– Почему мужчины такие идиоты? Мы могли заниматься этим всю неделю.
– Потому что женщины умудряются так заморочить голову, что мы уже не понимаем, что делать.
– Значит, это я во всем виновата?
– Нет. Я совершенно уверен, что из нас двоих психически здоровой можно назвать только тебя. Как тебе удалось стать такой умной?
– «Кровь, пот и слезы».
Много, много слез.
Один из верблюдов фыркнул, и Сера вспомнила, что Салим рядом и наблюдает за всеми этими проявлениями любви. Она слегка отстранилась от Брэда. Но он не дал ей отодвинуться дальше.
– Значит, ты вернулся?
– Я вернулся.
Ей хотелось быть храброй, уверенной в себе женщиной, которой он мог бы дать твердую девятку по десятибалльной шкале нормальности. Но старые привычки живучи, и она понятия не имела, что на самом деле означает его возвращение.
– Зачем ты вернулся?
Чтобы объясниться? Надолго ли? И хорошо ли это?
– Я забыл кое-что сделать перед отъездом.
Приготовившись к худшему, ее сердце сжалось и спряталось в дальний безопасный уголок души.
– Я поступил крайне непрофессионально, когда уехал, не закончив работу личного телохранителя.
Сера недоуменно заморгала, поспешила отшутиться.
– Я должна что-то подписать?
– Я не написал итоговый отчет. Для твоего досье.
Бумажки? У нее закружилась голова. О’кей.
– Может, я смогу сделать это сейчас?
– Попробуй.
Однако Брэд не собирался отпускать ее далеко.
– Серафина Блейз. Двадцать четыре года. Талантливая и страстная дочь знаменитого отца, который ее не стоит. Все детство и юность потратила на то, чтобы выстроить защиту от тех, кто должен был защищать ее. – Он снова потянул ее к себе. Нежно. – Обладает поразительной стойкостью и способностью с оптимизмом смотреть на разочарования, которые так часто преподносила ей жизнь. Но даже не представляет, какой смелостью обладает на самом деле.
Сера прикусила щеку, чтобы не дать себе заплакать.
– Умеет найти красоту и радость в жизни, использует свой талант, чтобы помогать другим. Даже нарушила закон, защищая тех, кто сам не мог защитить себя. Мать ее бросила, отец пренебрегал ею, друзья использовали. И в довершение всего предал человек, которому она доверила защищать себя.
Сера пристально уставилась на него. В глазах Брэда блеснула невысказанная печаль, но за ней таилось что-то еще, глубокое, сильное, полное надежд.
– И даже несмотря на все это, в ее маленьком, изящном мизинце таится больше любви, чем во всех тех, о ком я говорил. – Он поднес ее пальцы к губам.
– Включая человека, которому она доверила свою защиту? – едва слышно спросила она сдавленным голосом.
– Особенно его. Он начинает подозревать, что никогда не знал, как это – любить по-настоящему.
– Ты не предавал меня, просто уехал.
– Это и есть самое большое предательство. И я обещаю, что это больше никогда не повторится.
Гордый и непростой Брэд. Осторожная и недоверчивая Сера. Где-то на другой планете все могло сложиться иначе. Но на этой планете, в пустыне, мужчина, стоявший перед ней, понимал: ей мало просто услышать слова. Она должна в них поверить.
Его теплый взгляд светился искренностью, молча предлагая ей себя. Такого, как есть, со всеми за и против. Он стоял беззащитный перед ней, чтобы она могла почувствовать свою силу.
– О господи, неужели ты?
Не говори, не рискуй. Истины, заученные с детства, не отступали. Но, похоже, он готов стоять до тех пор, пока она не найдет в себе мужества произнести это слово. Где-то в самой глубине души Сера отыскала частичку веры. Брэд никогда намеренно не причинит ей боли. Это что-то новое.
– Ты меня любишь? – И сразу каким-то непостижимым образом поняла, что это не вопрос, это правда. Настоящая и прекрасная.
В его глазах сверкнула радость.
– Похоже, дело обстоит именно так.
И хотя у Серы имелась масса причин не доверять этому взгляду, она не смогла сдержать счастливую улыбку.
– Ты любишь меня.
Брэд улыбался ей в ответ:
– Ты говоришь об этом так, словно это какое-то невозможное чудо.
– Так и есть!
– Почему? Ты восхитительна.
– Потому что так не бывает.
– Со мной такого тоже никогда не было, но это ничего не значит.
Внезапно Сера обняла Брэда за шею и спрятала лицо у него на груди, изо всех сил прижимая его к себе.
– Думаю, я запал на тебя с того момента, как ты начала флиртовать со мной по дороге из аэропорта.
– Интересно, что в моей попытке задать тебе перца, ты принял за флирт?
– Ты постоянно проверяла меня. Я это понял. Ты всю жизнь проверяешь людей, чтобы посмотреть, как далеко можешь зайти. Ждешь, когда кому-нибудь станет не все равно, и он ответит.
– Считаешь, я сама создаю дистанцию, которая меня так раздражает?
– Возможно. К счастью, я упрямый, правда?
– Мне казалось, я знаю, какая я.
Он поцеловал ее в лоб, и ее сердце растаяло.
– У нас впереди целая жизнь, чтобы узнать друг друга. И самих себя. Не знаю, что интересней.
Целая жизнь?
– Что ты говоришь?
– Это не предложение. Хотя трудно представить более подходящее место для предложения. И более подходящую ночь. Может, вернемся сюда в следующее Рождество и продолжим этот разговор?
Сера почувствовала прилив облегчения. И радости. Он все время говорил «мы». Однако внешне осталась спокойной.
– Думаешь, надо вернуться?
– Я думаю, Аль-Сакр может сделать для нас все, что мы захотим. Даже стать нашим персональным Санта-Клаусом.
– Думаешь, они отдали бы мне настоящего Омара в качестве рождественского подарка?
– Никаких шансов. Придется довольствоваться рисунком.
– А как насчет тебя?
– Да, думаю, это можно обсудить.
– Такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь.
– Эти две недели оказались очень долгими.
– Интересно, остальные тоже будут такими?
– Надеюсь. Они должны восполнить время, когда у нас не было друг друга.
К ее глазам подступили слезы, горло сдавило.
– Знаешь, ты первый человек, который у меня действительно был.
– И буду. В горе и в радости.
– Горя желательно поменьше.
