— Мы были в кофейне в Бромли, — призналась Джералдин, решив опустить тот факт, что в баре было полным-полно байкеров. Примми, рыдая, подтвердила ее слова, а Кики замкнулась в презрительном молчании. В Петтс-Вуде отец Кики не разрешил девочкам переодеться. Он позвонил родителям Артемис и Джералдин и попросил их приехать и забрать дочерей. У Сертизов не было телефона, поэтому Примми осталась ночевать у Кики, как и было условлено.
Конечно, дома девочек ждал нагоняй, но если родители Джералдин винили во всем собственную дочь, то гнев родителей Артемис — или по крайней мере ее отца — обрушился на Саймона Лейна.
— Ты ни в чем не виновата, Принцесса, — заявил отец Артемис. — Это все тот надутый докторишка. Вы должны были остаться ночевать в его доме, он за вас отвечал. Ему следовало получше приглядывать за своей дочкой. Если бы она не была твоей лучшей подругой, я бы мигом вышиб из него дух!
Уж он бы вышиб дух из мистера Лейна, это точно. Артемис давно поняла, что люди стараются держаться подальше от ее отца.
— Хорошо, что она не смогла пойти сегодня в театр. — Слова отца вывели Артемис из задумчивости, когда в окне зеленовато-голубого «роллс-ройса» промелькнула украшенная часами башня Льюишема.
— Кто? Кики? — спросила Артемис, удивившись тому, что они с отцом подумали об одном и том же.
Отец кивнул, оторвал руку от руля и резким движением поддернул манжету на рукаве, чтобы взглянуть на свой «Ролекс».
— Угу. У нее сегодня урок вокала?
Артемис тихонько вздохнула: даже если бы у Кики не было сегодня урока вокала, она все равно ни за что не согласилась бы пойти в театр. Когда Артемис сообщила ей, что собирается на «Черно-белых менестрелей»
[11], Кики демонстративно закатила глаза к потолку и выдохнула: «Господи Боже».
Джералдин тоже не смогла составить компанию подругам: она собралась провести все выходные в Суссексе со своим двоюродным братом Френсисом.
Сверкающий «роллс-ройс» въехал в район Нью-Кросс и теперь огибал гигантскую строительную площадку. Огромный рекламный щит оповещал всех и каждого, что строительные работы ведутся Дж. Т. Лоудером. При виде щита отец довольно хмыкнул и громко хлопнул по рулю, Артемис же буквально передернуло от отвращения. Ей была ненавистна сама мысль о том, что ее фамилия так явно и открыто связана с чем-то грубым и вульгарным.
Семье Френсиса деньги приносила земля.
— Дяде Пирсу принадлежит половина Суссекса, — как-то призналась Джералдин. Знакомство Артемис с Френсисом стало событием поистине эпохальным. Восемнадцатилетний кузен Джералдин был не просто красавцем. В нем чувствовался класс, настоящий класс. К тому же он непременно должен был унаследовать огромное состояние.
Больше всего на свете Артемис хотелось, чтобы Френсис стал ее парнем, но это было не так-то легко осуществить, потому что он почти все время проводил с Джералдин.
— Почему бы тебе не сказать Джералдин прямо, что тебе хочется куда-нибудь пойти с Френсисом? — предложила как-то Примми — Тогда она смогла бы выведать, как он к тебе относится. — Но Артемис приводила в ужас подобная мысль. Вот если бы Френсис сам пригласил ее куда-нибудь, без всякого вмешательства своей кузины. И он вполне мог бы это сделать, если бы рядом все время не маячила Джералдин.
Автомобиль свернул с главной улицы и двинулся сквозь паутину тесных переулков вниз, к реке, в сторону доков. У Артемис мучительно свело желудок: она ненавидела дом Примми. Конечно, так ведут себя законченные снобы, но Артемис ничего не могла с собой поделать. Мистер и миссис Сертиз всегда были с ней очень милы, но Артемис они казались слишком простыми и грубыми. Ей едва не стало плохо, когда однажды отец признался, что мама Примми напоминает ему собственную мать, бабушку Артемис, умершую еще до рождения внучки. Если Примми и догадывалась о том, как относится подруга к поездкам в Ротер-хит, то ничем этого не показывала. Впрочем, Примми никогда не говорила Артемис ничего обидного или язвительного. В отличие от Кики и даже от Джералдин.
После свидания с Таем в минувшую субботу Кики объявила, что отныне этот тип — ее парень. Она рассказала всем в школе, что он не просто байкер, а один из «Ангелов ада»
[12]. К изумлению Артемис, эта похвальба отнюдь не превратила Кики в парию, а, напротив, сделала необыкновенно популярной.
«Роллс-ройс» остановился, и Артемис глубоко, до боли вонзила ногти в ладонь. Уж она-то не станет встречаться с покрытым татуировками парнем из рабочей среды. Ее приятель будет принадлежать к самому избранному кругу, так что никто не посмеет насмехаться над ним или над ней. У него непременно будет собственный дом, в котором веками жили поколения его предков. Он будет выпускником Итона или Рагби. Это будет кто-то необыкновенно богатый. Кто-нибудь вроде Френсиса.
Пылая решимостью любой ценой стать девушкой Френсиса, она вышла из машины и подошла к двери Сертизов, собираясь постучать. Но этого не потребовалось. Завидев приближающийся «роллс-ройс», мать Примми в переднике и шлепанцах уже бежала по дорожке, чтобы приветствовать гостей. Раскаты ее голоса, должно быть, были слышны в Перли.
— Рада тебя видеть, Артемис, дорогуша. И вас, мистер Лоудер. Ваш «роллс» сегодня смотрится прям бесподобно, а? Не заглянете к нам на чашку чаю?
Глава 7
Март 1968 года
Джералдин откинулась на спинку старого, потертого плюшевого диванчика в «Барабане». Слева от нее Примми весело смеялась над чьей-то шуткой, а справа миссис Сертиз громко через весь зал кричала официанту, заказывая напитки.
Родители Джералдин, естественно, не знали, что каждую субботу, когда их дочь оставалась ночевать у Примми, подруги ходили в «Барабан» с мистером и миссис Сертиз. Обеим девушкам оставался еще год до совершеннолетия, но владельца «Барабана» это не слишком-то волновало в отличие от хозяина «Трех лисиц» в Чизлхерсте.
Когда неразлучная четверка попыталась войти в паб, владелец хмурым взглядом окинул Примми и мрачно заметил:
— Эта точно несовершеннолетняя. А если она малолетка, а вы трое ее подружки, то, значит, и вы тоже несовершеннолетние.
В пабе вовсю играла музыка, и было полно шестиклассников из Далидж-колледжа и Сент-Данстана. Не хватало только, чтобы подружек вытолкали из бара у всех на глазах. Джералдин едва не задохнулась от бешенства. Положение, как всегда, спасла Кики.
— Это моя младшая сестренка, — заявила она. — Дома никого нет, не могу же я оставить ее одну, верно? Ей всего-то и надо, что стакан апельсинового сока и пакетик чипсов.
