– Возможно.
– Разве не в ваших интересах, чтобы ничто не мешало другим студентам этой группы хорошо учиться? Чтобы у них вообще была возможность учиться.
– В моих, – промямлил проректор.
– Вот и славно, что вы меня поняли, уважаемый Матвей Тимофеевич. Я знал, что вы благоразумный человек. Я рассчитываю на ваш голос.
Вероника еле сдерживалась, чтобы не выскочить из кладовки и не попытаться заступиться за себя. Но каждый раз, стоило ей шелохнуться, она ощущала, что выскочить все равно не удастся – Никита держал ее так тесно прижатой к себе, что вырываться было бесполезно.
Через минуту разговор профессоров затих, но по скрипу кресла можно было догадаться, что один из собеседников оставался в кабинете, причем, учитывая какой жалобный скрип издавало кресло, было понятно, что оно держит в своих объятиях необъятного Матвея Тимофеевича.
– И долго мы будем тут сидеть? – шепнула Вероника Никите.
– Пока Бегемотик не уйдет. Надеюсь, он не рассчитывает здесь заночевать.
Прошло несколько минут, и молодые люди вздохнули с облегчением, потому что услышали, что проректор встал с кресла и направился к выходу. Но в этот момент в кабинет зашел еще один человек.
– Матвей Тимофеевич, вот вы где. А я везде вас ищу. Надо с вами поговорить. – По голосу нетрудно было догадаться, что новым собеседником проректора является Петр Иванович.
– Надеюсь, вы помните, что на следующей неделе состоится заседание Совета профессоров? – продолжил ректор.
– Да, я в курсе.
– Павел Борисович собрался обсудить на нем успеваемость одной из студенток, Вероники Двинской. Хочет поставить на голосование вопрос об ее отчислении из Университета. Вы что по этому поводу думаете?
– Думаю поддержать Павла Борисовича. Ведь Двинская действительно перебивается с тройки на двойку.
– Я бы на вашем месте, хорошенько подумал, прежде чем голосовать за отчисление. – В голосе ректора послышались угрожающие нотки.
– Почему?
– Потому что в ваших интересах сделать то, о чем я вас прошу. – Угроза в голосе Петра Ивановича переросла сначала в раздражение, а потом в гнев. – Или вы думаете, я поверил вашему рассказу о внезапно постигшей вас болезни, такой серьезной, что вы даже не смогли позвонить предупредить, что вас какое-то время не будет на работе, и таком же внезапном исцелении? Вы думаете, я не догадываюсь, почему вы отсутствовали в Университете эти несколько дней?
– Суперзлой, – шепнула Вероника Никите. – Преподам, оказывается, тоже от него достается.
– Хорошо. Я подумаю, – промямлил проректор.
– Подумайте, Матвей Тимофеевич, подумайте, – зловещим голосом прорычал Петр Иванович. – Я знаю, какой вы трудоголик, как вам будет тяжело, если придется раньше времени отправиться на пенсию по статье о профнепригодности.
– Пожалуй, вы, Петр Иванович, правы. Отчислять студентку не стоит. Вот сегодня, например, она вполне сносно справилась с практическим заданием по левитации пусть даже и очень простеньким.
– Я знал, Матвей Тимофеевич, что мы найдем с вами общий язык, – мягко произнес ректор. – Я рассчитываю на ваш голос.
По звукам, раздавшимся после этой фразы, стало понятно, что оба собеседника вышли из кабинета.
– Никит, – прошептала Вероника, – это ты мне помог? Ты сделал так, чтобы листок левитировал?
– Я.
– Я так и подумала. Наташа бы не решилась пойти на такой подлог. Она не любит нарушать правила. – Шаги, которые были слышны в коридоре, затихли. И можно было уже говорить вслух, но Вероника все равно продолжила шепотом: – Спасибо. Похоже, ты меня спас от отчисления. Если бы листочек над моей ладонью сегодня не приподнялся, Матвей Тимофеевич не передумал бы меня выгонять даже под давлением ректора. Кстати, не знаешь, чего это Петр Иванович заступался за меня?
– Наверно, считает, что ты можешь учиться лучше.
– А мне кажется, что он все еще надеется, что я помогу ему найти документы, которые пропали из его сейфа. По крайней мере, он продолжает каждый день писать мне на электронную почту и требовать, чтобы я отчиталась, как продвигается мое расследование. А оно никак не продвигается. Так что, скорее всего, после Нового года, когда истечет срок, который он мне отвел, меня так и так отчислят, – грустно вздохнула Вероника.
– Не отчислят, мы что-нибудь придумаем. Я тебе помогу с поиском пропавшей информации.
– Спасибо, Никита, – второй раз за последнюю минуту поблагодарила Вероника.
– Да пока не за что.
– И еще. Слушай, не будь больше таким ботаном. Ты почему сегодня так странно себя вел? Ты что, уже не хочешь выиграть пари? Не хочешь, чтобы я тебя поцеловала? – Вероника подняла взгляд и посмотрела на Никиту. Глаза, привыкшие к темноте, увидели ответ в том, как он смотрел на нее.
– Еще как хочу, – прошептал парень и быстро, чтобы не наделать глупостей, распахнул дверцу кладовки и выскочил наружу.
– Ника, Никита вы уже закончили? – В приоткрытую дверь Синего кабинета просунулась голова Наташи.
– Практически, закончили, – ответила Вероника, вылезая из кладовки и пытаясь не зацепиться ногой за ведро с грязной водой. – А как ты нас нашла?
– Думала, Кондрат Степанович пошлет вас крыльцо чистить. Сегодня снегу нападало – ужас. Выхожу из Универа, смотрю, а наш завхоз другую парочку штрафников муштрует. Я у него поинтересовалась, где вы, вот он и пролил свет.
– Ага. Он сегодня добрый, – улыбнулся Никита, – предоставил нам выбор. Мы с Никой подумали-подумали и предпочли работе на свежем воздухе чистку посудины весом в полтонны с кровожадными пираньями.
– Гуппи и моллинезии, чтоб ты знал, самые мирные и безобидные рыбки. – Вероника смерила Никиту ироничным взглядом.
– Короче, – Наташа решила прервать начавшуюся пикировку на корню, – давайте закругляйтесь быстрее, нас Леночка в «Стекляшку» приглашает.
– Ого! По какому поводу? – оживилась Вероника.
– Говорит, хочет отблагодарить за то, что мы ей помогли сегодня двойку по левитации исправить.
– Так это ей надо было только Никиту приглашать. Мы-то с тобой, Наташа, при чем? Особенно я, – удивилась Вероника.
– Ну, ты что, нашу Леночку не знаешь?! Она полгруппы пригласила. Она считает, что все ее друзья внесли посильный вклад в то, чтобы у нее в этом семестре не было троек. Говорят, ей папочка обещал какой-то классный подарок сделать, если она сессию сдаст только на хорошо и отлично. И потом, все равно платит Егор.
– Егорушка – такой милый, – елейным голоском пропела Вероника, пытаясь подражать одногруппнице.
– Именно так Леночка и сказала, – рассмеялась Наташа. – Егор сам предложил ей устроить маленький праздник. Видимо, хочет загладить вину. Именно сегодня, когда Леночке надо было исправлять двойку по левитации, он решил прогулять пары, и его функцию пришлось выполнять Никите.
