Растения снова прижали Красную Шапочку к стене, а её место возле чаши с огнём занял Коннер.
– Нет! – закричала Шарлотта. – Не смей его трогать!
– Сливочный мальчик! – заплакала Тролбэлла.
Но Коннере ни капельки не боялся.
– Что, и меня убьёшь? – поинтересовался он.
– Конечно, – ощерилась Колдунья.
– Давай, валяй, – зубоскалил Коннер. – Надеюсь, тебе полегчает. Убийство ещё одного невинного ребёнка наглядно показывает, как тебя распирает от гордости, могущественная наша!
Колдунья была сыта по горло.
– Скажешь что-нибудь напоследок?
Коннер задумался на мгновение; он хотел, чтобы его слова как следует обидели Эзмию.
– Ты уродливая и от тебя воняет, – сказал он, – а в моём мире все думают, что ты зелёная и с рогами!
Эзмия подняла руку, готовясь поразить Коннера заклинанием. Мальчик собрался с духом.
– Эзмия! Смотри! – закричал Румпельштильцхен, показывая на небо.
К амфитеатру летела белая лошадь с огромными крыльями. Когда она приблизилась, все разом ахнули, увидев всадницу у неё на спине.
– Алекс! – заорал Коннер вне себя от радости.
– Ты жива! – закричала Шарлотта из клетки.
Лошадь приземлилась посреди амфитеатра, и Алекс спешилась. Подняв Чудотворный жезл, она направила его на Колдунью.
– Соскучилась по мне?
Колдунья не верила глазам. Она взмахнула рукой, и растения прижали Коннера к стене.
– Алекс, не трать время на болтовню! – закричал ей брат. – Убей её! Насмерть! – Тут Эзмия снова взмахнула рукой, и растения закрыли Коннеру рот.
Колдунья пристально посмотрела на Шарлотту в клетке, и тут её осенило: эта женщина – не внучка Феи-крёстной! Эзмия приблизилась к Алекс, осматривая её как интересный экспонат в музее.
– Так, значит, ты настоящая внучка Феи-крёстной? – протянула Колдунья, обходя её кругом.
Алекс не опускала жезл. Она была готова поразить Эзмию в любую секунду, если та вздумает напасть.
– Забавно, что у нас столько общего, – произнесла Эзмия. – Мы обе из Другого мира, у обеих в жилах течёт волшебная кровь, у обеих выдающиеся способности в…
– Нет у нас ничего общего, – отрезала Алекс. – Я бы никогда не сделала то, что сделала ты.
На лице Эзмии мелькнула улыбка.
– А вот тут ты ошибаешься. Видишь ли, когда я оказалась в этом мире, то была такой же, как ты: предвкушала уготованную мне жизнь и подавала большие надежды. Мне так хотелось нести добро людям, помогать им и отдавать всю себя тем, кому я нужна. А потом я усвоила жестокий урок: не делай людям добра – не получишь зла.
Я не исключение из правил, а такая, как все: жестокая, несправедливая и несчастная. Люди не рождаются героями или злодеями – они ими становятся из-за тех, кто их окружает. Настанет день, когда ты хлебнёшь горя, и в этот миг гнев и обида пустят корни в твоём сердце. И вот тогда ты поймёшь, что ничем от меня не отличаешься, и до смерти испугаешься.
Алекс покачала головой и крепче сжала жезл.
– Нет, Эзмия, я не стану такой, как ты. Уж лучше ничего не иметь, но быть добросердечной, чем иметь всё, но стать бездушной.
В амфитеатре воцарилась тишина. Волосы Эзмии яростно развевались у неё за спиной.
– Так тебе! – закричал Коннер. – Что, больно? Может, мазью помажешь?
Колдунья взмахнула рукой, и растения снова закрыли Коннеру рот.
– Ты очень храбрая с этой палочкой в руке, – усмехнулась Эзмия. – Но чего ты стоишь против меня один на один?
Алекс поняла, что всё сейчас зависит от неё: если она хочет победить Колдунью раз и навсегда, возможно, это её единственный шанс.
– Ладно. – Алекс бросила жезл на землю. – Он мне не нужен.
Все ахнули.
– Алекс, ты спятила?! – заорал Коннер через растения, закрывшие ему рот. – Подними сейчас же! Подними!
Колдунья расхохоталась, потешаясь над беспечностью Алекс.
– Глупая девчонка! – процедила она. – Говори своё предсмертное желание!
– Мне не нужен жезл, чтобы победить тебя, Эзмия. Течёт в моих жилах волшебная кровь или нет, во мне всегда будет самая могущественная сила – сострадание. И для тебя оно тоже есть.
– Что? – спросила Колдунья, потрясённая её безрассудством.
Алекс набрала в грудь воздуху, отчаянно надеясь, что у неё получится навсегда отнять силы Эзмии.
– Эзмия, от имени всех присутствующих я прошу у тебя прощения за то, что тебе сделали люди, и я прощаю тебе все ужасные поступки, которые ты совершила, пытаясь залечить раны. Мне жаль, что твою семью убили, когда ты была маленькой. Жаль, что никого не было рядом, чтобы утешить тебя, когда тебе снова и снова разбивали сердце. Я сочувствую, что феи никогда не относились к тебе по-доброму, как к другим. И мне жаль, что месть оказалась единственным способом, который ты выбрала, чтобы исцелиться.
Все переводили взгляд с Алекс на Эзмию, с Эзмии на Алекс, будто бы наблюдая за теннисным матчем. Коннер зажмурился в страхе, что Колдунья убьёт его сестру, но на этот раз взаправду.
Слова Алекс застигли Колдунью врасплох: она совсем не ожидала, что девочка скажет такое. И Колдунье не пришло в голову ничего лучше, кроме как рассмеяться Алекс в лицо.
– Извинения не приняты, – жёстко сказала Эзмия. Она направила палец на Алекс, чтобы сразить девочку заклятием, но ничего не произошло. Она попыталась снова – ни единой искры не слетело с её пальца. Эзмия попробовала другой рукой, но ничего не вышло.
Резко потускнев и лишившись ярко-фиолетового оттенка, волосы Эзмии поседели и перестали развеваться. Пламя в чаше угасало с каждой секундой и наконец потухло совсем, оставив после себя лишь горстку обгоревших черепов. Растения начали извиваться, как умирающие змеи, а потом ослабили хватку и отпустили пленников.
– Нет! – вскричала Эзмия. – Нет! Не может быть!
Все в изумлении наблюдали за тем, как волшебство улетучивается из тела Колдуньи, и Эзмия превращается в дряхлую старуху, которая с трудом стоит на ногах. Колдунья потеряла свою силу.
Алекс закрыла глаза и выдохнула с облегчением. Она повернулась к брату, который выпутывался из увядших растений. Коннер и все остальные с гордостью смотрели на Алекс. Тринадцатилетняя девочка сумела сделать то, что не удалось ни одному правителю.
Эзмия упала наземь и скорчилась. Но тут она собрала последние силы и дотянулась до Чудотворного жезла!
– Алекс, сзади! – закричал Коннер.
Алекс обернулась и увидела, что Эзмия направила на неё жезл. Держа его в руках, Эзмия возвращала свои волшебные силы: волосы развевались у неё за спиной, пламя в чаше снова вспыхнуло, а растения встрепенулись, возвращаясь к жизни, и снова прижали пленников к стенам.
