– Всё это полная чушь, – уверенно говорил
Бегорский.
– Но многие в нее верят, – возразила Юля. –
Вот у нас в Воронцове номер автобусного маршрута из-за этого изменили, был
шестьсот шестьдесят шестой, а стал шестьсот шестнадцатый.
– А я слышала от своей клиентки, что номер поезда из
Осташкова в Москву тоже из-за этого изменили, – подхватила Тамара. –
Был номер «три шестерки», а стал другой, не то шестьсот второй, не то шестьсот
четвертый.
– И еще я в Интернете читал, что на Украине номер
поезда изменили, – добавил Денис. – Страх перед тремя шестерками даже
имеет свое название. Сейчас скажу какое… – Он возвел глаза к потолку и
медленно выговорил: – Гексакосиойгексеконтагексафобия. Уф! – выдохнул он и
рассмеялся.
– Как-как? – заинтересованно спросил Бегорский.
Денис повторил, на этот раз чуть более уверенно.
– Да тут без поллитры не разберешься, – покачал
головой Андрей. – А ну давай медленно и по слогам.
За столом началось оживление, все по очереди, а то и разом
пытались запомнить и выговорить без запинки длинное сложное слово. Люба с
улыбкой смотрела на гостей и думала о том, что и после шестидесяти люди не
перестают в чем-то быть детьми. Ей было спокойно и радостно среди тех, рядом с
кем она провела полвека. Она их любила, даже врушку и выпендрежницу Аэллу,
которая к седьмому десятку так и не повзрослела и по-прежнему пытается строить
из себя самую крутую, самую красивую, самую успешную и вообще самую-самую.
Со сложным словом наконец справились, и разговор
переключился на Кирилла.
– А где вы сейчас снимаетесь? – поинтересовалась
Юля.
– В длинном-длинном сериале из жизни молодежи. Мне
Аэлла даже пластику делала, чтобы меня взяли на эту роль.
Аэлла изменилась в лице, было видно, что откровения Кирилла
ей не очень-то приятны.
– А разве мужчины делают пластику? – искренне
изумилась Юля. – Я думала, этим только женщины балуются.
– Да нет, – усмехнулась пришедшая в себя
Аэлла, – среди моих пациентов полно мужиков. Сейчас все, кто связан с
бизнесом, хотят выглядеть здоровыми и моложавыми, это модно и престижно. Мы с
Кириллом как раз и познакомились, когда он пришел ко мне в клинику с просьбой
поправить ему лицо.
– А что, вы разве плохо выглядели? – наивно
спросила Юля, которой интересны были подробности из жизни мира кино.
– Я выглядел старше своих лет, – очень спокойно
ответил Кирилл. – Сейчас мне пятьдесят один, а тогда было пятьдесят, а
выглядел я… на сколько, Аэлла? На шестьдесят, наверное?
– На пятьдесят восемь, – сквозь зубы ответила
Аэлла.
– Ой, а сейчас я бы вам больше сорока не дала, –
восхитилась девушка. – Какая же вы все-таки мастерица, Аэлла
Константиновна!
Комплимент возымел свое действие, и Аэлла немного оттаяла.
– Ты смотри, как наша красавица злится, – шепнул
Бегорский сидящей рядом с ним Тамаре. – Ей-то хотелось, чтобы мы все
думали, что у нее молодой любовник, а он на самом-то деле не такой уж и
молодой, всего на одиннадцать лет моложе.
– Да, – согласилась Тамара, – одиннадцать –
это не двадцать два, разница есть. Знаешь, а мне этот Кирилл нравится, какой-то
он открытый, искренний, ничего из себя не строит, ничего не скрывает, сделал
пластику – и спокойно признается в этом. Снимается в дешевом «мыле» и не
стесняется этого. Удивительно, как Аэлла с этим мирится.
– А она и не мирится, – усмехнулся
Бегорский, – смотри, какая у нее физиономия кислая. Томка, а ты заметила,
какой круг дала наша жизнь?
– Круг? – переспросила она. – Нет, не
заметила. Ты о чем?
– Помнишь, как сорок с лишним лет назад мы с тобой
сидели рядом на свадьбе у Любки и Родика и шепотом обсуждали Алку?
– Помню, – кивнула Тамара с улыбкой. – Она
тогда явилась в роскошном белом платье и потащила Родьку танцевать. Я ужасно
сердилась, а ты меня успокаивал и говорил, что она просто тешит свое самолюбие.
И вот прошло сорок… нет, уже сорок два года, а мы с тобой по-прежнему обсуждаем
Аэллу, которая за столько лет совершенно не изменилась. А еще говорят, что нет
ничего постоянного!
– Да, наша Алка по-прежнему молодая, красивая и
тщеславная. Как будто время над ней не властно. А мы с тобой постарели, и Любка
с Родиком тоже. Тебе не грустно?
– Мне? – Тамара задумалась. – Нет. Я прожила
хорошую жизнь, я была очень счастлива и с Гришей, и в работе, у меня получилось
все, что я хотела. Даже сейчас, когда я работаю не в собственном салоне, а на
чужого дядю, у меня есть возможность реализовывать все свои задумки, у меня
хорошие клиенты, которые меня ценят.
– А снова открыть свое дело не хочешь?
Тамара отрицательно покачала головой.
– Нет, не хочу. Этот этап в моей жизни прошел, и мне
неинтересно к нему возвращаться. Эту тему я закрыла. А ты почему спросил?
Грустишь, что годы уходят?
Андрей оглянулся по сторонам, его взгляд остановился на
открытой двери, ведущей в гостиную.
– А пошли в другой комнате посидим, – предложил
он. – Я тебе расскажу про свой новый проект. Тебе Любаша ничего не
говорила?
– Говорила, что ты затеваешь что-то новое, но не в
холдинге. Это правда?
– Правда, правда. Пошли, я тебе все расскажу.
Они вышла в гостиную, Люба начала убирать со стола посуду,
чтобы накрывать чай и десерт.
– Слушайте, а кто знает, как нужно встречать
исторический момент? – вдруг спросил Кирилл. – Есть какие-нибудь
правила на этот счет?
– Я в Интернете прочитал, что нужно загадывать
желание, – сказал Денис.
– А антураж? – настаивал Кирилл. – Должны же
быть рекомендации, как это все обставлять. Например, свечи зажигать, или сидеть
в полной темноте, или надевать что-то особенное.
– Больше ничего не знаю, – развел руками
Денис. – Написано, что откроется тоннель для космических лучей гармонии. Я
сам плохо представляю, как это.
Кирилл ненадолго задумался.
– Ну что ж, если речь идет о гармонии, то, я думаю,
надо к этому как-то подготовиться.
– Как? – спросил Родислав, которого весь ажиотаж
вокруг совпадения цифр откровенно забавлял.
– Я знаю, – Юля по-детски вскинула вверх
руку. – Можно, я скажу? Мы должны попросить прощения у всех и всех
простить. Меня так бабушка учила.
– У всех, у всех? – недоверчиво уточнил Денис.
– Ну, хотя бы у присутствующих. Попросить у них
прощения и простить их за все. Тогда наши души придут в состояние покоя и будут
готовы принять лучи гармонии.
– Люба! – закричал Родислав. – Любаша! Томка!
Андрюха! Куда вы все попрятались? Идите сюда, будем готовиться к ответственному
моменту.
