— Какого черта ты тут делаешь? — процедил он сквозь зубы при ее приближении.
— Я так давно не видела, как ты играешь… Я хотела поговорить с тобой. — Артемис смущенно запнулась — ведь если бы она знала, что Руперт собирается отправиться в Бразилию вместе с Сереной Кемпбелл-Тинн, она с удвоенной энергией настаивала бы на том, чтобы он провел свой месячный отпуск с семьей в Корфу.
Между Артемис и Рупертом прошел молодой человек, ведя за собой взмыленного, покрытого пеной пони. Артемис, которая никак не могла привыкнуть к тому, что поло-пони бывают такими огромными, поспешно отступила, неудачно перенеся вес на больную ногу.
Держа в одной руке приз, Руперт нетерпеливо нахмурился. В его голосе явственно слышалось раздражение.
— Ты бы лучше надела сапоги или кроссовки, Артемис. Здесь не Виндзорский парк и не «Херлингем».
— Да. — Артемис хмуро кивнула, признавая свою ошибку. — Это я уже заметила.
Пони увели, но Руперт не сделал ни малейшего движения навстречу жене. Их разделяли каких-нибудь три-четыре шага, но Артемис они показались непреодолимой пропастью.
Почему он всегда держится так холодно и враждебно? Почему ей постоянно приходится заискивать перед ним, угождать ему? Когда она только познакомилась с Рупертом и без памяти влюбилась, его смуглая оливковая кожа, демоническая красота и угрюмая, резковатая бесцеремонность в духе мистера Хитклифа казались ей очень романтичными. Теперь же грубая прямолинейность Руперта смущала ее и пугала.
— Я подумала, что мы могли бы провести остаток дня вместе, — предложила Артемис, стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно и весело или по крайней мере непринужденно.
Руперт недоуменно поднял брови:
— В конюшне? — Его насмешливый взгляд скользнул по вызывающе элегантному платью жены. — Не думаю, что это удачная мысль.
Артемис мучительно пыталась найти подходящие слова, чтобы разрядить атмосферу, но ничего не приходило в голову. И тут краем глаза она заметила высокую гибкую фигуру в узких брюках для верховой езды. Стройная блондинка определенно направлялась к ним.
Артемис с шумом втянула в себя воздух. Серена догадалась, или ей кто-то сказал, что Руперт разговаривает с женой. Нужно совсем не иметь никакого представления о приличиях, чтобы показаться на глаза Руперту в такой момент.
Артемис изобразила презрительную улыбку и приготовилась обдать нахалку ледяным душем: «Очень приятно познакомиться, я жена Руперта». По ее расчетам, подобный маневр должен был выбить почву из-под ног у Серены. Но этот прием не сработал. Серена даже не удостоила ее взглядом.
— Какой великолепный матч, Ру. — Она подошла к Руперту и невозмутимо взяла его под руку. — Я совершенно взмокла. Пот льет с меня ручьем. — Серена шаловливо провела пальцем по блестящей от пота шее Руперта, затем повернулась к Артемис и медленно, дерзко и развязно облизнула мокрый от пота палец. Артемис издала какой-то булькающий звук. Казалось, она сейчас задохнется. Серена лениво ухмыльнулась ей в лицо. — А вы Артемис? — Она насмешливо склонила голову набок, разглядывая соперницу. Должно быть, ей показалось забавным, что жена Руперта — толстая, нелепо одетая женщина, настолько старая, что вполне годится ей в матери.
Нервное напряжение Артемис сменилось гневом. Она готова была взорваться.
— Для тебя — миссис Гауэр! И не смей прикасаться к моему мужу у меня на глазах!
В полной уверенности, что Руперт не меньше ее возмущен наглым и бесстыдным поведением Серены Кемпбелл-Тинн, Артемис повернулась к нему, ища поддержки.
Но к ее изумлению, Руперт и не подумал прийти ей на помощь.
