— Нет... — нисколько не смущаясь, произнес
Аллан. — Просто мне хотелось узнать, хорошо ли ты помнишь все события той первой ночи в Лондоне.
Он снова взял ее за руку и ласково произнес:
— Давай прогуляемся вдоль реки. А ты расскажешь мне, что еще тебе запомнилось.
Джессике не терпелось поскорее уйти с террасы. На них обращали внимание, и ей хотелось скрыться от назойливых взглядов.
— Отпусти мою руку, — негромко сказала Джессика. — Ведь мне некуда отсюда бежать...
Солнце уже стояло низко над горизонтом. Вечер был приятно теплым, воздух напоен непередаваемыми ароматами цветов. Широкая, быстрая река с шумом катила свои воды среди множества валунов. В некоторых местах течение ее замедлялось над глубокими впадинами, над которыми воды ее описывали медленные круги. Джессика и Аллан неторопливо шли вверх по течению реки. Под их ногами мягко пружинила зеленая трава. Джессика держалась от Аллана на расстоянии вытянутой руки — на случай, если ему вдруг захочется снова схватить ее и сделать с ней что-нибудь непотребное. Теперь она могла ждать от него любой безрассудной выходки.
Так они молча прошли несколько сотен шагов. Дойдя до одиноко стоявшей сосны с могучей зеленой кроной, Аллан вдруг остановился и начал обозревать окрестности. Джессика подалась назад и стала с подозрением за ним наблюдать. Она его уже изучила! Гормоны этого мужчины обладали повышенной активностью, и, возможно, он не станет ждать их вечернего свидания...
Глаза Аллана наконец остановились на ней.
Джессика затаила дыхание.
— Что это ты так на меня смотришь? — спросила она с дрожью в голосе.
— Как?
Он притворно нахмурился, но это не могло обмануть Джессику.
— Сам знаешь, как. Ты думаешь только об одном. Других мыслей у тебя нет.
Аллан иронически улыбнулся.
— Мне кажется, что это у тебя нет других мыслей, — сказал он, растягивая слова. — Ты уже пыталась соблазнить меня в номере отеля, а теперь снова принимаешься за свое. А ведь здесь полно народу! Ты очень развратная молодая дама, Джессика Макколл. Если бы об этом узнала твоя мать, она бы с ума сошла. Придется отказаться от удовольствия ради собственной безопасности. Если бы мы занялись любовью на этом самом месте, мне бы пришлось потом всю ночь вытаскивать сосновые иголки из твоей маленькой нежной попки.
От удивления у Джессики отвалилась челюсть. Как еще земля не расступилась и не поглотила ее! Кажется, она сама помогает Аллану издеваться над ней.
Собрав всю свою гордость, Джессика глянула прямо в лицо Аллану.
— Ты сам виноват в том, что я не поняла, зачем мы тут остановились. Мне кажется, что любая женщина на моем месте не чувствовала бы себя в безопасности наедине с тобой.
— А некоторым женщинам нравится, когда с ними обращаются подобным образом. Во всяком случае, большинству женщин. Тогда они, по крайней мере, уверены, что нравятся мужчинам. Ведь не случайно вы пользуетесь косметикой, духами, носите модные платья?
Джессика прямо онемела — так способны были рассуждать лишь самые отъявленные женоненавистники. Жаль, что ей в этот момент трудно было собраться с мыслями. Она лишь сказала резко:
— Я не принадлежу к числу таких женщин.
— Тогда почему на наше первое свидание ты явилась разодетой так, словно только что сошла со страниц модного журнала? — насмешливо спросил Аллан.
Джессика нахмурилась.
— А как я должна была быть одета? Ты меня пригласил на ужин в дорогой ресторан... Не могла же я нарядиться для этого в мешковатый свитер и джинсы. И не говори, что тебе было бы все равно. Ты пригласил меня, а я оделась подобающим образом, и это было данью уважения тебе.
Аллан смерил ее высокомерным взглядом, хмыкнул и пошел дальше. Джессика негодующе посмотрела ему вслед, затем догнала его и загородила дорогу.
— Если ты хочешь обвинить меня в чем-либо, сделай это, а не беги! — запальчиво сказала она. — Я же не могу читать твои мысли.
— Ты опять принялась за свои выходки? — хмуро спросил он. — Помнишь, что случилось в прошлый раз?
Джессика отступила на шаг.
— Никакие это не выходки. Просто мне хочется знать, что тебе тогда не понравилось в моей одежде. Вроде бы ты похвалил мое платье... Или ты, как всегда, лгал мне?
— Нет, это не было ложью. Ты действительно выглядела очень эффектно. Но, конечно же, в то время я совсем тебя не знал. Верно ведь, мисс Макколл?
— А что тебе нужно было знать? Ты знал, как меня зовут и где я живу. Разве этого было недостаточно?
— Мне припоминается роскошное шелковое платье, — сказал Аллан. — Должно быть, оно стоило очень дорого. И ты надела его не только потому, что хотела сделать мне приятное. Ты знала, что в нем будешь выглядеть намного привлекательнее.
У Джессики начало портиться настроение. Она понимала, что высказывая все это, Аллан имел какую-то определенную цель.
— А откуда у тебя это платье, между прочим? — спросил он. — Ты, вероятно, одолжила его в том магазине, в котором работаешь?
— Оно было из числа отбракованного товара, — пояснила Джессика. - В нем был неправильно прострочен один шов.
— Понятно. Но тогда ты мне об этом не сказала. Так ведь? Я помню также, что когда я высказал комплимент по поводу этого платья, ты ответила... Да, ты сказала, что у тебя нет проблем с нарядами и что ты решила надеть это платье в последнюю минуту. Любая женщина не станет говорить ничего в этом роде, если она не хочет произвести впечатление, будто у нее полный гардероб сногсшибательных платьев.
— Ладно! О чем мы говорим? О каком-то платье... Может быть, я немножко и приврала, но это не идет ни в какое сравнение с той ложью, которую наговорил мне ты.
Аллан пожал плечами.
— Как я уже сказал, ты сама во всем виновата. Ты же неглупая женщина, Джессика. Но сама повинна в собственном падении. Если бы ты не выдавала себя за ту, кем на самом деле не была, наши отношения могли бы сложиться совершенно по-другому.
Джессика посмотрела на него недоумевающе.
— Извини, пожалуйста. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Объясни мне все по порядку.
Они продолжали идти по берегу реки. Солнце еще ниже спустилось к линии горизонта, готовясь в любую минуту скрыться за горами на западе. Небо окрасилось в фантастический розовый цвет.
— Платье — это пустяк, — неторопливо проговорил Аллан. — Но если проанализировать все твое поведение, все что ты сказала или о чем умолчала, то создается твой образ, весьма далекий от действительности.
Он издал короткий смешок, словно вспомнив о чем-то.
— Но у тебя все так естественно получалось, что я поверил тебе и, приехав в Камбартон, начал наивно расспрашивать людей, как проехать в поместье Макколлов. Естественно, никто здесь не слышал о таком поместье. И люди знали только одну Джессику Макколл, то есть тебя. Поэтому они показали мне на дом твоих родителей. И только тогда я понял, как ты меня дурачила.
