– Ах, моя дорогая! – пропела она, сладко позевывая и даже потягиваясь. – Вы уже заходили сегодня ко мне? Простите, не слышала вашего звонка. Все эти события так негативно сказываются на моей психике, что я даже была вынуждена прибегнуть к снотворному.
– И как? – не без ехидства поинтересовалась у нее Мариша, заметив под махровым халатом Тамары Никитичны наспех подвернутые спортивные брюки. – Помогло снотворное?
– Потрясающий эффект! Проспала как убитая, даже не слышала, как вы приходили! Скажите, вы долго звонили?
– Совсем нет, – пробормотала Мариша.
Она так и не решила, рассказывать Тамаре Никитичне о том, что она знает ее тайну, или еще немного подождать? Первое могло выбить из-под ног матери Галочки почву, лишить ее обычной самоуверенности и сделать более откровенной. Но второе позволяло Марише вести свою игру. В частности, проследить за Тамарой Никитичной.
Да, такими козырями направо и налево разбрасываться не стоит. Решено, Мариша помолчит и послушает, что скажет ей Тамара Никитична сама.
– Ну да и ничего страшного. Зато я хорошо выспалась. А у вас ведь много свободного времени, дорогая? Вы ведь не работаете? Надо сказать, что я этого не одобряю. Простые люди должны трудиться.
Мариша прикусила язык, чтобы не ответить резкостью. Тамара Никитична тоже нигде не была трудоустроена. Однако ее это, похоже, ничуть не смущало. Как известно еще со времен римлян: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку».
И что значит это ее высказывание о «простых» людях?
Чувствуя, что разговор с мамой Галочки будет труднее, чем она себе представляла, Мариша молча направилась следом за женщиной. Принимали ее в гостиной, обставленной с большим вкусом. Чувствовалось, что, воплощая в жизнь свои фантазии по обустройству домашнего очага, хозяева этой квартиры не были стеснены в средствах.
Все вещи тут были явно очень дорогими. Никакого ламината или ДСП. Только натуральное дерево и, конечно, не сосна, упаси боже, только не сосна! В углу стояла изящная этажерка, похоже антикварная. На противоположном конце комнаты – изящный высокий столик на тоненьких гнутых ножках. Он тоже был похож на те, что стояли в дворянских усадьбах в конце позапрошлого века. Напротив входа находилась стеклянная горка, в которой сразу же бросался в глаза красивейший кофейный сервиз из чистого серебра с эмалью.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – спросила у Мариши хозяйка всего этого великолепия, впрочем, дав гостье оглядеться да и восхититься окружающей ее обстановкой.
– Поговорить? Да, я хотела поговорить с вами о вашей бабушке.
– О бабушке?
Казалось, Тамара Никитична была готова услышать что угодно, но только не это. Она была удивлена и, пожалуй, раздосадована заданным ей вопросом. Это была явно не та тема, которую хотелось ей обсуждать.
Но Мариша ждала. И Тамаре Никитичне надо было что-то сказать.
– А что там говорить о моей бабушке? – несколько раздраженно произнесла она. – У меня, как и у всех детей, была бабушка. Даже две бабушки. Папина и мамина. Простые, славные женщины. Очень трудолюбивые.
– Нет, я имею в виду вашу бабушку, которая оставила вам в наследство свои драгоценности.
Лицо Тамары Никитичны потемнело еще больше.
– Она уже умерла. О чем тут говорить?
– Вы не хотите рассказывать о своей бабушке? Это какая-то тайна?
– Никакой тайны. Просто я ее не очень хорошо знала. Верней, совсем не знала.
– Как же так? Вы друг друга не знали, но все-таки ваша бабушка приняла решение отдать драгоценности именно вам? Возможно, даже в обход других наследников?
Мариша задала этот вопрос намеренно, чтобы посмотреть на реакцию Тамары Никитичны. Но женщина выдержала удар, даже ни моргнув глазом.
– Других наследников и не было, – объявила она. – Я была единственной дочерью своего отца. И следовательно, его единственной наследницей.
– Но у вашей бабушки, в свою очередь, могли быть братья и сестры. А у них свои дети.
– Бабушка хотела, чтобы ЕЕ драгоценности достались именно ЕЕ внучке, а не кому-то там! – резко ответила Тамара Никитична.
– Значит, эти драгоценности, которые у вас украли, прежде принадлежали вашей бабушке?
– Ну да. Я уже говорила вам это много раз.
Тамара Никитична почему-то очень нервничала. И нервничая, даже принялась дерзить собеседнице, чего в обычной жизни с ней не случалось. Тамара Никитична очень гордилась своими манерами. И изо всех сил старалась привить их и своим дочерям тоже. И вдруг такая озлобленность. С чего бы? Тамара Никитична только что почти огрызнулась на Маришу!
– Вы меня простите, – произнесла Мариша, надеясь вернуть женщину в нормальное состояние. – Но чтобы найти ваши драгоценности, мне необходимо выяснить о них все. Кому они принадлежали раньше? Как попали к вам? К тому же о многих семейных ценностях со временем складываются легенды. Вам что-нибудь известно об этом?
– Легенды? – побледнела Тамара Никитична. – Нет, что за чушь?! Не было никаких легенд!
Еще немного, и она, пожалуй, заявила бы, что и бабушки у нее никогда не было, и драгоценностей тоже. Тамара Никитична уже явно начала жалеть, что вообще согласилась встретиться с Маришей.
Что происходит, черт возьми?
– Тогда расскажите, как произошло, что ваша бабушка нашла вас и передала вам драгоценности? Если вы не расскажете мне правду, то мне придется обратиться за помощью к другим вашим родственникам. Или вовсе отказаться от этого дела. Ищите свои драгоценности сами!
Тамара Никитична глубоко вдохнула побольше воздуха и сказала:
– Понимаете, вся эта история очень мне неприятна. Начать с того момента, что моя мама была брошена моим отцом и довольно долгое время мы с ней жили очень трудно – бедно и тяжело. А вся папина родня также отвернулась от нас. Та же бабушка могла бы продать одно свое колечко и помочь нам с мамой элементарно перебраться из коммуналки в отдельную квартиру!
– Вы с вашей матерью жили в коммуналке?
– Что, не похоже? – неожиданно улыбнулась Тамара Никитична. – Да, я не всегда была такой ухоженной и респектабельной. Были у меня деньки и похуже.
Неожиданно она поднялась со своего места и подошла к вделанному в стену бару. Его закрывало панно с растительным орнаментом. Оно отъехало в сторону, явив взору самый широкий выбор элитных спиртных напитков. Прикинув оценивающим взглядом содержимое бара, Мариша поняла, что тут нету ни одной бутылки дешевле тысячи рублей за пол-литровую емкость. Даже вино стояло не абы какое, а исключительно французское.
Но Тамара Никитична потянулась не к вину. Она цепко ухватила граненую бутыль с виски. Щедро плеснула себе на два пальца жидкости в такой же граненый низкий бокал и выпила спиртное одним духом. После чего, не закусывая и не предложив Марише присоединиться к ней, она снова вернулась на диван и приняла прежнюю позу.
