– Нет, сэр. Было очень тихо.
– В котором часу вы заснули?
– Не могу сказать точно, сэр… Позволю себе предположить, что, вероятно, в двадцать минут двенадцатого.
– Вы очень удивились, когда мисс Сибелла разбудила вас и сообщила, что в комнате мистера Честера стреляли?
– Сэр, я был в некоторой степени поражен, но постарался не выказывать чувств.
– Уверен, вам это с блеском удалось, – сухо заметил Вэнс. – Но я имел в виду другое: новая трагедия в этом доме стала для вас неожиданностью?
Как ни вглядывался он в Спроута, прочесть мысли дворецкого было решительно невозможно – каменное лицо хранило тайны так же надежно, как гладь морская.
– Простите, сэр, я не понимаю, о чем вы, – последовал равнодушный ответ. – Предвидь я, что мистера Честера собираются, так сказать, убрать с дороги, я, вне всяких сомнений, предупредил бы его. Это мой долг, сэр.
– Не уходите от ответа, – сурово сказал Вэнс. – Вы предполагали, что за первой трагедией последует вторая?
– Если позволите, сэр, пришла беда – отворяй ворота. Нам не дано знать, что готовит день грядущий. Я не заглядываю в будущее, но стараюсь бодрствовать…
– Ох, Спроут, ступайте. Ступайте уже! Если меня потянет на туманную риторику, я почитаю Фому Аквинского.
– Да, сэр. – Дворецкий деревянно поклонился.
Не успели еще стихнуть его шаги, как в гостиную бодрым шагом вошел доктор Доремус.
– Вот ваша пуля, сержант. – Он бросил на стол крошечный свинцовый цилиндр неопределенного цвета. – Повезло так повезло. Вошла в пятое межреберье, потом – по диагонали сквозь сердце и застряла в задней подмышечной складке у края трапециевидной мышцы. Нащупал ее прямо под кожей и достал перочинным ножом.
– Меня вашей абракадаброй не испугаешь, – ухмыльнулся Хис. – Главное – вот она, пуля.
Он положил ее на ладонь, прищурился и поджал губы. Затем достал из кармана жилета две другие. Медленно кивнул и протянул смертоносные трофеи Маркхэму.
– Вот наши три пули. Как горошины из стручка. Револьвер тридцать второго калибра. Никуда не денешься, сэр, – во всех стреляли из одной пушки.
Глава 10. Скрипнувшая дверь
(Пятница, 12 ноября, 9.30)
В это время дворецкий прошел к парадной двери и впустил Вонблона.
– Доброе утро, Спроут, – произнес тот, как всегда приветливо. – Есть новости?
– Думаю, нет, сэр, – последовал бесстрастный ответ. – Здесь окружной прокурор и полиция. Позвольте ваше пальто, сэр.
Вонблон заглянул в гостиную и, завидев нас, остановился и отвесил поклон.
– А, доктор! Доброе утро, – сказал он Доремусу, заходя в комнату (они познакомились в ночь первой трагедии). – Я так и не поблагодарил вас за помощь юной леди.
– О чем речь! Как дела у пациентки?
– Рана затягивается прекрасно. Сепсиса удалось избежать. Я как раз иду к ней. – Он вопросительно повернулся к окружному прокурору: – Надеюсь, вы не возражаете?
– Никоим образом, доктор. – Маркхэм быстро встал. – Если вы не против, мы составим вам компанию. Я бы хотел задать мисс Аде несколько вопросов, и, наверное, лучше сделать это в вашем присутствии.
Вонблон без колебаний согласился.
– Ну а мне пора – работа, – весело объявил Доремус и попрощался с каждым за руку. Вскоре за ним закрылась парадная дверь.
– Нужно выяснить, знает ли мисс Ада о смерти брата, – заметил Вэнс, пока мы поднимались по лестнице. – Если еще нет, то печальная миссия, по логике вещей, ложится на вас, доктор.
Сиделка, которую, конечно же, предупредил дворецкий, ждала нас в коридоре наверху. По ее словам, Аде про убийство пока не сказали.
Девушка сидела на кровати с журналом. Ей было гораздо лучше. Несмотря на еще бледное лицо, в глазах светилась энергия юности. Наше неожиданное появление ее взволновало. Однако, завидев доктора, она немного успокоилась.
– Как ты себя чувствуешь, Ада? – спросил Вонблон с заученной доброжелательностью. – Ты помнишь этих джентльменов?
Она тревожно посмотрела на нас, слабо улыбнулась и кивнула.
– Да, помню. Они выяснили что-нибудь… о Джулии?
Вонблон сел на кровать и взял ее за руку.
– К сожалению, нет. Произошло еще кое-что, и тебе нужно об этом знать. – Он придал голосу сочувственные интонации. – Вчера вечером с Честером случилось несчастье…
Глаза девушки широко раскрылись, по телу пробежала легкая дрожь.
– Боже! Несчастье! Вы хотите сказать… – Ее голос сорвался. – Я знаю! Он убит!
Вонблон кашлянул и отвел глаза.
– Ада, будь мужественной. Тебе нельзя э-э… слишком расстраиваться. Видишь ли…
Ее лицо исказил страх.
– В него стреляли! Как в нас с Джулией. – Казалось, она завороженно смотрит на что-то ужасное, доступное ей одной.
Вонблон не нашелся, что сказать, и вперед выступил Вэнс.
– Мы не станем вас обманывать, мисс Грин, – произнес он мягко. – Вы совершенно правы.
– А Рекс и… Сибелла?
– С ними все в порядке. Но почему вы подумали, что вашего брата постигла та же участь?
Она медленно перевела на него взгляд.
– Не знаю… Почувствовала. С раннего детства воображение рисовало мне, как в этом доме случаются страшные вещи. А несколько дней назад я поняла, что час пробил… Я не знаю, как объяснить. Ты чего-то ждешь, и вот оно происходит.
Вэнс понимающе кивнул.
– Этот нездоровый старый дом может внушать самые причудливые мысли. Конечно, – добавил он мимоходом, – в случившемся нет ничего сверхъестественного.
Вперед выступил Маркхэм с ободряющей улыбкой.
– С этого момента здесь будут круглосуточно дежурить двое полицейских. Никто посторонний в дом проникнуть не сможет.
– Вот видишь, Ада, – вставил Вонблон, – бояться нечего. Теперь, главное, выздоравливай.
Девушка по-прежнему не спускала глаз с Маркхэма.
– Откуда вы знаете, что этот… человек – посторонний? – спросила она тревожно.
– На парадной дорожке оба раза обнаруживали следы.
– Следы? В самом деле?
– Никаких сомнений. Они очень четкие и принадлежат тому, кто в вас стрелял. Сержант! – Маркхэм кивком подозвал Хиса. – Покажите юной леди отпечаток.
Хис извлек из кармана коричневый конверт и вынул картонный след, сделанный Сниткином. Ада внимательно его осмотрела, и из приоткрытых губ вырвался едва слышный вздох облегчения.
– И, как изволите видеть, – с улыбкой добавил Вэнс, – ножки далеко не дамские.
Девушка вернула отпечаток сержанту. Она повеселела, из глаз исчез мучивший ее призрак.
