Все три кореянки, с удивлением выслушав меня, действительно с некоторым возбуждением стали совещаться, я их краем уха слушал, потом повернулся к Александре:
– Ну здравствуй, соотечественница. Как я смотрю, ты меня, Александра, до сих пор не узнала.
Та с недоумением посмотрела на меня, пока наконец в её глазах не стало появляться узнавание.
– Я помню, ты пел в ресторации. Обо мне пел.
– Верно.
– Но что ты делаешь здесь? Ты японский офицер? В рабыни меня взял?! – Последнее та чуть не выплюнула. Какая горячая девушка.
– Не всё то, что ты говоришь, так и есть. Это трофейная форма. А обо мне ты, наверное, слышала. Я – Максим Ларин… М-да.
Последнее я озвучил, наблюдая, как та осела на пол в обмороке. Мои кореянки сразу же засуетились над девицей, а я перенёс её на кровать. Сходив в камбуз и набрав холодной воды, я вернулся и плеснул Александре на лицо. Девица была немного не в себе, чуть не с ногтями на меня бросилась, пришлось отвесить ей оплеуху. Это от меня легко, зато глаза целы, она на них нацелилась. Отлетев и потирая краснеющую щёку, Александра зло спросила:
– Рабыней хочешь сделать?
– Нет. Пришла в себя? Отлично. Значит, так: раз ты своя, соотечественница то бишь, то я тебя доставлю в один из российских портов и передам на руки местным чиновникам. Однако не сразу, у меня сейчас на это нет времени, а менять планы из-за одной взбалмошной девицы я не собираюсь.
– А они? – указала она глазами на кореянок.
– А что они? Дал свободу, предложил поработать. Пока решают. И вот что, красава: ты мне здесь совсем не в тему, мешаешь, если проще, поэтому выделю тебе каюту. Как доберёмся до порта, высажу. Всё ясно?
– Ясно, – кивнула та, и тут глаза её расширились от воспоминания, и она взвизгнула: – Ты меня рассматривал! Всю!
– Если бы я этого не делал, торговец заподозрил бы, что я не настоящий офицер. Так что пришлось играть роль до конца. Успокойся, всё закончилось благополучно, что немаловажно… Пошли, устрою вас в каютах. – И посмотрел на кореянок.
Те уже приняли решение. Две согласны на работу, тем более обе знали, что это такое, из прибрежных рыбачьих деревушек были, а вот третья прямо сказала, что её готовили для ублажения мужчин и на что-то другое она не подписывалась. Поэтому хотела бы служить мне в прямом смысле. Неожиданно. Что-то на это я не рассчитывал, но, с другой стороны, её решение мне может помочь с некоторыми проблемами. Снимет, например, проблему долгого отсутствия женщины и заткнёт рот той же Александре, она сама, мол, захотела, с неё и спрос. Кивнув, меня это устраивало, я спросил:
– Готовить умеешь?
– Я хорошо готовлю, господин, – ответила та.
– Отлично. На тебе все мои апартаменты, камбуз и столовая. Будешь жить со мной, кормить весь экипаж. Сейчас иди к вещам, найди свои и устраивайся, остальные – за мной.
Я поселил в отдельную каюту, как раз с одной койкой, Александру. Та при свете керосиновой лампы осмотрелась и поёжилась. А то каюты я не топил, прохладно, но они новенькие, пахли свежим деревом. В первую нашу встречу я посчитал, что соотечественница вполне нормальная девушка, кроткая и спокойная. Ага, как же, сейчас убедился, что первое впечатление обманчиво, вулкан разбуженный.
Остальных девушек я определил во вторую каюту и, убедившись, что они спокойно осваиваются, затопил печку и, пройдя в спальню, стал раздеваться. Девушка, что выбрала роль наложницы, её звали Ван, заметив это, слегка порозовела, скользнула ко мне в спальню и замерла, кротко склонив голову. Видимо, решила, что я сейчас её разложу тут на кровати. Ошибается, у меня ещё много дел. Ох и взвалил я на себя проблему с ними, уже каяться начал.
