но мужчина отвернулся и двинулся в толпу. На станции было слишком много народу, и она не могла идти быстро, а когда сошла с платформы, его уже не было видно.
Джоана перестала думать о нем и пошла по живописной улице маленького городка в сторону пристани. Ей оставалось еще проплыть много миль по фьорду. На пароме она встала на палубе, глядя в сверкающие воды фьорда.
Последние пассажиры поднялись на борт. Немецкий охранник наблюдал, чтобы люди не собирались группами больше двух человек. И вдруг она снова увидела человека с железнодорожной станции. Он как раз в числе других пассажиров показывал свой пропуск охраннику. Пройдя на палубу, он поднял глаза и, увидев ее, тут же прошел в другой конец.
Позже она узнала, что он заметил ее еще на станции, как и она его, и предполагал, что они поплывут на одном корабле. Джоана смотрела в изумрудную воду фьорда, когда паром тронулся. Ее охватило волнение. До чего же нежданная встреча. Эго был Стефен. Единственного его взгляда было достаточно, чтобы понять, что он волнуется за нее.
Глава 5
Спокойное путешествие по фьорду длилось несколько часов. Огромные горы по краям фьорда казались нарисованными и отражались в воде, похожей на зеленое стекло. Совершенно случайно Джоана увидела двоюродного брата отца. Тома Рейна. Он поприветствовал ее от всей души.
— Какой приятный сюрприз видеть тебя!
Это был крупный мужчина с волосами и бородкой песочного цвета. Он служил в армии в чине майора. Джоана всегда любила его и отметила, что он, как всегда, хорошо одет, что в эти дни редкость.
— Как у тебя дела? — спросил Том. — Все еще работаешь секретарем? Я слышал, что ты живешь в Осло.
— Я уехала оттуда вчера утром, — и она вкратце рассказала ему о своей жизни, не упомянув о том, что помогала Алстинам бежать, и о том, что последовало за этим. Ведь их разговор могли услышать.
— А когда последний раз ты был у нас на ферме? — спросила она.
— Несколько месяцев назад. Сейчас я занимаюсь административной работой. Но я обязательно заеду повидаться с твоим отцом.