Вместо того чтобы с презрением отшатнуться от Серены или уничтожить ее взглядом, Руперт лишь безразлично пожал плечами:
— Ты же все понимаешь, Артемис. Это не слишком подходящее место для выяснения отношений, но тебе рано или поздно все равно пришлось бы узнать о нас, так почему бы не теперь. Я люблю Серри и собираюсь жениться на ней. Лучшее, что ты можешь сделать, — это пойти домой. Мальчикам я расскажу сам, так что тебе нет нужды что-то им объяснять.
Артемис уставилась на мужа, вытаращив глаза, не в силах поверить своим ушам. Неужели это правда? Такого просто не может быть! Он не мог этого сказать! Руперт не смог бы вот так запросто покончить с их совместной жизнью, выкинуть на свалку тридцать два года брака, и сделать это на игровом поле, на виду у сотен людей!
И все же он смог.
Артемис поняла это, глядя на Руперта и Серену, стоявших в обнимку словно супружеская пара.
Все поплыло у нее перед глазами. Артемис пошатнулась; казалось, она вот-вот потеряет сознание. Но страх подвергнуться еще большему унижению заставил ее взять себя в руки. Ведь она слишком тяжелая; стоит упасть, и никто не сможет ее поднять и унести, а значит, придется лежать здесь бесформенной грудой, пока не придет в себя. Артемис сделала глубокий вдох, стараясь выровнять дыхание.
— Ты подонок! — прошипела она, когда снова смогла заговорить. — Ты просто законченный негодяй!
Руперт глубоко вздохнул.
— Ради Бога, Артемис, — нетерпеливо бросил он. — К чему вся эта драма? Нам надо было расстаться давным-давно. Прекрати вести себя как рыбная торговка. Ты не в Ротерхите.
Презрительный тон Руперта окончательно ее уничтожил. Она публично выставила себя на посмешище и ничего не добилась. Нужно скорее бежать от этого кошмара. Тогда, может быть, еще удастся что-то спасти.
Но, встретив неприязненный взгляд Руперта, Артемис поняла, что обманывает себя. Руперт не откажется от своих слов, их браку пришел конец. Она потеряла мужа. Разбитая и несчастная, Артемис побрела прочь, спотыкаясь, будто слепая. А был ли у нее муж? Или все эти годы она лишь разыгрывала жалкую, нелепую комедию, называя ее браком?
Артемис шла, не разбирая дороги, и толпа расступалась перед ней. Внезапно словно из-под земли рядом возникла Олуин Кент.
— Скажите, где вы живете, и я отвезу вас домой, — предложила она, подхватив Артемис под руку, когда та снова споткнулась на вытоптанном лошадьми дерне.
— Спасибо. — Артемис заплакала. Не отчаянно и исступленно, а беззвучно и безнадежно. — Как он мог так поступить? — Олуин уверенно вела ее к стоянке машин. Слезы текли по щекам Артемис и капали на шелковое платье в горошек. — Как он мог сделать это здесь? У всех на глазах? Да еще при ней? Почему он так унизил меня?
— Потому что вы были совершенно правы, назвав его подонком. И еще потому, что ему хочется сделать вид, будто он намного моложе своих лет. Он думает, что двадцатилетняя жена поможет ему омолодиться.
Артемис подняла голову и вытерла кулаком слезы.
— Вам это тоже знакомо?
— О да, — откликнулась Олуин Кент, когда они благополучно преодолели игровое поле. — Мой муж бросил меня ради дешевой танцовщицы. Это слишком банальная и грустная история. Она видела в нем один лишь денежный мешок, а он — несчастный глупец — полагал, что встретил любовь, достойную шекспировского пера. — Олуин открыла дверцу своего «ситроена-ксантия» со стороны пассажирского сиденья и помогла Артемис забраться в машину. — Что вам сейчас нужно, так это общество друзей, — заявила она, обходя машину и открывая дверцу водителя. — Настоящих друзей. У вас их много?
