— Тебе тоже такое пришло? — повернулась Броуди к Колину. Тот кивнул. Они оба вышли из партии в тот вечер, когда увидели по телевизору бомбежку Багдада, сочтя избранный способ демократизации Ирака очень и очень странным, чтобы не сказать больше.
На четвертом письме красовалась почтовая лондонская марка, а адрес был аккуратно написан темно-синим фломастером. У Броуди вдруг появилось тягостное предчувствие, что письмо как-то связано с Мэйзи. Она вскрыла конверт. Послание оказалось очень кратким.
«Уважаемая миссис Логан,
Я возвращалась в университет на автобусе. Мы ехали по Додж-стрит, свернув с Холлоуэй-роуд. И здесь мы, как всегда, попали в пробку. Я как раз смотрела в окно, когда девушка, очень похожая на вашу Мэйзи, вышла из дома на этой улице. Я сфотографировала ее на свой мобильный телефон, а потом распечатала снимок. Наверное, мне следовало бы выйти из автобуса и заговорить с ней, но я и так уже опаздывала.
Надеюсь, что у вас все хорошо.
Коллин Шорт».
Письмо пришло от Коллин, подруги Мэйзи. Броуди с ужасом смотрела на конверт. Она уже заметила фотографию, но не могла заставить себя взять ее в руки. Осторожно, с большой опаской, двумя пальцами женщина взялась за уголок фотоснимка и вытащила его наружу.
— О Господи! — выдохнула она.
Фотография получилась не очень четкой, но на ней было видно, что ее красавица дочь превратилась в ходячий скелет, что глаза Мэйзи глубоко провалились в глазницы, а лицо утратило человеческое выражение. Боже, какой же усталой она выглядела! Усталой и опустошенной. Она выходила из дома, повернувшись спиной к двери и положив руку на дверную ручку. Броуди все-таки сумела разобрать цифру «три», едва заметную на обшарпанной двери.
Номер три на Додж-стрит, неподалеку от Холлоуэй-роуд. Решено, завтра же она едет туда.
— В чем дело? — капризным тоном поинтересовался Колин.
— Ни в чем, — резко ответила Броуди. Она была еще не готова рассказать мужу о письме, а потом выслушивать его язвительные и критические замечания. Конечно, Мэйзи сама виновата в том, что с ней случилось, но ведь от этого она не перестала быть их дочерью. До сих пор все попытки Броуди найти и спасти ее не увенчались успехом, но женщина решила попробовать еще раз.
Ванесса наслаждалась утренней прогулкой по пустынному берегу моря. Привкус свежего соленого воздуха на губах создавал иллюзию благополучия, и женщина радостно шагала по влажному морскому песку, ощущая его сырость сквозь подошву парусиновых туфель. Прохладный легкий ветерок приятно холодил ее ноги в серых брюках-стрейч, забираясь под блейзер. С собой в «Каштаны» Ванесса привезла лишь два наряда — черную хлопчатобумажную майку, такие же брюки и тот, что был на ней сейчас, напоминавший детские ползунки, из которых она уже выросла.
Воды Ливерпульского залива были спокойными. Над головой Ванессы с пронзительными криками кружили чайки, словно заметив гору мяса, плавающую на неподвижной и ровной поверхности. Их скрипучие вопли стали еще громче, когда они поняли, что обнаружили всего лишь переплетение морских водорослей и отбросов.
Ванесса шагала чересчур быстро и вскоре заметила, что задыхается. Повернувшись, она двинулась обратно по своим же следам. К тому моменту, когда она подошла к «Каштанам», в груди у нее поселилась режущая боль, а ощущение благополучия растаяло без следа, но Ванесса все-таки была рада тому, что вышла прогуляться. Физическая нагрузка, несомненно, принесет ей пользу, хотя лишний вес отрицательно сказывался на ее сердце. Она прекрасно знала об этом; ей даже не нужно было обращаться к врачу. Ванесса с удовольствием представляла, как сейчас позавтракает. Ее ждала половинка грейпфрута, посыпанная заменителем сахара, хрустящий ржаной диетической хлебец «Рэйвита», намазанный низкокалорийным маслом, и чай с обезжиренными сливками.
Сумку на длинном ремне она несла по-солдатски, на груди. Ванесса стала рыться в ней в поисках ключей — ключ от входной двери и ключи от машины висели у нее на одном кольце. Пошарив несколько минут, женщина вдруг поняла, что попросту забыла их. Ключи тут же предстали перед ее мысленным взором. Они лежали на столе, куда она швырнула их прошлой ночью после того, как вернулась домой с двойной порцией креветок и риса под острым красным соусом карри.
Ванесса нажала кнопку старомодного звонка, и тот раскатисто задребезжал. Скорее всего, Диана уже ушла на работу, но Броуди должна быть дома. Однако, невзирая на то, что Ванесса терзала звонок еще несколько минут, дверь упрямо не желала открываться.
Женщина попыталась заглянуть в прихожую через щелочку почтового ящика, прекрасно понимая, что ведет себя глупо. Если никто не спешил отворить ей дверь, то кого или что она рассчитывала увидеть?
Ну и что теперь прикажете делать? Торчать у двери, надеясь, что рано или поздно кто-нибудь появится и впустит ее? Диана не вернется домой еще бог знает сколько времени, а Броуди могла отправиться в гости к своей матери, и о том, когда она будет дома, оставалось только гадать.
Ванесса вдруг с облегчением вспомнила, что Броуди дала ей номера мобильного и домашнего телефонов. «Кто знает, быть может, они вам понадобятся», — сказала она тогда.
Мобильный телефон Ванессы, к счастью, обнаружился в ее сумочке. Он был выключен с тех самых пор, как она в последний раз разговаривала с сестрой. Включив его, Ванесса увидела, что ее ожидают четырнадцать непрочитанных сообщений. Она проигнорировала их и набрала номер Броуди.
Та ответила сразу же.
— Привет. Прошу прощения за посторонний шум, но я сейчас еду в поезде, — сказала Броуди.
Ванесса не стала терять времени и объяснила, в каком затруднительном положении оказалась.
— Вы скоро вернетесь?
— Я еду в Лондон и буду дома поздно вечером. Откровенно говоря, могу и задержаться на ночь в столице. Все зависит от того, как пойдут дела. — Голос Броуди звучал очень слабо, заглушаемый мощным ревом громкоговорителя, объявляющего о том, что в вагоне-ресторане все желающие могут заказать напитки и бутерброды. — Ох, милочка, и к моей матери вы тоже не сможете обратиться. Она уехала в Северный Уэльс к своей приятельнице Гвен.
— А Диана? Вы знаете, где она работает?
— Только то, что она работает в Иммиграционном центре, который находится где-то в городе. О, вспомнила. Запасной ключ есть у Леонарда Гослинга. Вы знаете его малярную лавку на Кросби-роуд?
— Нет, но я найду. — Ванесса уже начала терять терпение, хотя Броуди искренне стремилась помочь ей. В конце концов, в том, что одна из ее квартиранток забыла ключи у себя в комнате, ее вины не было.
— Я не помню номера дома, в котором находится его лавка, но это совсем рядом со школой. На машине туда ехать не больше пяти минут. Леонард — друг моей матери. Скажете ему, что это я прислала вас. Он обожает помогать попавшим в беду девушкам. — Телефон замолчал; должно быть, поезд вошел в туннель.
