Но это мечты о невозможном.
В конце концов он решил поддразнить ее. Обычно такая тактика помогала – девушка вспыхивала, бросалась в бой и в итоге разражалась очаровательно-гневной тирадой, после чего уходила, ненавидя его сильнее, чем прежде. Финн понимал, что так будет разумнее всего, хотя вся его сущность восставала против такого поворота. Но в конце концов победил разум. Если бы в мире все было по справедливости, подумал он, сейчас бы под землей лежал не тот невинный мальчик, постоянно видевший в старшем друге героя, а он сам. Какая ирония судьбы! Но смерть, казалось, избегала его, сколько бы раз он ни смотрел в лицо опасности и сколько бы машин ни разбил. Он по-прежнему оставался Финном Сейнт-Джорджем – восхитительным, бесстрашным, неповторимым гонщиком.
Дверь с тихим щелчком отворилась, и вышла роскошная блондинка в бикини. Проведя длинным ногтем с тщательно сделанным маникюром по его руке, она пошла по коридору, покачивая роскошными бедрами. Кажется, какая-то звезда очередного сериала.
Странным было то, что смотрел он в одном направлении, а вот мысли, желания, импульсы были направлены совсем в другую сторону – к Серафине. Похоже, ее присутствие является самым лучшим условием для пробуждения его сексуальных интересов.
– Одна из твоих цыпочек? – насмешливо спросила Серена своим чудесным, ласкающим слух низким голосом.
– Не думаю, что мне выпадало счастье встречаться с ней раньше, – произнес Финн, поворачиваясь к Серене. Облизнув губы, он добавил: – Пока.
Встретив ее презрительный взгляд, Финн пожал плечами, как бы давая понять, что он своего упускать не намерен и не считает это преступлением, – в конце концов, женщины бросались в его объятия с тех самых пор, когда он был подростком. Что за мужчина отказывает женщине, если она его хочет?
– Ты вообще можешь думать головой, а не тем местом, что у тебя между ног?
Финн сделал вид, что размышляет, а затем улыбнулся:
– Могу. Если ты предложишь мне вознаграждение.
– Ты эгоистичный подонок – ты это знаешь? – закричала Серена. – Да на твоем месте любой бы попытался сконцентрироваться на том, что будет хорошо для команды – после того, как мы потеряли Тома. Вернее, после того, как ты отнял его у нас!
«Первый удар, – подумал Финн. – Нанесенный в цель».
– Но нет, конечно же ты – непобедимый и совершенный Финн Сейнт-Джордж. Можешь думать только о себе и о том, что бы еще выкинуть. А ведь ты сейчас с трудом способен удержать машину горизонтально!
– Хоть в горизонтальной позе мне нравится больше, смею заметить, она не единственно возможная.
Серена застонала:
– Ты вообще можешь думать серьезно? В прошлом месяце ты разбил машину ценой в несколько миллионов фунтов, и я сомневаюсь, что ее можно починить.
Финн провел ладонью по небритой челюсти.
– Не повезло, – протянул он. – Согласен.
– Неужели для тебя нет ничего важного?
– Есть. Просто мне скучно видеть во всем лишь серьезное – я из тех, кто считает, что стакан наполовину полон.
– Если ты не начнешь выигрывать в гонках, твой стакан, боюсь, совсем опустеет.
Что ж, она права, но сделать это непросто: в последнее время ему становится все труднее спокойно спать из-за воспоминаний, заполняющих каждую свободную минуту. И если раньше еще можно было как-то иногда отгонять их, сидя за рулем машины, то в последнее время даже в такие моменты Финн чувствовал себя так, будто не принадлежит сам себе. Он не мог контролировать ни свое тело, ни разум.
– Не беспокойся, малышка, команда в надежных руках.
– И впрямь, почему бы мне не расслабиться? – воскликнула девушка. – Ах, кажется, знаю: в последнее время все, к чему ты прикасаешься, разрушается.
«Удар номер два», – подумал Финн, чувствуя, как снова оборвалось сердце. Но он попытался сопротивляться:
– Ты должна мне верить, крошка.
Серена усмехнулась:
– Ну да, когда рак на горе свистнет. Я как-то всегда считала, что первый шаг к доверию – это когда ты расположен к человеку.
Финн широко улыбнулся.
Ну наконец-то хоть кто-то открыто его презирает, не боясь сказать правды, в отличие от тех, кто делает вид, что не замечает ошибку за ошибкой и лживо повторяет, что несчастный случай – не его вина. Именно так ведет себя Майкл Скотт. Но Финн не слепой и прекрасно видит неприкрытую тоску в глазах отца Серены. Их просто связывает многомиллионный контракт и команда, которую нельзя лишать гонщика.
После многих лет бесконечных путешествий с лучшими командами мира Финн все не мог найти свое место, постоянно меняя страны и города. Но на «Скотт Лэнсин» он делал серьезную ставку, надеясь, что уж здесь-то задержится. Эта команда была похожа на семью, а не на механизм зарабатывания денег, здесь его уважали, и он платил тем же. Вряд ли что-то получится, но он приложит все усилия, чтобы выиграть, чего бы это ни стоило.
Главное, чтобы Серена держалась подальше от него.
– Сделай мне одолжение, не называй меня крошкой. Это предполагает некую степень близости, а я скорее умру, чем соглашусь на это.
Финн не понимал, почему она так против близости, – она ведь хотела его, о да, это было видно по ее глазам, – а глаза у нее были удивительные. Точно безмятежные озера в пасмурный день, какого-то спокойного, глубокого серого цвета со вкраплениями зеленовато-желтого, точно предупреждали: в этой женщине нет однозначности. И все это в обрамлении прекрасных длинных ресниц. Они интриговали его, манили своей нераскрытой глубиной и в то же время обещали покой и умиротворение.
От одного взгляда на ее волосы его бросало в дрожь, и желание будоражило кровь, точно наркотик. Эта непокорная грива роскошного рыжего цвета казалась буйным пламенем, словно свидетельствовала, что девушка всю жизнь бросает вызов всему, что ее окружает. Она – борец.
Финн окинул гибкое, стройное тело Серены долгим взглядом, стараясь не упустить ни малейшей детали. Тяжелые байкерские ботинки слишком часто становились причиной его внезапного возбуждения, обтягивающие джинсы и зеленая футболка со словами «Все прекрасно под капюшоном» на груди.
О да, эта девушка – лакомый кусочек.
Было забавно видеть, как она всеми силами старается быть не похожей на тех женщин, что ее окружают, точно ее тошнит от силиконовых красоток в откровенных нарядах с подправленными ботоксом губами. Серена явно делала вид, что не принадлежит к слабому полу. Но тем не менее смотреть на нее было опасно для мужчины, ведь она, даже не стремясь к совершенству, была слишком красива. К сожалению, для Финна ситуация усложнялась тем, что к этой девушке он не мог позволить себе даже прикоснуться.
Дело было не только в том, что она была дочерью его шефа. И даже не в том, что за ее внешней неприступностью скрывался огромный потенциал страсти. Однажды он дал слово ее брату – и намерен был его сдержать любой ценой. В памяти всплыл его диалог с Томом:
