– Не обращайте внимания: я устал с дороги. Вы, лучше, расскажите мне, что здесь произошло? На улице порохом воняет, как в служебном тире.
– Мы с Самохиным прибыли сюда, чтобы опросить свидетеля Колычева по одному эпизоду, но столкнулись лоб в лоб с людьми, которые, как и мы, хотели с ним встретиться, поэтому и пожгли порох. Теперь, сидим и ждём оперативно следственную группу, которая должна прибыть из районного центра. А Вас-то каким ветром сюда занесло? Я так понял, Вы родственник Колычева?
– Да. Но никаких родственных отношений с ним, никогда не поддерживал. Я, собственно, в отпуске, еду за новой машиной и решил Пелагею навестить. Когда ещё такой случай предоставится, свидеться с нею. Заехал на часок, а тут такое творится. – На ходу сочинил Борисов версию, своего появления в доме у Пелагеи.
– Вы же, только недавно новую купили.
– Кушает много, боюсь не прокормить. Хочу взять с более экономичным двигателем.
Пелагея, услышав о том, что её племянник, не успев приехать, уже собирается уезжать, поспешила в кладовку и через некоторое время вышла оттуда с тяжёлым, чёрным полиэтиленовым пакетом.
– Возьми, не забудь, гостинцев тебе собрала. – Поставила Пелагея пакет на пол, рядом со стулом Борисова. – Там мёд наш, местный. Варенье малиновое, хорошо от простуды помогает. Грибочки сушёные. Сама собирала и насушила. Супчик зимой, пусть тебе жена твоя варит. А ты ешь, да меня вспоминай добрым словом. Рыбки вяленой связку положила. С пивом попьёшь, если любишь.
– Пелагея, ты, наверное, половину своих запасов сложила в пакет? – Рассмеялся Борисов.
– Бог с тобою. У меня этих запасов, знашь сколь. Я вона и приезжим ребятам гостинцы собрала, – указала она рукой, на сидящих за столом.
– Пелагея, на твой взгляд, Степан хороший человек? – спросил Ермаков.
– Стёпа-то, человек хороший, даже и не сомневайся, – ответила Пелагея и тут же отошла от стола и вышла в сени.
– Она никогда в жизни, ни про одного человека, ничего плохого не подумает и не скажет. У глубоко верующих, считается большим грехом кого-либо осуждать, тем самым брать на себя функции суда божьего, – пояснил участковый.
Мутный, спустя некоторое время после того, как в деревне утихли выстрелы, послал туда своего человека, Власа.
– Зайди сначала в магазин, купи чего-нибудь, ну не знаю, колбасу, хлеб там, только не спеши. Внимательно послушай о чём судачат деревенские. Заодно и нашу машину пригонишь, если на неё менты лапу не наложили.
– Дай дубликат ключа от машины.
– Сейчас посмотрю в своей. – Влас вернулся минут через сорок на машине.
– Ну?!
– Завалили Шустрого и Бобра, как мы и думали.
– Кто завалил?
– Говорят, что какие-то заезжие менты. Теперь сидят в доме у этой бабки, к которой мы ехали, пьют чай и ждут приезда прокурорских. – Разговор прервал, зазвонивший в руке Мутного телефон. Докладывали с поста наблюдения.
– Со стороны деревни по направлению к шоссе движется чёрный джип, который проезжал мимо нас час назад. Что делать?
– Остановите его, но вежливо, если не остановится, тогда принудительно, я сейчас с людьми подгребу.
– Остановим, никуда он от нас не денется, – заверил Мутного, звонивший.
Вадим Александрович выехал из деревни в отвратительном настроении. Ему не давали покоя мысли о том, как опера смогли, так быстро найти Степана в этой глубинке и, куда он, так внезапно исчез? Он, не останавливаясь, проехал мимо двух парней, голосовавших на обочине. – Откуда они тут взялись? – Удивился он. – Но он ещё больше удивился, когда, вынырнув из-за поворота, увидел чёрный джип, стоящий на дороге в огромной луже. Борисов затормозил и остановился. – Наверное, те двое голосовавших, с этого джипа. – Подумал он и вышел из машины. На краю лужи стоял мужчина и подавал команды водителю. Но было похоже на то, что водительского опыта не было у обоих. Напрасно пренебрёг осторожностью Вадим Александрович, потому что, как только он приблизился к мужчине, чтобы поделиться с ним собственным опытом, тот повернулся к нему и ударил кулаком в челюсть. Другой бандит подхватил Борисова и уложил на траву, на обочине дороги. Джип сразу выехал из лужи.
– Обыщите хорошенько машину, – сказал Серый, – а я его обыщу и откройте багажник у моей, мы его туда загрузим.
Серый попросил Мутного свернуть в тихое местечко, чтобы избавиться от Борисова. Четыре чёрных джипа пронеслись по шоссе двадцать километров и свернули на старую бетонку, которая вывела их к заброшенному цеху железобетонных изделий. Серый вышел из машины и осмотрелся. Его взору открылась унылая картина разрухи и запустения. Всё, что могло пригодиться населению для строительства гаражей, дач и для сдачи в металлолом, было разобрано и вывезено с территории заброшенного цеха. Не побрезговали, даже старой дорожной плитой, которой много лет тому назад была выложена площадка перед ним. Чуть правее того места, где когда-то находился бетонный забор, росла одинокая сосна. Она поневоле стала немым свидетелем того, как люди много лет тому назад с большим воодушевлением строили этот цех, облагораживали территорию, затем эти же люди и их, выросшие дети, с не меньшим воодушевлением, варварски, его разрушили и растащили, пользуясь безнаказанностью, спровоцированной юридической неразберихой девяностых годов. Вот к этой сосне и приказал Серый притащить Борисова. Один из бандитов достал из багажника машины лопату. Связанного Борисова, выгрузили из джипа и, протащив по земле, прислонили к стволу сосны.
Глава 19
Серов, неторопливо, подошёл к Борисову.
– Похоже на то, следак, что ускользнуло из твоих рук наше бабло. Только не могу понять, зачем ты рисковал? Тебе, в любом случае, пришлось бы нам его вернуть. Многолетняя безнаказанность притупила в тебе чувство опасности и страха?
– Серов, развяжи мне руки и дай попить, – попросил Борисов.
– Может быть, тебе стакан водки налить и сигарету раскурить, – засмеялся Серый.
– Не помешало бы.
– Где сейчас Филин, знаешь?
– Нет, но я могу помочь тебе добраться до него, если ты меня в живых оставишь.
– Твоя шкура не стоит столько. Тем более, сейчас она не стоит, даже одной копейки. А ты блефуешь, цепляясь за соломинку, как утопающий.
– Даже, если и цепляюсь, что в этом странного? Каждому хочется пожить подольше, я тоже не исключение. – Серый рассмеялся. – Тебе зачем это? Чтобы набить баблом ещё один мешок?
– Люди во все времена торговали, кто чем мог и продолжают зарабатывать этим занятием. Это нормально.
– Тебе нельзя верить. Сразу и продашь.
– Не продам. Не выгодно.
– Не по адресу обратился. Я уголовник, и живу по другим законам. А ты, по каким? Сколько невиновных за свою многолетнюю, безупречную службу ты отправил за решётку? Или не считал? Я тебе, ни судья и, ни палач. Сейчас я, просто, свидетель того, как жадность сгубила ещё одного фраера. И не надейся на милость божию. Я слышал о том, что она не действует на таких, как ты. – В этот момент к ним подошёл Мутный и попросил Серого отойти с ним в сторонку.
