– Пожалуйста, – взмолился Джеймс. – Позвоните мисс Монторо и скажите, что я здесь.
Это была отчаянная и довольно рискованная попытка. Белла вполне могла сказать: «Какой еще Джеймс?» Но он должен был увидеть ее и попытаться все уладить. Если только не слишком поздно. Отец славно потрудился, чтобы разрушить их отношения, но Джеймс был настроен решительно, он должен был доказать Белле, что достоин доверия. Что он собирался рассказать ей про Мэйси, просто все случилось слишком быстро.
– В этом нет необходимости. Я здесь.
Услышав за спиной голос Беллы, Джеймс поспешно обернулся. Она стояла перед ним в одном из своих коротких обтягивающих платьев, которые сводили его с ума. Джеймс едва сдержался, чтобы не заключить ее в объятия. Учитывая обстоятельства, сейчас это было бы неуместно.
– Привет, – сказал он, и его горло сжалось.
– Привет, – ответила она и перевела взгляд на швейцара, с любопытством наблюдавшего за ними. – Спасибо, Карл, все в порядке.
Белла отвела Джеймса в сторону:
– Что ты здесь делаешь?
– Я хотел поговорить с тобой.
Джеймс растерянно провел рукой по взъерошенным волосам.
Когда отец, раздувшись от самодовольства, поведал Джеймсу, что взял на себя смелость проинформировать Беллу о Мэйси, Джеймс утратил способность рассуждать здраво. Отец дал ему понять, что Беллу не интересует мужчина с незаконнорожденным ребенком. Все закончилось, и Джеймсу оставалось только откланяться.
Однако Джеймс не поддался на провокацию. Если Белла, узнав о Мэйси, в самом деле не хочет иметь с ним ничего общего, пусть сама ему об этом скажет.
– Ну, говори.
Белла скрестила руки на груди, и Джеймс подумал, что дело зашло слишком далеко, их отношения уже не спасти. Ему казалось, что он стоит на зыбкой, ненадежной почве, которая в любой момент может разверзнуться и поглотить его.
Последствия удара, нанесенного отцом, оказались серьезнее, чем предполагал Джеймс.
– Почему ты уехала, не дав мне возможности объяснить тебе все, рассказать про Мэйси?
– Мэйси? Так зовут твою подружку? – Белла прищурилась и презрительно фыркнула. – Надеюсь, ты не думал, что я буду покорно сидеть и ждать, пока ты выставишь меня вон?
– Мэйси – это моя дочь, – тихо ответил Джеймс. – Ее мать зовут Челси. Жаль, что я не успел сам рассказать тебе об этом и что мой отец вмешался в дело, которое его не касается.
– Что ж, ты мог бы с самого начала сказать мне правду. – Судя по ее взгляду, Белла уже осудила Джеймса и вынесла приговор. – Почему ты не был честен со мной?
– Я собирался рассказать тебе. Но ты уже уехала. – В неизвестном направлении. – Почему ты не дождалась моего звонка, как мы договаривались?
– Дождалась твоего… Ты что, меня обвиняешь? Да это ты должен ползать на коленях, вымаливая у меня прощение! И знаешь что? Я не собираюсь тебе ничего объяснять!
Белла стремительно развернулась и направилась к лифту. Джеймс последовал за ней и едва успел придержать двери, прежде чем они закрылись.
Очевидно, он подобрал неправильные слова. Белла просто кипела от негодования.
Да, он совершил ошибку, позволив отцу встать между ними, но разве он не пролетел тысячи миль, чтобы все уладить? Неужели она не может дать ему хотя бы две минуты, чтобы объясниться?
– Я все-таки прошу тебя выслушать меня, – сказал он, стараясь подавить терзавшую его тревогу. – Я не понимаю, почему ты не хочешь дать мне возможность все объяснить. Я думал, мы – пара, которая все проблемы решает сообща.
Теперь уже Джеймс повысил голос. Слава богу, что в лифте больше никого не было.
Он действительно хотел поговорить с Беллой о Мэйси. Хотел, чтобы она разделила его страхи, высказала свое мнение. Тогда он бы не чувствовал себя таким одиноким перед лицом обрушившихся на него проблем. За несколько дней его жизнь совершила крутой поворот. Даже обычный полет в Нью-Йорк дался ему с трудом. Джеймс потратил много времени, уговаривая Каталину, одну из горничных в доме Роулингов, посидеть с Мэйси. Это была не ее работа, но Каталина – единственный человек, которому Джеймс доверял безоговорочно, ведь они вместе выросли. Как только он вернется в Алму, примется за поиски няни для своей дочери, в его списке это была задача номер один.
Белла посмотрела ему в глаза:
– Пара? В самом деле? Челси ты то же самое говорил? Я видела вас вместе. Должно быть, вы славно надо мной посмеялись.
– Ты видела меня и Челси вместе? Когда?
– В тот день, когда уехала из Алмы. И не качай головой. Я видела вас. Вы уютно устроились в той беседке.
– Это вряд ли. Мы с Челси были у моего адвоката, подписывали бумаги, дающие мне исключительное право опеки над Мэйси. – Они быстро выполнили все формальности, в том числе сделали тест на отцовство, а потом Джеймс потратил кучу денег, чтобы как можно скорее избавиться от Челси. – После этого она сразу улетела домой, в Англию.
Распрощавшись с Челси, Джеймс почувствовал облегчение. Встреча с юристами заняла больше времени, чем он предполагал, но он должен был сделать все возможное для своей дочери, решить все вопросы прежде, чем говорить с Беллой. К несчастью, отец умело воспользовался этим временем, чтобы вбить клин между сыном и его любимой женщиной.
– Что? – Впервые с той минуты, как они зашли в лифт, уверенность Беллы поколебалась.
– Да. Я поехал к тебе, чтобы рассказать обо всем, но ты уже уехала. Габриэль дал мне какие-то невразумительные объяснения, поэтому я отправил тебе сообщение, помнишь?
Лифт издал звуковой сигнал, и двери открылись, но Белла не двинулась с места, на ее лице застыло ошеломленное выражение. Джеймс осторожно вывел ее из лифта, и они вместе направились к двери, ведущей в апартаменты.
Очутившись в квартире, Джеймс вопросительно посмотрел на Беллу.
– Я помню твое сообщение, – медленно проговорила она. – Но если Челси уехала, с кем же ты целовался в беседке?
– Целовался? Ты думала, что я целовался с кем-то? – Джеймс почувствовал, как в нем снова нарастает гнев. – Спасибо за доверие, Белла. Вот, значит, почему ты сбежала? Потому что думала, будто я тебе изменяю?
Джеймс смотрел на Беллу, с трудом сдерживая злость. Он потратил почти два дня, чтобы отыскать женщину, которая так мало доверяла ему. Он сжал ладонями гудящую голову и постарался успокоиться.
– А что я должна была думать, Джеймс? – прошептала Белла, и он услышал в ее голосе боль и обиду. – Твой отец сказал, что ты все еще любишь Челси. Я решила, что он лжет, чтобы разлучить нас, и поехала к тебе, хотела поговорить с тобой, но увидела, как ты целуешь какую-то темноволосую женщину. Я бы не поверила, если бы своими глазами не видела часы у тебя на руке.
Она взглянула на запястье Джеймса: часов не было. Белла похолодела.
