Еле дождавшись лифта, Элен с облегчением вздохнула, обнаружив, что спуск ей предстоит проделать в гордом одиночестве. Никаких бизнесменов, мамаш с сопливыми детьми и… самоуверенных красавчиков. Элен снова вздохнула.
А ее новый психоаналитик хорош собой, и, похоже, медсестричка положила на него глаз. Впрочем, это ее не касается. Даже если доктор Сандерс спит с этой длинноногой куклой, то это их личное дело! И точка. Он всего лишь ее доктор. И если он приглянулся ей в лифте, то это чистая случайность. Досадное недоразумение. Отношения «пациент — доктор» не должны осложняться любовными.
Что это еще за мысли бродят в ее голове! Уж не вздумала ли она закрутить роман с психоаналитиком? Чего доброго он примет ее за извращенку, решившую соблазнить лечащего врача. Возможно, она будет даже не первой. Наверняка другие клиентки доктора Сандерса мечтали о большем, нежели душеспасительные беседы.
Нет, Элен, забудь об этом, приказала она себе. Если тебе потребуется черная повязка на глаза, чтобы перестать видеть в докторе Сандерсе мужчину, что ж, придется ею воспользоваться.
Первый этаж. Лифт остановился, и Элен, гордая и независимая, вышла из кабины и направилась к дверям на улицу.
4
— Эй, дружище, какими судьбами? — Лени Робинсон призывно помахал рукой Марку, только что появившемуся на пороге спортзала. Кстати сказать, впервые за последние три месяца.
— Прекрати, Лени. Мне и без того стыдно показываться на глаза тренеру, — ответил, подойдя к старому приятелю, Марк.
Лени окинул его оценивающим взглядом.
— Я бы не сказал, что все так уж плохо. Поражаюсь, как тебе удается держать одну и ту же форму с университета. Сколько тебя помню…
Марк рассмеялся.
— Боже, ты уже начинаешь говорить, как дряхлый старик. Нам еще рано уходить на покой, не находишь?
— Что касается меня, то я бы уже давно с удовольствием оставил все суетные дела.
— А как же твоя клиника?
— А! — Лени махнул рукой. — Лучше расскажи, как ты? Мы ведь не виделись… дай-ка вспомнить… полгода точно. Ты постоянно был занят в «Линии жизни». Неужели в Сиднее столько людей с психическими проблемами?
— Как и в любом мегаполисе. К сожалению, большой город добавляет в жизнь слишком много стрессов, — констатировал Марк. — Тебе, как кардиологу, это должно быть известно. Уверен, что и неполадки с сердечной мышцей не редкость для жителей Сиднея, разве не так?
Лени кивнул с грустной улыбкой.
— Ладно, хватит сидеть, займемся делом, — предложил Марк, указав в сторону беговых дорожек «Кетлер».
В зале было относительно мало народу: середина недели, восемь вечера. Как сказал бы отец Марка, все нормальные люди уже сидят по домам и стерегут дочерей.
Друзья пошли к тренажеру. Они установили режим спортивной ходьбы и встали на передвигавшуюся резиновую ленту.
— А теперь выкладывай, что случилось? — спросил Лени, загадочно улыбнувшись и подмигнув приятелю.
— Все по-прежнему… с чего ты взял, что в моей жизни произошли какие-то изменения? — неумело солгал Марк.
Лени одарил его укоризненным взглядом.
— Честно говоря, кое-что действительно произошло, — признался Марк. — Пару недель назад… Возможно, сам Бог послал мне тебя. Ты ведь тоже врач… впрочем, я почти знаю, что ты мне посоветуешь… На твоем месте я сказал бы то же самое, но…
— Марк! — не выдержал сбивчивых попыток объяснения Лени. — Говори начистоту! Сколько можно юлить? Я пока и сам не знаю, что тебе отвечу.
— У меня новая пациентка. Ее зовут Элен Томпсон, — медленно начал Марк, однако Лени тут же его перебил:
— Элен Томпсон? Постой, уж не та ли это адвокатша, которую прозвали «акулой»? Она ведь самый кровожадный юрист на свете. У ее оппонентов в суде нет ни единого шанса. Я сотни раз читал о ней в газетах. Крупные шишки, попавшие в какую-нибудь заварушку, становятся к ней в очередь за юридической консультацией. Даже поразительно: девушка добилась всего сама. Если не ошибаюсь, она приехала из какого-то Богом забытого городка в Квинсленде. О, приятель, сочувствую. Если ты сделаешь что-нибудь не так…
Марк с удивлением взглянул на друга.
— Не думал, что ты знаешь ее.
— Дружище, Элен Томпсон знают все!
Марк пожал плечами.
— Кроме тебя, судя по всему, — заключил Лени. — Ну так и что с этой Элен? Передозировка чужой кровью?
— Прекрати! — неожиданно резко оборвал шуточки Лени Марк. — Элен — добрая, нежная, легкоранимая женщина, которая попала в сложную жизненную ситуацию и не смогла выкарабкаться собственными силами, переоценив свои возможности.
Лени уставился на Марка круглыми от изумления глазами.
— Приятель, да ты влюбился в «акулу»?! Да еще и ко всему прочему в свою пациентку? — Он покачал головой. — Выброси это из головы, пока не поздно. Ведь еще не поздно?
— Боюсь, что я уже опоздал.
— А она знает о том, что… Ну-у, у вас уже что-то было?
Марк отрицательно покачал головой.
— Она приходила только на три сеанса. Мы встречаемся раз в неделю, по пятницам, — мечтательно закрыв глаза, ответил он.
— Ты ведь ее психоаналитик, человек, который обязан восстановить ей душевное спокойствие! А чего добиваешься ты? Я уж молчу о врачебной этике. Марк, тебя ведь могут лишить лицензии и ты больше никогда не сможешь помогать нуждающимся в твоей помощи людям! Как ты этого не понимаешь?! Если поднимется шумиха вокруг всего этого… Нет, я тебя отказываюсь понимать. Не забывай, с кем ты имеешь дело. Элен Томпсон сожрет тебя с потрохами, если ты начнешь подбивать к ней клинья. Она ведь наверняка уже выложила тебе все свои секреты, верно? Какую фразу ты любишь всегда повторять? «Главное, чтобы между доктором и пациентом существовало доверие», так?
— Лени, я все это знаю. Однако не могу ничего поделать со своими чувствами. Когда я вижу Элен, то забываю обо всем на свете: о лицензии, о пресловутой этике, о других женщинах…
— Марк, ты не имеешь права даже думать об Элен! — категорично заявил Лени, смахнув со лба выступившие капельки пота.
— Почему?
— Потому что эта страсть погубит тебя. Только представь: Элен доверилась тебе, рассказала о своих проблемах… Заметь: она это сделала вовсе не для того, чтобы вызвать у тебя сочувствие, жалость и тем более любовь… Она искала выход прежде всего для себя самой! Точно так же, как она обратилась бы к дантисту, заболи у нее зуб.
— Но мы ведь обычные люди. Мужчина и женщина…
— Марк, я тебя не узнаю. О чем ты говоришь? Вы — доктор и пациент. Ты обязан оказать ей профессиональную помощь — и все!
— Лени, если я проникся к Элен глубокими и нежными чувствами, то это вовсе не означает, что я забыл о своих врачебных обязанностях.
