– Говорят, она очень вкусная.
Подтекст был очевиден: говорят, она очень вкусная, я бы
хотела попробовать, ах, я никогда не была в Испании. Далее он, Родислав, должен
сказать: «Ну что ты, детка, если будешь умницей, я тебя туда отвезу». Но ничего
подобного он говорить не собирался.
– На любителя, – коротко ответил он. – Впрочем,
ты можешь съездить в Испанию и попробовать. Может быть, тебе понравится.
– Мне что, одной ехать? Это как-то неприлично.
– Поезжай не одна.
– А с кем?
– На твое усмотрение. Тут я тебе не советчик.
Он поднялся и склонился к ее руке.
– Спасибо, детка, я чудесно провел вечер в твоем
обществе. Не торопись, доедай десерт, счет я оплатил. На улице ждет водитель,
он отвезет тебя, куда тебе нужно. А у меня здесь еще деловая встреча.
Это было правдой, Родислав всегда совмещал деловые встречи с
ужином в обществе очередной красавицы, это позволяло ему безболезненно
отпускать машину, чтобы доставить девушку к месту назначения. Пока он обсуждал
деловые вопросы, водитель успевал вернуться.
Анжела растерялась настолько, что даже забыла призывно
выпячивать губы.
– А вы что, уходите?
– От тебя – да. Но я остаюсь здесь, так что если будут
проблемы – обращайся. Но никаких проблем быть не должно. Я в соседнем зале.
Он всегда давал этим курочкам последнюю надежду, дразнил ею,
чтобы потом безжалостно отнять. Некоторые понимали все сразу, доедали десерт и
уезжали, но находились и такие, которые потом все-таки подходили с
какими-нибудь дурацкими вопросами или просьбами, рассчитывая на то, что их
оставят рядом и потом все-таки повезут туда, где хозяйками положения уже станут
они. Но ни у одной ничего не вышло. Родислав упивался своей властью над этими
дурехами, привыкшими иметь дело с самцами, которые руководствуются только
импульсами, исходящими из области гениталий.
Через короткое время Анжела действительно разыскала его в
соседнем зале, где Родислав пил вино в обществе влиятельной дамы из мэрии, и
робко спросила, может ли она заказать себе еще чашку кофе.
– Закажи, – равнодушно кивнул Родислав. –
Скажи, чтобы записали в мой счет. И побыстрее, пожалуйста, мне скоро
понадобится машина.
Когда девушка отошла, дама из мэрии спросила:
– Это ваша дочь?
– Ну что вы, – рассмеялся Родислав. – Моя
дочь работает в Англии, преподает в университете. Это – так, случайная спутница
для ужина.
– Вы меня напугали, – призналась дама. – Мне
очень нравится ваша супруга, и я уж начала было переживать, что…
– Не переживайте, – улыбнулся он, – я
однолюб.
Домой Родислав вернулся ближе к полуночи и сразу окунулся в
знакомый мир запахов и звуков. Пахло свежевыпеченными пирогами, на втором этаже
надсадно жужжал пылесос. Он невольно поморщился. В последнее время все то, что
так радовало его когда-то, стало раздражать. И сама Люба стала раздражать, хотя
он и не смел себе в этом признаться. Ему, любителю светских мероприятий, лощеному
и элегантному, хотелось иметь такой же элегантный дом и светскую, хорошо одетую
жену. Нельзя сказать, что Люба одевалась плохо, одежда на ней всегда отлично
сидела и была к лицу, но она не была брендовой, а ему хотелось, чтобы его жена
одевалась, как и он сам, исключительно в бутиках, при этом желательно – не в
московских, а за границей. Люба же, привыкшая считать каждую копейку, даже в
Милане, Мюнхене и Париже умудрялась заскакивать в первый попавшийся универмаг
вроде «Вагенера» или «Кауфхофа» и покупала там весь свой гардероб. Это все были
милые вещи, недорогие, вполне уместные в повседневной жизни, но никак не
подходящие к презентациям и прочим мероприятиям, на которых все присутствующие
демонстрировали успешность и благосостояние. В глубине души Родислав начинал
стесняться своей жены, она выглядела не так блистательно и была не так
эффектна, как ему хотелось бы. И почему при тех деньгах, которые он
зарабатывает, нужно непременно торчать на кухне у плиты или заниматься уборкой
и стиркой?
– Давай наймем домработницу, – много раз предлагал
он. – Ты посмотри, у Бегорского работает женщина, у Аэллы работает, а ты
при наших-то доходах все делаешь сама. У нас такая огромная квартира, и ты
тратишь время на ее уборку, вместо того чтобы лишний раз собой заняться.
Но Люба всегда отказывалась. Мысль о помощнице по хозяйству
приводила ее в ужас.
– Родинька, мне же не трудно, я все успеваю. Я
привыкла. И я не могу допустить, чтобы по дому ходил чужой человек и трогал
твои рубашки. Кроме того, никто вас так не накормит, как я, я же знаю, что вы
любите и как это надо готовить, а пока я кого-то научу – сто лет пройдет.
– Но я хочу, чтобы ты, когда приходят гости, не
носилась туда-сюда из кухни в столовую и обратно, а сидела за столом как
королева, в красивом платье, с прической, с маникюром, в украшениях. Ты
посмотри на свои руки! Ну на что это похоже? Приходят гости, и ты бегаешь с
подносами, как кухарка.
Ему и раньше хотелось красивой жизни, а теперь, с годами и
появившимися деньгами, Родислав стал настоящим барином. В нем проступили спесь
и высокомерие, и он даже не замечал, что обижает Любу своими претензиями. Он не
задумывался над тем, что домашний уют, чистота и вкусная еда всегда были
предметом Любиной личной гордости, смыслом ее роли как хозяйки дома и главной сущностью
ее роли как жены. Он хотел отнять у нее и этот смысл, и эту сущность и заменить
шикарным фасадом, который ей самой никогда не был нужен.
Он поднялся на второй этаж и застал жену за уборкой в его
кабинете.
– Любаша, я сегодня встречался с Курихиной из мэрии,
она сказала, что есть возможность взять очень хороший участок на
Рублево-Успенском шоссе.
Люба выключила пылесос и присела на краешек стула.
– Ты все-таки хочешь строиться? – устало спросила
она.
Да, он хотел построить дом в престижном месте. У всех людей
из его окружения дома уже были, и у Бегорского, и у Аэллы, не говоря уже о
членах правления холдинга и о деловых партнерах. Родислав хотел быть не хуже
других, а отсутствие дома в районе Рублевки снижало уровень. Но Любе дом был не
нужен, и он это отлично знал.
– Родинька, ну что мы будем делать там вдвоем? Мы и в
этой-то квартире ищем друг друга, как в лесу, куда нам еще загородный дом?
– Мы должны соответствовать своему уровню, –
жестко произнес Родислав. – Мне этот дом нужен.
Разговор о доме возникал в последние месяцы регулярно, и
Родислав чувствовал, что Люба понемногу смягчается и уступает. Еще чуть-чуть –
и она согласится. Она не умеет подолгу сопротивляться его желаниям.
– А как же Дениска? Если мы переедем за город, Юля не
сможет приезжать каждый день, – ухватилась Люба за спасительную
соломинку. – И Тамаре будет сложно добираться.
