Хуан-Карлос нажал кнопку на ручке кресла и заказал кофе с пирожными, после чего откинулся на шезлонг и пригубил виски.
Последнее время он почти не спал и очень мало ел. Зато мог выпить рюмку-другую бурбона, когда мозг отказывался отключиться. Это помогало заглушить боль от потери Порции.
Прошла целая неделя с тех пор, как она покинула Алму, и больше он ничего о ней не слышал. Что она делает? Вернулась к работе, словно ИХ никогда не было? Словно время, проведенное вместе, не было ничем, кроме легкого флирта?
Он не верил этому. Что-то здесь не так. Он чувствовал это душой. Что-то произошло с Порцией. Не зря она отказывается от любви. Хуан-Карлос терпеливо ждал всю неделю, что она позвонит, но этого так и не случилось. Его терпение было на исходе. Теперь он решил действовать. Он достаточно знал об отношениях между мужчинами и женщинами, чтобы понимать: последние любят, когда мужчины их преследуют и добиваются. Может, Порция хотела испытать его? Ожидала, что он прибежит и убедит в том, что она ошибалась?
Если бы только все было так легко.
Но он должен попытаться.
Если не считать телохранителей, он не сказал ни единой душе об их разрыве. Не мог заставить себя сообщить новость так скоро после публичного объявления о счастливой помолвке. Он надеялся вновь завоевать Порцию, вернуть их любовь. Поклялся вернуть честь и доверие монархии Алмы и нуждался в помощи Порции. Они предназначены друг для друга. Она любовь всей его жизни.
Жизнь без нее никогда не будет полной.
Несколько часов спустя самолет приземлился в Лос-Анджелесе, где раньше часто бывал Хуан-Карлос. На этот раз его не ждали дела. Ему удалось немного поспать, побриться и сменить помятую одежду. Теперь он снова чувствовал себя человеком, а не его оболочкой, какой был всю последнюю неделю. Одетый в темно-серый костюм, аккуратно причесанный, он снова собирался увлечь свою принцессу. Без нее домой не вернется.
– Готовы, ваше величество?
– Да. А сюрприз?
– Готов. Если уж это не поможет вашему делу, – ухмыльнулся Эдуардо, – ничто не поможет.
Хуан-Карлос кивнул. С этим трудно не согласиться.
Из тостера выскочила вафля, и Порция положила ее на тарелку рядом с яичницей. Налила кленового сиропа, взяла вилку и отнесла тарелку на кухонный стол. Завтрак на ужин всегда неплох, особенно когда у кого-то не хватает сил и воли готовить. Да и есть тоже. При виде еды у нее сжался желудок. Она пообещала Джасмин, что обязательно съест что-нибудь вечером.
Подруга извинялась за то, что не смогла прийти на ужин, ведь они собирались поджарить ребрышки, их фирменное блюдо, и приготовить суфле. Предполагалось все это запивать шампанским и устроить девичник, просматривая по телевизору канал ТСМ. Именно по этой причине Порция надела платье, а не обычный серый спортивный костюм. Не хотела огорчать подругу.
Бедняжка Джасмин подцепила вирус. Оставалось надеяться, что это не грипп. Порция чувствовала себя немного виноватой по этому поводу, тем более что отняла у лучшей подруги много времени. На нее всегда можно было надеяться. Каждый день забегала помочь Порции перебрать шкафы и чуланы, переставить мебель или приготовить обед. Приносила мексиканскую еду по вторникам, играла с ней в карты почти до утра. Она понимала, что Порции нужно убить время, чтобы не думать слишком много.
Теперь вот Джасмин заболела.
– Ради тебя, Джас, я собираюсь съесть это.
Однако яичница оказалась пережаренной, а замороженная вафля не успела оттаять в тостере. Откусив раза два, Порция решила, что выполнила обещание, выбросила содержимое в мусорное ведро и поставила тарелку в раковину. Что теперь?
Она оглядела квартиру. Безупречный порядок. Она убирала всю неделю. Дел у нее нет, поскольку пока не вернулась в офис. Да ее и не ожидали, ведь она взяла трехмесячный отпуск, чтобы осуществить свадебные планы и начать новую жизнь в качестве жены короля.
Может, вернуться к работе? А сумеет ли она продолжать притворяться? Как сможет вернуться, когда друзья и коллеги все еще считают ее принцессой? Сумеет ли она жить во лжи, будто ничего не случилось? А если скажет правду? Что это будет означать для Хуана-Карлоса? Каким унижением для него обернется? Да он возненавидит ее. И будет выглядеть дураком. Мужчиной, которого легко обвести вокруг пальца.
Она находилась на перепутье и не знала, куда двигаться дальше.
Никто не знал, что она сейчас испытывает. Она обманщица, мошенница, самозванка. Джасмин твердила, что это не ее вина и никто не осудит, если правда выйдет наружу. Тем не менее Порция больше не знала, кто она. У нее выбили почву из-под ног. Она чувствовала себя одинокой и несчастной. И хотя злилась на семью, иногда ощущала сочувствие, представляя злоключения семьи после войны. Все же эти эмоции и близко не напоминали ту пустоту, которую она чувствовала в сердце. Из-за того, что случилось много лет назад, она должна отказаться от любимого человека. Цена слишком высока: ее счастье.
В дверь позвонили, она подскочила.
Кто бы это мог быть?
Джасмин уж точно не выйдет сегодня. У нее температура.
Порция решила было не открывать дверь, но звонок прозвенел снова, и любопытство взяло верх.
Она выглянула в глазок.
– Эдуардо?!
Что он здесь делает?
– Да, принцесса, это я.
Порция съежилась от столь почтительного приветствия. Она не заслуживает подобного титула.
Цепочка позволила приоткрыть дверь на три дюйма. Она выглянула и широко улыбнулась:
– Здравствуйте.
Эдуардо стал ее другом. Видеть его было приятно.
– Привет, Эдуардо.
– Вы откроете дверь?
– Да. Конечно.
Она отодвинула цепочку и открыла дверь.
Эдуардо остался на месте.
– Вы одни, принцесса?
– Одна. А что?
– Я должен знать, поскольку моя обязанность защитить короля. Приятно видеть вас, но я здесь по официальному де…
В поле зрения появился Хуан-Карлос.
– Спасибо, Эдуардо. Теперь я сам.
Порция разинула рот.
– Хуан-Карлос?!
У него в руках была кошачья переноска.
– Прежде чем скажешь что-то, знай, я принес тебе подарок. Вернее, два подарка. Можно войти?
У нее ком застрял в горле при виде двух котят Герцогини, очень верно поименованных Озорник и Мальва. Котята – черный с серым, от которого исходили все беды, и почти белый с пятнами цвета карамели, похожий на поджаренную пастилу, – спали, свернувшись крохотными пушистыми комочками. Они были такими трогательными, что на ее глаза навернулись слезы.
– Хуан-Карлос, ты привез их.
Слова застряли в горле и не шли с языка. Сердце сжималось, когда она смотрела на Хуана-Карлоса. Он осунулся. Глаза красные после бессонных ночей. Волосы, хотя и аккуратно причесанные, нуждались в стрижке. Ей бы следовало знать, что он не примет ее отказа. Его не так легко убедить, и это одно из ее любимых качеств в нем.
