– И что ты ему предъявишь? Он через два часа будет на свободе. – Мурзин подошёл к сейфу и достал из него тоненькую папку.
– Возьми, – положил он папку на стол перед Курагиным. – В ней подробный план и описание особняка Монаха. Я, почему-то, подумал, что это – может тебе пригодиться.
– Зачем?
– А тебя, что – Тихий уже не интересует?
Вернувшись в офис от Мурзина, Курагин вызвал к себе Иванова.
– Доставь Богомолова на базу. – Курагин отдал Иванову папку, которую получил от Мурзина.
– В ней план его дома. И прихвати ещё кого-нибудь, из его окружения.
– В доме охраны, наверное, не меряно?
– Всего несколько человек по внешнему периметру и в доме вместе с Богомоловым постоянно живёт, преданный ему уголовник, Фирс. Огнестрельное оружие, желательно, не применять. Прошу, только не перестарайся.
– Анатолий Дмитриевич, а это, как получится.
– Никаких, как получится. Ясно?
– Хотите с ним побеседовать?
– Да.
Иванов подъехал к особняку Монаха и остановился вплотную к воротам. Его расчёт на то, что они в ту же минуту распахнутся, не оправдался. Следом за его машиной остановился, такой же, чёрный джип. Из калитки, рядом с воротами, вышел важный охранник. Иванов, продолжая сидеть за рулём, немного опустил стекло, со своей стороны.
– Машину уберите, уважаемый, не загораживайте выезд со двора. Вы находитесь на охраняемой, частной территории.
– Ты, уважаемый, лучше бы, ворота поторопился открыть. Я к Монаху и у меня мало времени.
– Он назначил Вам время?
– Я к нему с сюрпризом.
– Как, Вас представить?
– Говоришь много, уважаемый. – Пока Иванов разговаривал с охранником, к нему сзади приблизились двое. Один из них, тихо уложил его на землю, лицом вниз, достал пистолет из его кобуры на брючном ремне, а другой, прежде чем одеть наручники, сильно завернул ему правую руку. Охранник от боли, чуть не потерял сознание.
– Монах в доме?
– Да.
– Где?
– В столовой, обедает.
– Действуем аккуратно и без лишнего шума, – сказал Иванов своим людям и от ворот, быстро направился к парадному входу кирпичного двухэтажного дома Монаха. Охранник, находящийся в доме, за монитором видеонаблюдения поздно, но увидел их и нажал тревожную кнопку, подняв по тревоге, отдыхающую смену.
Дверь распахнулась и в столовую ввалился огромных размеров мужик в камуфляжной форме. Монах, застыв с ножом и вилкой в руках, уставился на него.
– Ты, как здесь оказался? – Мужик, не отвечая на вопрос, уверенно двигался к столу. В открытую дверь вбежал охранник. Мужик остановился, повернулся к нему, молча двинул ему в челюсть и сбил с ног, затем подошёл к Монаху.
– Сейчас, ты поедешь со мною, – тоном, не терпящим возражения, произнёс он.
– Куда, уважаемый, хотелось бы, прежде узнать?
– С тобою, Монах, хочет поговорить Анатолий Дмитриевич Курагин.
– Странно, а он об этом мне не сказал.
– Запамятовал, поэтому и послал меня за тобою. Я привёз тебе устное приглашение от него. А ну, встать! – Рявкнул Иванов так, что Монаху показалось, будто зазвенели стекляшки, низко свисающей с потолка, хрустальной люстры.
Доставив Монаха, на производственную базу Зубова, Иванов привёл его в кабинет Курагина.
– Посиди с ним, я пойду, сначала с другим побеседую.
– Хорошо. – С кротким выражением на лице, опустив взгляд в пол, Иванов сел на стул напротив Монаха.
– Начальник, ты бы, не оставлял меня надолго наедине с ним. Могу не дожить, до твоего возвращения, – подал голос Монах. Он напрягал все силы, чтобы Курагин не заметил, что он испытывает невыносимую боль в боку, груди и шее.
– Тебе не надо, ни о чём беспокоиться, Богомолов. Успокойся. Тебе повезло, потому что ты попал в добрые руки. – Но Монах ещё тридцать минут тому назад, в своём доме, уже и сам догадался об этом. Особенно добрым, ему показался кулак на правой у амбала, присевшего, напротив. – Сто двадцать килограммов, не меньше, прикинул он, увидев его, стремительно входящим в столовую. С такой поразительной добротой и таким её количеством сразу, ему ещё ни разу в жизни, не приходилось иметь дело. Тут поневоле, любой на его месте, забеспокоился бы.
Глава 33
Курагин спустился на первый этаж и зашёл в комнату, в которой на стуле сидел уголовник, с затравленным взглядом дикого зверя, угодившего в ловушку. В кабинете с ним находился охранник. При появлении Курагина, охранник встал со стула.
– Кто таков? – Спросил Курагин у уголовника.
– Кто, я?!
– Ну, не я же.
– Кувалда.
– Почему Кувалда?
– Как присел, первый раз, месяц в кузнице подсобничал, пока, суку кузница не завалил. С того времени и Кувалда.
– По какой статье первой срок мотал?
– Не поверишь, начальник, закрыли меня на червонец по ментовскому беспределу. Думаешь, не обидно было?
– Верю, Кувалда, верю. Я-то знаю, что на зоне отбывают наказание, в основном невинные и безгрешные люди, большинство из которых в младенческом возрасте, ни разу даже, свою пелёнку не замочил. У Монаха, чем занимался? Было похоже на то, что Кувалда, ни смысла слов, ни иронии не понял, но спокойная, сочувствующая интонация, с которой говорил Курагин, подействовала на него расслабляюще, поэтому затравленный взгляд с его лица исчез.
– Только откинулся.
– Совсем, что ли, ничего не делал?
– Почему? Недавно жмура на полянке в лесочке присыпал.
– А говоришь, бездельничал. Что за жмур?
– Жмур, как жмур.
– Сам преставился или Монах его приговорил?
– Он крысятничал. Удав, его погоняло было.
– Место запомнил?
– Запомнил. А что, нужно откопать? – Курагин поморщился и сказал охраннику. – Отведи его в подвал.
– Руки-то развяжи, – попросил Кувалда.
– И руки освободи, этому члену.
– Вот только не надо оскорблять, начальник.
– А что, член, активно действующей, преступной группы, для тебя уже звучит, как оскорбление? Ты, только посмотри на него, – обратился он к охраннику.
– Для него уже оскорбительно, быть бандитом. Однако, быстро ты перевоспитался. Верёвку смени ему на наручники, чтобы кровообращение не нарушалось.
– Спасибо, начальник.
Когда Курагин вернулся в свой кабинет, Монах сказал ему.
– Тебе придётся ответить за моё похищение, начальник.
