– Ну хорошо, – согласилась она, пожав плечами с деланным безразличием. – У меня есть степень по музыке.
– А где вы учились? Где-то вроде Джуллиарда?
Ли возблагодарила Бога за то, что в помещении было темно, потому что чувствовала, как бледнеет под перекрестным допросом Питера. Как же ей повезло! Именно в этот момент появился Эл, неся поднос с жареной зубаткой, глиняными кувшинами с капустой, кружками с ледяным пивом и корзинкой кукурузных лепешек.
– Подарок от ресторана, – сказал он, аккуратно расставляя блюда.
– Вы должны позволить мне заплатить, – сказал Питер.
– Нет необходимости, сегодня это подарок от фирмы, – ответил Эл. Он усмехнулся, переведя взгляд с Ли на Питера. – Что-то подсказывает мне: вы будете очень полезны, мистер Уэбстер.
Когда Эл ушел, Ли почувствовала, что краснеет.
– Так на чем мы?.. – задумчиво произнес Питер, его блестящие глаза изучали ее покрасневшее лицо. – А, да. Вы собирались рассказать мне, что вы делаете в Натчезе.
Она закусила губу. Этот человек никогда не позволит ей успокоиться.
– Наверное, это прозвучит несколько… глупо… – наконец выдавила она.
– Уверен, что нет.
– Ну… – Ли немного помолчала и заговорила, тщательно подбирая слова. – Пару месяцев назад я решила немного отдохнуть. Мне хотелось поездить по стране. А потом я приехала в Натчез и…
Она кивнула, чувствуя теперь неловкость, которую каждый раз ощущала, когда говорила о Натчезе.
– Я влюбилась, думаю, только так это можно объяснить.
– Увидеть Натчез и умереть? – улыбнулся он.
– Можно и так сказать.
– Мне знакомо это чувство. Я точно знаю, что вы имеете в виду.
– Правда?
– О да, это потрясающее место – его история, его необычный образ жизни, совершенно отличный от другого в любом уголке страны. Сумасшедший ритм и суету вы найдете повсюду. Натчез и Майра навеки завладели моим сердцем.
Он с любопытством взглянул на Ли.
– Так, значит, у вас нечто вроде затянувшегося отпуска?
– Вроде того.
– А как вы получили работу в этом ресторане?
– В первый же мой вечер в Натчезе. Я пришла сюда пообедать. На фортепьяно играла очень милая пожилая леди, она явно слишком старалась. Когда она сделала перерыв, я подошла к ней и сказала, что мне очень понравилось ее исполнение. Я по собственному опыту знаю, какими неблагодарными могут быть посетители… – Ли улыбнулась. – Леди была польщена вниманием, мы присели и заговорили. Она рассказала мне, что ее очень беспокоит артрит и она хочет оставить работу, но не может бросить тех, кто приходит специально ее послушать. Примерно так все и началось. Я пообещала заменить ее до тех пор, пока Эл Мерфи не найдет постоянную пианистку. Именно она порекомендовала меня вашей тете.
– Звучит как сказка. А чем вы занимались до того, как приехали сюда?
Сердце Ли сжалось от неприятного ощущения.
– До того? – заикаясь, повторила она.
– Откуда вы приехали? – продолжал Питер.
– Из Сан-Франциско, – осторожно ответила она.
Он положил себе рыбы.
– А чем вы занимались в Сан-Франциско?
– Вы когда-нибудь окончите этот допрос, адвокат?
– Нет-нет, расскажите мне, чем вы занимались в Сан-Франциско.
Она громко вздохнула.
– Была учительницей музыки. – Ли подумала, что это не совсем ложь.
– Ага! – с триумфом произнес он. – Я же говорил, что у вас есть талант.
– Согласна, у меня есть талант.
– И не просто талант – необыкновенный талант. Вы изысканны, Ли, вы блистаете.
Ли опять почувствовала, что Питер говорит о чем-то большем, чем о ее музыкальных способностях. Чувствуя себя совершенно измученной его пристальным взглядом, она застенчиво стала оглядывать зал ресторана. Явно пора было сменить тему разговора.
– Как вы находите зубатку? – поинтересовалась она.
Про себя она подумала, что ему следовало бы поторопиться доесть.
– Просто великолепно. Мне правится острая корочка.
Ли невольно рассмеялась, накладывая себе рыбу.
– В «Серебряном дереве» перчат все, даже капусту, – объяснила она. – Однажды я сказала, что Эл кладет красный перец даже в холодный чай.
Питер хихикнул.
– Что бы он ни делал, это определенно приносит успех.
Он окинул взглядом уютное помещение, уже заполнившееся весело болтавшими посетителями, и повернулся опять к Ли:
– Майра рассказала мне, что ваши выступления заметно увеличили доход «Серебряного дерева». Наверное, поэтому управляющий так любезен с вами.
Ли подумала, что он снова смотрит на нее так же пристально, как раньше, а сама она опять стала предметом разговора. Она надеялась, что этот человек никогда не будет допрашивать ее в суде.
– Вы не рассказали, почему приехали в Натчез так рано, – торопливо заговорила она.
– Ну вы, наверное, знаете, что я уже долгое время пытаюсь уговорить Майру разрешить мне привести дом в порядок.
Ли с интересом подалась вперед. Она обожала мисс Майру и обрадовалась тому, что Питер хочет помочь тете.
– Нет, я ничего не знала, но я очень рада. Дом Майры очень нуждается в ремонте. Местами обои изорваны в клочья. Кыш превратил драпировки в кашу, а кондиционеры постоянно ломаются.
– Я знаю об этом. Сложность состоит в том, что Майра не позволяет мне оплатить ремонт.
Ли понимающе кивнула:
– Я знаю, что вы имеете в виду. Мисс Майра чудесная женщина, но уж слишком гордая. Наверное, ей очень трудно поддерживать хозяйство, имея маленький постоянный доход. И все же она не станет принимать помощь. Я хотела пригласить кого-нибудь починить кондиционеры, но она и слышать об этом не пожелала.
– Вы предлагали ей? – переспросил он удивленно, даже шокированно.
– Конечно, предлагала. Ваша тетя отнеслась ко мне как к дочери. Мы всегда спорим по поводу оплаты за мою комнату, но она отказывается повышать плату и на десять центов.
– И несмотря на это, кажется, вы ей здорово помогаете. Она рассказала мне, что вы возите ее в церковь и, как я успел заметить, иногда замещаете ее в качестве экскурсовода.
– Да, я ей помогаю, – сухо ответила Ли, мысленно возвращаясь к тому, что произошло сегодня после обеда.
Проклятие! Питер Уэбстер опять свел разговор к ней самой.
– Продолжайте, адвокат, – подбодрила она. – Вы все еще не рассказали, почему приехали столь внезапно. После сегодняшнего… – Она густо покраснела и готова была провалиться сквозь землю. – Должна признаться, мне очень хочется узнать, в чем тут дело.
