— Что с Джералдин? У нее лейкемия?
— Не совсем, но похоже. Это так называемая апластическая анемия. Ее костный мозг не в состоянии вырабатывать эритроциты и тромбоциты.
— Черт, что еще за тромбоциты?
— Клетки, благодаря которым кровь имеет способность сворачиваться.
Френсис погрузился в мрачную задумчивость, а Примми махнула рукой на покупки и повела своего спутника к автостоянке.
— Ты приехал на машине? — спросила она.
— Нет. Деньги не сыплются у меня из ушей, Примми. Я взял самый дешевый билет на самолет, какой только смог достать. Потом добрался поездом до Хелстона, а оттуда — автобусом до Каллело.
Они подошли к припаркованной «корсе». Примми открыла водительскую дверцу, а Френсис помедлил, взявшись за ручку.
— Чтобы сэкономить на перелете, я купил билет в один конец. На обратный билет мне не хватило денег.
Они посмотрели друг на друга поверх машины.
— И ты отправился в такую даль, получив сообщение от женщины, которая тридцать лет назад была для тебя всего лишь случайной знакомой? Даже не написал, чтобы выяснить, зачем ты мне так нужен, — потрясенно заметила Примми.
Френсис невесело усмехнулся в ответ.
— Ты написала, что это вопрос жизни и смерти, Примми. А прежде, насколько я тебя помню, ты никогда не отличалась любовью к преувеличениям. К тому же ты вовсе не была для меня случайной знакомой. За последние тридцать лет я обзавелся целой кучей случайных знакомых и хорошо знаю, что это такое. У тебя нет с ними ничего общего. Ты всегда была настоящим другом. Думаю, ты просто не умеешь быть другой.
Они сели в машину. Примми завела мотор, подождала, пока Френсис пристегнет ремень, и осторожно добавила:
— Тебе нужно кое к чему подготовиться, Френсис. Кики тоже живет в Каллело. Она сейчас в Рутвене.
Френсис хлопнул ладонью по приборной доске, словно инструктор по вождению, который отрабатывает с новичком приемы экстренной остановки автомобиля.
— Какого черта, Примми! Я не готов к столкновению с Кики!
— Джералдин могла бы сказать о себе то же самое, когда Кики впервые появилась в Рутвене, — пожала плечами Примми, поднимаясь на холм и оставляя Каллело позади. — Им потребовалось какое-то время, чтобы наладить отношения и восстановить прежнюю дружбу, но они с этим справились. Поначалу вам с Кики будет непросто, но она старается не вспоминать о прошлом, и, учитывая обстоятельства, думаю, ты сможешь вытерпеть ее присутствие. — Примми свернула налево, на основную дорогу с указателем на Лизард-Пойнт. — Кики распрощалась с карьерой рок-певицы, ушла со сцены, увлеченно пишет книгу и живет с одним парнем, который мне очень нравится. Это местный строитель, намного моложе ее, прямой и искренний, настоящий на все сто. Можно смело сказать: жизнь в Каллело очень изменила Кики. Она ничем не напоминает прежнюю самовлюбленную эгоистку, какой ты ее помнишь.
Френсис ничего не ответил, но в его неподвижности чувствовались скрытое напряжение и настороженность.
Когда они выехали на дорогу перед поворотом на Рутвен, густо обсаженную деревьями с обеих сторон, Примми спросила:
— Где ты жил в последние годы, Френсис? Чем занимался? Почему так и не вернулся в Англию?
— Рассказать о тридцати годах в трех словах, Примми? Это не так-то просто.
Френсис погрузился в молчание, и Примми не стала его торопить. Наконец он заговорил:
— Последние три года я прожил в Висконсине. Работал садовником. А почему не вернулся в Англию… — Он отвернулся и посмотрел в окно, туда, где за поредевшими деревьями просвечивала береговая линия. — Вначале, после разрыва с Кики, я даже не думал об этом. Сидел на тяжелых наркотиках. Я просто не мог показаться в Сидар-Корте. Я был полностью во власти зелья. С конца семидесятых и до начала девяностых я гнал по нарастающей: сначала кокаин, потом героин. Мощнейшее саморазрушение. Выжженная земля. Как-то я встретил старых лондонских друзей и узнал, что отец считает меня умершим. Мне казалось, что будет лучше оставить все как есть.
— А теперь? — Примми замедлила ход и свернула на узкую дорожку, перерезавшую мыс.
— Не знаю. Мне не хотелось взваливать на себя ответственность за Сидар-Корт, даже когда я был молодым и крепким. Так за каким чертом мне делать это теперь? Но я хотел бы увидеть моего старика и, если удастся, уладить все между нами. Знаю, он все еще жив. Я наводил справки каждый год.
— А семья? Ты был когда-нибудь женат? У тебя есть дети?
— О Господи, нет. Мой единственный опыт совместной жизни — история с Кики, и она навсегда отбила у меня охоту вступать в серьезные, продолжительные отношения с кем бы то ни было. Я вообще не создан для женитьбы, Примми. Просто, собираясь заключить брак с Джералдин, я был слишком молод и не понимал этого. В 1992-м я встретил человека, который вытащил меня из сточной канавы и помог полностью изменить всю мою жизнь. Это была не просто сексуальная связь, а много больше. — После едва заметной паузы Френсис добавил: — Он умер пять лет назад. — Примми на мгновение оторвала взгляд от дороги. В ее глазах Френсис не увидел ни возмущения, ни удивления. — С тех пор я держусь как могу, — признался он. — Никаких наркотиков, даже легких. И к сожалению, ни одного близкого друга.
— И тебе никогда не хотелось увидеть Джералдин?
— После того, что я сделал? После того, как разрушил мечту всей ее жизни? Ведь ей так хотелось жить в Сидар-Корте и растить там детей. Нет, я никогда бы не посмел оскорбить ее, заявив о себе снова. Но я постоянно просматривал «Интернэшнл геральд трибюн», следил за новостями из Европы и часто встречал фотографии Джералдин в колонках светских сплетен. Она обычно стояла рука об руку с послом или миллионером.
Примми остановила машину у ворот Рутвена.
— Давай дальше пойдем пешком. А по дороге я познакомлю тебя с Мейбеллин, Злючкой Элис и Недом.
— Кто они такие? — спросил Френсис, явно обрадовавшись небольшой передышке перед пугающей встречей с Джералдин. — Местные мафиози?
Примми хихикнула.
— Мейбеллин — кроткая и послушная корова джерсейской породы. Даже если ты никогда не любил коров, ты непременно полюбишь Мейбеллин. Все от нее без ума. Злючка Элис — коза. Вообще-то я думала, что она станет любимым развлечением детей из приюта, которые приезжают ко мне на каникулы, но тут я здорово промахнулась. Достаточно посмотреть в ее злые желтые глаза, и отпадает всякое желание подходить к ней поближе. Нед — это ослик. Мы с Мэттом купили его в ослином питомнике в сентябре.
— А кто такой Мэтт? — поинтересовался Френсис, когда они шли по тропинке мимо пастбища.
Примми остановилась у ворот загона для скота.
— Мэтт — мой очень близкий друг, — призналась она. — А сейчас я, пожалуй, оставлю тебя здесь, чтобы подготовить Джералдин к неожиданной новости. Нед тут неподалеку, в дальнем конце загона, но он сейчас появится, чтобы выяснить, не принес ли ты ему что-нибудь пожевать.
