— Ты и есть девчонка пока, а взбалмошная или нет, зависит от ситуации. Я ведь предупреждал, что свобода развращает. Вот Амадин и потерял еще одну идеальную леди.
— Не стоит смеяться надо мной, будьте же серьезны! Неужели я так и не выросла, по-вашему? Почему до сих пор видите во мне лишь ребенка?
Амир оторвал взгляд от воды, пристально взглянул на меня и произнес странную фразу:
— Вместе с взрослением приходят и новые сложности. Порой они затрагивают и тех, кто хотел бы их избежать. С детьми гораздо проще.
Мне непонятен был его ответ. Но только хотела уточнить, что Амир имел в виду, как голос Эдвара прервал нашу беседу:
— Вот вы куда спрятались, ну сколько можно вас искать? Почему ушли? В кабинете нельзя поговорить?
Опекун встал рядом и слегка толкнул меня плечом.
— Летка, ты ведь у нас дочь героя. Давай всем расскажем?
— Эди, я не буду рассказывать. Не понимаешь разве? Представь себе степень скандала в высшем обществе.
— Я думал, ты уже выбрала, на чьей ты стороне.
— Эди, я не желаю, чтобы моих родителей… чтобы все это обрушилось на них.
— Ты с ними даже не общаешься.
— Да при чем здесь это? Наши личные отношения остаются между нами, а вот выносить тайны прошлого на всеобщее обозрение я не хочу. Представь, если вдруг твоя мать оказалась тебе не родной, ты бы отказался от нее, захотел сделать ей больно? Она ведь все равно тебя вырастила.
— Нет, конечно. Ладно, понимаю я все. Думал, вдруг расскажешь. Просто многие бы обрадовались, узнав, что у Стивена был ребенок, который мог унаследовать его способности. А кстати, Летка, что-то я не замечал в тебе особой магической одаренности, тебе от отца что-нибудь передалось?
Я удивленно посмотрела на опекуна. Откуда мне об этом знать, если я слышала об одаренности Стива только из доклада.
— У Летты дар руководителя, но боевая магия — не ее сильная сторона. Кажется, ей достался творческий дар матери, — разъяснил Эди ректор.
— Вот жалость. Хотя… Вдруг детям передашь, Летка. И кстати, теперь ты можешь носить браслет Витара.
— Зачем?
— Он будет давать тебе дополнительную защиту. Вещь на самом деле стоящая. Есть несколько конкретных примеров из жизни Стива, когда браслет его спас. Он минимизирует степень поражения при причинении владельцу физического вреда. Например, однажды Стива отравили, и браслет замедлил все внутренние процессы в организме, благодаря этому яд не убил его и Витара спасли. В другой раз, когда его связанным выкинули из лодки, он не успел захлебнуться до прибытия верных сторонников.
— Надевай, Виолетта, — поддержал друга Амир. — С тобой столько всего произошло за последнее время, что браслет не помешает.
Я посмотрела на зажатую в руке вещицу с сомнением. Куда же ее пристроить, чтобы никто не заметил? Может, на ногу? Поглядев на кожаное плетение, поняла, что длину можно регулировать, и решила, что завяжу браслет над коленом, там точно никто не заметит.
— Мне пора. Эди, расскажи Виолетте насчет экзаменов, а я должен идти.
Ректор попрощался и спустился с мостика, быстро зашагав по дорожке, пока не скрылся из виду.
— Куда он так торопится? — спросила опекуна.
— Готовится к поездке в другое королевство. Налаживаем связи с иными академиями, будем практиковать что-то вроде студенческого, а может, и преподавательского обмена.
— Надолго уедет?
— На месяц, наверное.
Мне вдруг стало грустно. Месяц — это очень долго.
Глава 14
СТРАЖ ОЗЕРА
Эди сообщил, что экзамены мне предстоит сдавать в индивидуальном порядке через две недели, когда студенты и преподаватели вернутся с коротких межсеместровых каникул. А пока мне следовало хорошо подготовиться к сдаче. Опекун обещал помочь, если при подготовке возникнут вопросы. Он также попросил присмотреть за Бэлой, высказав надежду, что я могла бы подружиться с его сестрой и узнать у нее о причине, побудившей бежать из академии. Заверив Эди, что сделаю все возможное, я попрощалась и вернулась к себе.
В комнате оказалось пусто, подруги еще не пришли. Я вспомнила, как Элинна говорила о занятиях, и задумалась, что же староста имела в виду, ведь сейчас каникулы. Позже узнала, что факультативы до сих пор действуют для тех студентов, кто остался в академии и не желает бросать любимые увлечения, игры и тренировки даже на время желанного отдыха.
Возвратившиеся подруги застали меня за разбором вещей. Я перебирала платья, раздумывая, какое бы из них раскроить. Денег не было совсем, и эти каникулы я собиралась потратить не только на подготовку к экзаменам, но и на поиск достойной работы, а пока не помешало бы сшить что-нибудь на продажу.
— Летка, — Элинна села на мою кровать, наблюдая, как я роюсь в ворохе кружев, шелка и атласа, — чего с тобой случилось-то? Где была? Расскажи нам подробнее.
Мелинда тотчас же подсела к старосте, и обе во все глаза уставились на меня. Понимая, что они в любом случае вытрясут интересующие их сведения, я решила рассказать обо всем, упустив описание путешествия на Темную равнину и свое отношение к Тени.
Рассказ вышел очень долгим и обстоятельным. А в конце него девушки сидели бледные и потрясенные и не сводили с меня глаз.
— Ты дошла до того, что собралась префекта ограбить? — спросила Элинна.
— Ректор Сенсарро тебя из тюрьмы вызволил? — уточнила Мелинда.
— Все верно.
— Вот это приключения, Летка! — Староста восторженно улыбнулась. — И за какой-то месяц!
— А тебя все искали. Эди и ректор Сенсарро у кого только про тебя не узнавали. — В глазах Мелинды светилась тревога.
— И у родителей?
— Нет, к ним они точно не ходили, да и не напрямую спрашивали, иначе об этом опять в журнале бы написали.
— Ну и хорошо. — Я облегченно выдохнула.
— Летка, а какой этот Тень? — спросила вдруг староста.
— Тень? Ну, он красивый.
— И у него криспп есть?
— Есть.
— А я тут подумала, с чего бы он эту потрясающую вещь просто так отдал кому-то?
— Точно не просто так. Эди упоминал об этом, но он не знает, что Тень попросил у Амира.
— А что, если Амир и Тень — это один человек?
— Что?!
— Всякое может быть. Оба за виеров горой стоят, у обоих этот криспп… Амир ведь уже надевал личину Вальенте.
— Нет, Элинна. Это не так просто — личину надеть. — Мелинда состроила вдруг очень серьезное выражение лица. — Мы как раз этот раздел сейчас изучаем, и я выписывала все правила касательно того, как личину принять и как под ней распознать настоящего человека.