– Не сейчас, – коротко сказал я. – Я на час покину судно, после чего мы сразу уйдём из порта. Пока приготовь лёгкий ужин. Продовольствие в кладовке у камбуза, вода в бочонке, прикрытом крышкой.
– Хорошо, господин, – кивнула та.
Переодевшись в корейскую одежду, прихватив заранее приготовленный мешок, я покинул судно и поплыл к причалу. Я собирался снова нарушить снабжение японской армии, в мешке был динамит и приспособление для долгого подрыва. Это было достаточно простое устройство, которое реально изготовить во все времена. Берётся свеча, прокалывается в районе фитиля, и в это отверстие просовывается бикфордов шнур. Чем быстрее нужен взрыв, тем выше прокалывается свеча. Я проколол внизу, почти два часа будет времени – было дело, замерял.
Добравшись до складов, где царила всё та же неразбериха, я влился в группу грузчиков, на разгрузке стояло сразу шесть судов, и пошёл с ними на склад, в самый тёмный угол. Там развязал мешок, открыл коробку. В ней были по бокам дыры, чтобы хватило кислороду, поджёг фитиль свечи, аккуратно закрыл коробку и прикрыл мешок несколькими другими, после чего покинул склад, судя по ящикам, то, что надо, порох и артиллерийские боеприпасы. Вернувшись незаметно к лодке, я отправился обратно. Вся операция по закладке мины длилась с полчаса, так что скоро я был на своей джонке.
Девушки хотели спать, это было видно, всё же глубокая ночь, но уже ожидали меня. Ван успела приготовить лёгкий ужин, как я и просил. Просто супчик, причём как раз закончила лепёшки печь. Молодец. Поев со всеми, официально познакомил их друг с другом. Александра корейского не знала, а девчата русского. Кореянки назвались Ван, Лиен и Тхуан. Я торопился, поэтому, отправив спать двух девушек, оставив Лиен, она мне помогать будет за штурвалом, стал поднимать оба якоря. Потом поднял один парус и, маневрируя между судами, повёл джонку к выходу из пролива. Как раз был отлив и попутный бриз, и мы, выйдя к устью реки, повернули в сторону Корейского пролива. С канонерки нас осветили, но не остановили. Мы же выходили из города, а не заходили в него. Я поставил все паруса, и мы достаточно ходко стали удаляться. Ушли миль на шесть, когда вдали громыхнуло и на горизонте в стороне Чемульпо, продолжая грохотать, поднялось зарево, неровное, то яркое, то нет. А я ещё сомневался, всё же свеча штука ненадёжная.
Лиен стояла у штурвала, дрожа под небольшим ветерком, выдувавшим тепло из-под верхней одежды. Поэтому я сходил к себе (Ван спала в моей кровати, разметавшись по ней) и, найдя комплект тёплой мужской корейской одежды из штанов, куртки и шапки, отнёс всё это Лиен, чтобы она переоделась. Тёплая обувь у неё была, но здесь такая одежда нужна. Переодевшись, девушка увереннее встала к штурвалу, управляла она не совсем умело, с запозданием реагируя на мои приказы на смену курса, но старательно. Ничего, освоится, станет отличным моряком.
На самом деле заставлять девчат работать на тяжёлой работе я не собирался. Их основная обязанность – штурвал и приборка на судне, ну и в случае крайней необходимости будут у меня на подстраховке, а так я ставил паруса сам, плотники помогли мне навесить противовесы, и это стало не так и тяжело, справляюсь. В общем, заставлять девчат делать непосильное я не намеревался. Всё, что нужно, теперь у меня было, и я был доволен. Единственное, что вызывало у меня недовольство, – это невольный пассажир, причём дворянских кровей. Чёрт, как же сбросить эту обузу, что навесил на себя? Нужно сделать это как можно скорее, пока не стало поздно.
