Но неожиданно в том самом чулане парень понял еще одну вещь. Близость Вероники кружила голову, было мучительно приятно ощущать всем телом ее тепло, сознание заполнили сумасшедшие мысли… но стоило вошедшим в Синий кабинет профессорам заговорить про Веронику, как Никита в момент протрезвел и насторожился. Включилась логика, и парень ощутил, что владеет ситуацией. Даже вплотную прижатая к нему подопечная не помешала трезвому анализу, а значит, он сможет совмещать несовместимое – чувства и работу. И никакие Кевин Костнер и Уитни Хьюстон с их киношной трогательно-поучительной, а точнее глупой, историей его не переубедят. И даже отец. И даже ректор. Хотя последний был не так категоричен. Хоть и пожурил его за случай с котенком, но в целом признал, что Никита действовал профессионально. Он отметил выверенное поведение парня, по которому сложно было догадаться, что именно он охраняет Веронику. Понравилась Петру Ивановичу и идея с пари о поцелуе. Профессор признал ее оригинальность. Учитывая характер Вероники, пари выглядело естественно и одновременно являлось хорошим поводом постоянно быть рядом с подопечной, не вызывая ничьих подозрений.
Никита, конечно, не очень обольстился похвалой ректора. Парень не доверял ему на все сто и знал, что тот в свою очередь тоже будет осторожничать. И хоть они и договорились помогать друг другу, на деле действовать по-прежнему будут параллельно. Но одно Никита уяснил для себя точно – Петра Ивановича можно вычеркивать из списка подозреваемых, однако история, рассказанная им, заставила внести туда другую личность, и в списке снова оказалось трое.
Что ж, может, письмо отца что-то прояснит? Никита открыл послание и принялся его изучать. Зря он беспокоился о содержании, оно было сугубо деловым – только информация о семье Вероники.
Никита быстро проглядел сведения о матери. Из всех близких родственников она меньше всего интересовала его – чутье подсказывало, что ничего особенного в этой женщине нет. А вот информацию об отце и сестре Никита изучил предельно внимательно.
В документах, прикрепленных к письму, была характеристика, данная Алесе ее классным руководителем. Преподаватель описала свою ученицу как спокойную, уравновешенную и слегка застенчивую девушку, имеющую способности к гуманитарным предметам. К неконфликтной ученице педагоги относились с уважением, а одноклассники считали надежным товарищем. Характеристика да и другие документы, касающиеся Алеси, были какими-то среднестатистическими, ничего из ряда вон выходящего в них не было. Интересной деталью Никите показалось только то, что девушка долгое время жила в деревне с прабабушкой. Вероника уже вскользь упоминала об этом. И уже тогда парню показался этот факт странным. А теперь выяснился еще один нюанс – Алеся, живя у прабабушки, не посещала школу, а находилась на домашнем обучении.
В документах, касающихся отца Вероники, на первый взгляд тоже ничего особенного не было, но Никите почему-то каждый факт биографии Виктора Викторовича Двинского казался подозрительным. Родился в небольшом сибирском поселке. Воспитывался почему-то бабушкой, хотя и не был сиротой. В младенческом возрасте она увезла его в Беларусь, а его родители так и остались жить в Сибири. Связь с сыном не поддерживали, на его похоронах не присутствовали.
Было в письме и несколько документов, касающихся аварии, в которой погибли сестра и отец Вероники. Все факты свидетельствовали в пользу несчастного случая. В момент аварии поблизости не было других машин. Прошло около пятнадцати минут, пока разбитый автомобиль с пострадавшими был замечен местным почтальоном, который и вызвал полицию и медиков.
Изучив все документы из письма отца, Никита решил просканировать, что нового появилось на просторах Всемирной паутины по поводу фильма Андрея Смирновского «Большой бубен». Нездоровый ажиотаж, который парень заметил еще в прошлый раз, стремительно перерастал в настоящую истерию, размах которой поражал воображение. В социальных сетях росли как на дрожжах группы фанатов скандального фильма и загадочного артефакта. На основе легенды о последнем восточносибирском шамане и его Большом бубне было создано несколько компьютерных игр. Интернет-магазины торговали сопутствующим контентом, например предлагали подлинную аудиозапись звуков игры в бубен, прослушивание которых, по словам предприимчивых аферистов, излечивало от множества болезней и притягивало удачу. Впрочем, для тех, кто не хотел расставаться со своими кровными, пираты уже постарались выложить взломанные записи для свободного скачивания.
Никита надел наушники и прослушал одну из аудиозаписей под названием «Ритм Вселенной». Монотонные низкочастотные звуки били по ушам. И было что-то тревожное и волнующее в древнем незамысловатом ритме. «Пожалуй, человек, легко подверженный внушению, может купиться на рекламный трюк и поверить в магические свойства аудиозаписи», – подумал Никита, снимая наушники.
Глава 26. Двинская темненькая и Двинская светленькая
Вероника не спеша идет по коридору Университета. На душе удивительно легко. Она ощущает себя невесомой. Почему так хорошо? Наверно, все дело в этом жизнеутверждающем солнечном свете, врывающемся через панорамные окна и заливающем все вокруг. Свете, который плещется у нее под ногами, как ласковое теплое южное море. Свете, который заставляет взглянуть на все вокруг по-новому.
Это что, весна началась? Апрель-капель и все такое? Почему так хорошо? Да нет, какая весна – декабрь месяц! Тогда что?
– Наташ, что со мной?
– Глупая, я же тебе говорила – ты влюблена!
Точно! Она влюблена! Этот свет, он не из окон, он изнутри. Это светится она – Вероника! Она влюблена! Наташа растолковала ей такую простую истину – она влюблена! Только вот…
Что? Что не так?
– Наташ, а он?
– Глупая, я же тебе говорила – он тоже влюблен!
Точно! Он тоже влюблен! Он же так смотрел на нее. Так горячо, так безумно, так жадно! Она видела пламя в его глазах – он тоже светится изнутри!
– Наташ, бежим!
– Глупая, ты куда?
– Ну же, скорее! Я хочу увидеть его! Сейчас! Сейчас же! Я умру, если не увижу. Понимаешь, умру!
Вот он! Вышел из аудитории и идет навстречу ей. Боже, как он красив!
Она мчится к нему. Он ловит ее в свои объятия… Боже, как это мучительно приятно ощутить всем телом его тепло!..
Он склоняется к ней. Его губы так близко. Сейчас они коснутся ее губ. Сердце то замирает, то бешено колотится. Дыхание перехватывает, и жгучая волна накрывает с головой…
Но что это?.. Что такое?.. Что-то не так… Одна прядка волос выбилась из пучка. Она мешает видеть его. Совсем маленькая прядка волос… белых волос…
Алеся???..
Вероника резко села в кровати. Сердце выпрыгивало из груди, и было тяжело дышать. Холодный пот насквозь пропитал сорочку.
Такое раньше уже бывало. Вероника иногда видела во сне сестру. Но не со стороны, а как-то вот так – изнутри. Это было неприятно. Такие сны нельзя было назвать кошмарами, но они пугали ее. После них становилось мерзко на душе.
