Словно прочитав ее мысли. Кольт улыбнулся самой чарующей улыбкой, какую она только могла вообразить, и отправился готовить ужин. Джослин сочла это довольно нахальным с его стороны, но промолчала. К чему спорить? Даже если она и начнет из приличия возражать, то без всякой охоты, и он это прекрасно знает. Она вовсе не лицемерка. Она честно думала, что не захочет его снова, но он сумел доказать обратное. Она ошиблась.
Ее взгляд лениво скользил по телу Кольта, пока он рыл небольшую ямку возле разожженного ею костерка. Ей доводилось слышать, что еду можно запекать в земле. Наверное, именно так он и собирается приготовить птицу. Но сейчас еда не очень интересовала Джослин — все ее внимание сосредоточилось на его бедрах, где играли мощные мышцы. Она вспомнила, что еще не видела его без одежды. Теперь скоро увидит. Возможно, даже нынче ночью. Боже мой, от одной только мысли ее охватывает трепет! Нет, определенно следует переключиться на что-нибудь более безопасное.
— Ты ведь не собираешься спросить, умею ли я готовить? Не оборачиваясь, он покачал головой.
— Если ты скажешь «да», я вынужден буду доверить это тебе независимо от того, так это или нет. А я предпочитаю сытый желудок.
Джослин рассмеялась, прекрасно понимая: он не шутит.
— Я тоже, поэтому счастлива, что хоть один из нас умеет. Меня никогда не допускали на кухню — царство прислуги, знаешь ли. Да я и не испытывала особого желания учиться готовить, когда росла. Меня больше интересовали конюшни, а туда мне никто не мог запретить ходить. Но говорят, даже моя мать умела печь пироги. Думаю, мне стоило бы научиться готовить хоть одно блюдо. У каждой женщины должно быть что-то такое, что ей особенно удается, правда?
— Ты не так уж плохо делаешь, герцогиня… некоторые вещи.
У нее на щеках выступила краска.
— Я имею в виду кухню.
— А я имею в виду твое обращение с лошадьми. Джослин не смогла сдержать ухмылки.
— Ты ужасная ехидина, Кольт Сандер.
Он перехватил ее ухмылку и усмехнулся в ответ.
— И с ружьем ты тоже неплохо управляешься.
— Ну, если уж мы заговорили о талантах в целом, то должна признаться, что кое-какими обладаю. Я хорошо управляюсь с парусами, стреляю из лука, играю в теннис и езжу на велосипеде.
— На чем?
— На велосипеде. Знаешь, рама с двумя колесами и…
— Я знаю, что это такое. Проклятая железная лошадь. Видел целую кучу в Чикаго — пугали настоящих лошадей и врезались на полном ходу в стенки домов. И ты хорошо с ним управляешься?
— Могу сесть и слезть, проехать и ни разу не упасть. Правда, мне не хочется перечислять синяки и царапины, приобретенные во время его освоения. Я совершенно согласна, что в городе велосипед может быть опасен. Но на ранчо ездить на нем сплошное удовольствие. Тебе стоит попробовать.
— Нет уж, спасибо. Предпочитаю настоящих. Джослин попыталась представить Кольта на велосипеде и чуть не засмеялась в голос. Нет, едва ли ему понравится штука, которой так трудно управлять.
Они съели пополам фазана, оказавшегося просто великолепным. Птицы на вид были ужасны, поскольку их не ощипали, но их мясо — нежным и вкусным. Джослин поддела Кольта, сообщив, что из него вышла бы прекрасная жена, но он явно не оценил юмора.
Ее веселое настроение тоже, впрочем, недолго продержалось. Сполоснув в ручье посуду — она посчитала это своим долгом, раз уж он не подпустил ее к готовке, — Джослин поняла, что ее охватывает смущение, усилившееся еще больше, когда Кольт небрежно расстелил оба их одеяла рядом.
Джослин сидела полностью одетая на середине своего одеяла, не зная, что делать дальше. Помнится, у нее уже возникала такая проблема, но тогда он помог ей. К тому же тогда они были охвачены страстным, всепоглощающим желанием. Но сейчас все было несколько иначе. И просыпаться в его объятиях ей тоже еще не доводилось. Даже мысли о том, чтобы лечь с ним в постель, не шли ни в какое сравнение с действительностью.
В данный момент она вовсе не сгорала от желания, а лишь очень нервничала. Причем настолько, что, когда Кольт начал снимать куртку, она не выдержала:
— Может, тебе следует оставить ее… из-за холода?
— Она мне не нужна.
— А…
Ничего не выходит. Ей определенно требуется время, чтобы успокоиться. Как он может небрежно раздеваться перед ней, будто каждый день это делает?
Пока Кольт расстегивал ремень с кобурой, Джослин судорожно пыталась найти способ притормозить его.
— Расскажи мне о своем друге Ангеле.
Кольт на мгновение замер и даже слегка нахмурился.
— А что такое?
— Просто интересно, почему он рисковал жизнью по одной лишь твоей просьбе. Согласись, не каждый станет по чьей-то просьбе внедряться в банду опасных негодяев ради того лишь, чтобы помочь совершенно незнакомой женщине. А он это для тебя сделал.
Кольт некоторое время изучающе смотрел на нее, пришел к выводу, что ее любопытство вызвано вовсе не интересом к Ангелу, и пожал плечами.
— Полагаю, он считал себя в долгу передо мной.
— Почему?
— Несколько лет назад я помог ему выпутаться из довольно скверной ситуации. Он работал на ранчо моей сестры всего неделю или две, когда напоролся на небольшую банду угонщиков скота. Их было четверо, точнее, он думал, что четверо. И решил сам с ними разобраться. Скорее всего ему бы это удалось, но там оказался пятый. И этот пятый всадил ему пулю в спину.
— Ту самую, что извлекла из него твоя сестра?
— Угу.
— А ты нашел его и доставил к ней на ранчо? И все?
— Не совсем. Когда я подъехал, они уже собирались прикончить его. Все было делом секунд.
— Значит, ты спас ему жизнь, — заключила она. — Что ж, думаю, это стоит пары ответных услуг. А угонщики, что с ними?
— Я избавил их от петли.
— Ты… Ну, думаю, нет необходимости вдаваться в детали.
— А я и не собирался, — понимающе ухмыльнулся он, проследив за взглядом, который она кинула на его руки. — Так ты будешь раздеваться?
— Но холод…
— Ты его не почувствуешь, герцогиня. Обещаю.
— Но…
— Что?
— Это… это так… неловко, — выговорила она наконец. — Ты меня даже не поцеловал…
— Просто я подумал, что нам стоит немного поспать. Или ты забыла, что прошлой ночью мы не спали? А если я тебя поцелую, то и нынче ночью нам вряд ли удастся заснуть.
Джослин расхохоталась.
— Так вот почему ты так чертовски редко это делал!
— Ну, если у тебя другие идеи…
— Нет-нет, спать — прекрасная мысль, — поспешно заявила она и встала, чтобы взять чемоданчик. — Я только надену ночную рубашку.
