– Прости. Я ждала тебя, а он пригласил меня на танец. И это все – мы только танцевали. Я… – Сердце колотилось так, что его было слышно, и мешало думать. К черту гордость! – Мне нужен лишь ты, Финн.
Она затаила дыхание. На лице ее собеседника отразилась еще более глубокая мука.
– Тебе нужно уйти. – Он в отчаянии провел пальцами по влажным волосам, по лицу. – Прошу тебя, Серена, я не знаю, сколько еще смогу сохранять контроль над собой.
– Так не сдерживайся, – вся дрожа, произнесла она.
Взявшись за застежку молнии на боку платья, она потянула ее вниз. Финн покачал головой, сжимая руки в кулаки.
– Остановись. Стоп. Я и так на грани, Серена, а в твоем присутствии невозможно сдерживаться.
В памяти на миг всплыла неприятная картина: жестокие руки на ее шее, запястьях, удерживающие ее на месте… Все тело закололо иголочками. Нет, нет, сейчас этого не повторится – с ним все будет иначе.
– Я справлюсь, не переживай за меня. Я сильнее, чем ты думаешь.
Пусть он не верит в себя, но она – о, она ему доверяет. Полностью.
Расшитая бусинами бретелька платья скользнула вниз с плеча, обнажая ее до пояса.
– Не смей, Серена. Не смей.
Она ответила ему так же, как когда-то – как же давно это было! – ответил ей он сам тогда, на яхте:
– О, Финн, тебе пора бы уже научиться не бросать мне вызов, особенно с твоим очаровательным низким голосом.
С этими словами она стянула платье с бедер, и серебристый шелк с шуршанием скользнул на пол. Серена осталась стоять в соблазнительном черном бюстгальтере, крохотных кружевных трусиках и босоножках, едва переводя дыхание.
Рубашка Финна распахнулась, и видно было, как поднялась его грудь. Во взгляде, устремленном на нее, было решительное желание, жар, в котором Серена таяла, обнажая свои чувства.
– Серена, – прорычал Финн. – Моя воля висит на волоске, крошка.
– Знаешь что, Финн? А мне нравится, когда ты так меня называешь.
Сама мысль о том, что этот человек мог обладать любой женщиной в мире – и все же выбрал ее, – вдруг придала ей сил, и теперь Серена больше не чувствовала себя уязвимой.
Он указал на дверь:
– У тебя три секунды, чтобы убежать. Три.
Вздернув подбородок, его собеседница подошла к нему – и где только она научилась так покачивать бедрами – и положила ладонь на его горячую грудь. Под ее пальцами глухо билось его сердце.
– Две секунды, – бросил он. Пот блестел на его коже, плечи напряглись, точно он боролся сам с собой. – Не могу обещать, что не причиню тебе боли.
– Перестань отрицать очевидное, Финн.
– Ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни, детка.
– Значит, так тому и быть.
В этот момент все стены, возведенные им же самим, с треском рухнули.
Глава 12
Лихорадочно, страстно, точно потерявшись в мощном вихре, что завладел его волей, Финн прижался губами к ее губам и рванул застежку ее бюстгальтера.
– Я хочу, чтобы между нами не было никакой одежды, – произнес он, отбрасывая ее бюстгальтер в глубь комнаты.
– Как пожелаешь, – дрожащим голосом отозвалась Серена.
Казалось, все в ней дрожит – на миг даже почудилось, что она сошла с ума. Абсолютно потеряла рассудок: откуда ей знать, как вести себя с этим искушенным мужчиной, как доставить ему наслаждение. Оставалось лишь положиться на инстинкты. Надо сказать, они не подвели. Положив руки на грудь Финна, девушка погладила его – вверх и вниз, к плечам, снимая рубашку. Он рывком сдернул ее и принялся расстегивать ремень.
Таким Серена его еще не видела – сейчас перед ней стоял не искусный любовник, рассчитывающий каждое движение, а потерявший голову безумец. Неужели это она – причина этой страсти?
Финн не мог справиться с застежкой, и, оторвавшись от его губ, она произнесла:
– Позволь мне.
Однако, не желая так легко сдаваться, Финн склонился над ней и вновь прижался к ее губам долгим и страстным поцелуем, перебирая ее густые волосы. Проклятая пуговица на его брюках никак не желала расстегиваться. Погладив пальцами его член, она ощутила влагу на пальцах, и колени ее едва не подогнулись.
В груди его прокатилось глухое рычание, и… он просто-напросто сорвал брюки, так что пуговицы полетели в разные стороны, а материал разошелся по швам. Его член оказался в руке Серены, и она принялась поглаживать его. О, подумать только – она не может сомкнуть пальцы вокруг возбужденной плоти. Восхитительно. Что-то внизу ее живота сжалось в предчувствии удовольствия.
– Финн, – прошептала она. – Я хочу тебя так сильно!
Со стоном он высвободился из ее объятий.
– Уже скоро. Нам придется немного замедлить темп, иначе все окончится, не успев начаться.
Разочарованная, она воскликнула:
– Финн, прошу тебя!
– Вот так. Произноси мое имя. Говори мне о своих желаниях. Рассказывай, как ты хочешь меня.
– Очень, очень хочу.
Голова закружилась, и, поняв, что у нее перехватило дыхание, Серена резко втянула в себя воздух. Губы любовника неспешно двигались вдоль плавной линии ее скул, вот она ощутила на коже прикосновение его зубов… и поняла, чего он хочет.
– Давай же, сделай это! – потребовала она.
Поцелуй был таким страстным, что глаза Серены на миг закатились, и пришлось схватиться за широкие плечи Финна, чтобы не раствориться в этом море ощущений. Сильные мускулы расслабились под ее ладонями, точно некая неведомая ей битва наконец закончилась, – прежний образ, живший в его сознании, растворился, и отныне ему принадлежала только она. Как прекрасно это было! Как прекрасно его сильное тело – от натренированного пресса до мускулистых рук, в объятиях которых можно ощутить себя в абсолютной безопасности, желанной и любимой.
– Ты такая красивая, Серена…
Его горячие губы спускались ниже и ниже к ее груди, где лежала его ласковая рука, где его большой палец снова и снова проводил по тугому соску. Вот он взял его в рот, провел вокруг языком и легонько втянул вместе со вздохом. В животе Серены разлилось блаженство, и она не удержалась от крика, но губы любовника тут же прижались к ее губам, заставляя замолчать, и не оставалось ничего иного, как просто отдаться его ласкам. Рука Финна провела по животу, задев колечко в пупке, и возбужденный член, прижатый к ее бедру, дрогнул.
– Как бы прекрасны ни были эти трусики, – хрипло произнес он, теребя кружево, – ты еще лучше.
С этими словами он сорвал с нее полупрозрачную ткань.
– О боже!
– Невероятно… – прошептал Финн, – невероятно жаркая и влажная.
