– Минуточку, – Аксель снова удивился. – А ты разве со мной не пойдешь?
– Конечно нет! Забыл, что меня тоже могут искать? В полицию этот Яков, может, и не станет докладывать, но ночным, если меня ищут – почему бы и нет? Мне, конечно, говорили, что этот Яков вообще информацией не торгует, но в такое я не верю. Чтобы торгаш – и отказался шепнуть пару слов за небольшую плату? И потом, ему ведь могут и не деньги предложить, а защиту. От такой «защиты» откажешься – потом очень жалеть будешь…
– Почему же ты тогда не боишься останавливаться в трактире? Ведь сама говорила, что трактирщиков могут предупредить обо мне, да и тебя саму могут искать.
– Ерунда! – беспечно махнула рукой девушка. – Ты представляешь, сколько кабаков, трактиров, кондитерских и кофеен в Бардаке? Один из центров города! Всех не обойдешь, столько синих котелков просто нет. Будут искать только в тех местах, где можно остановиться на ночь, ну или всякие неблагонадежные места, где собираются мои коллеги по ремеслу, но туда мы точно не пойдем, это для меня опасно. Ну, то есть, конечно, если нас не изловят в ближайшие пару дней, могут и в таких местах обслугу опрашивать, но пока опасаться нечего.
– Хорошо, – сдался юноша. – Тогда готов выслушать твои рекомендации по моей маскировке. Обещаю во всем положиться на твой опыт.
– Замечательно! – просияла воровка. – Я боялась, что мне придется тебя уговаривать, но раз уж ты обещаешь, все значительно упрощается. – В этот момент принесли жаркое по-орочьи, которое они заказали несколько ранее, и девушка с аппетитом принялась поглощать здоровенные куски бараньего мяса, обильно сдобренные жгучими специями и приправами.
Акселю было не до еды. Он уже пожалел о своих словах, и с опаской поинтересовался:
– Что же такое ты придумала?
– Ну, начнем с косметики, – с трудом прожевав особенно крупный кусок, прочавкала воровка. – Нужны белила, румяна, тушь и тени для глаз. Запомнил? Помаду не покупай, не понадобится. Теперь из одежды: жаль, что у тебя волосы короткие, тогда можно было бы обойтись брюками. Но нам придется покупать чепчик, а значит, к нему еще корсет, шерстяное платье и плащ… м-м-м, пожалуй, мантель – старомодно, конечно, но зато позволит скрыть широковатые плечи и отсутствие груди.
Юноша побледнел.
– Ты… ты что, хочешь переодеть меня в женское платье?
– Именно! Самый простой способ отвлечь от тебя внимание, согласись! Ведь ищут стройного черноволосого юношу, с серыми глазами. Сделать из тебя старика я не смогу, прости – я не мастер перевоплощений. По этой же причине мы не сможем сделать из тебя толстяка. Единственный способ радикально сменить твой образ – это нарядить тебя в девушку. Ну что ты переживаешь?
– Но ведь это неприлично! Что обо мне люди подумают, если обман раскроется? И что подумает лавочник?
– Лавочник просто порадуется хорошему заработку. Такие, как он, редко интересуются вкусами покупателей. А если обман раскроется, вопросы приличия будут интересовать тебя в последнюю очередь. И вообще, о каком приличии идет речь? Ты – разыскиваемый преступник и водишься с воровкой. Куда уж приличнее!
– Но я не умею носить женское платье! – простонал Аксель. – Я буду выглядеть в нем неестественно! Я совсем не похож на женщину!
– Глупости. Под плащом не видно, есть у тебя грудь или нет. Борода у тебя пока тоже почти не растет, хотя, хорошо, что напомнил, бритвенный набор тоже нужно будет обязательно купить. Вот голос у тебя не женский, так что придется тебе молчать. Но это не беда. Ну же, относись к этому, как к маскараду! Давай же, ты обещал! Вот, возьми деньги, – девушка протянула расстроенному Акселю кошелек. – И вот еще что. Под платьем очень удобно носить метатель, так что если там будет что-то подходящее – обязательно купи. Ты с ним вроде бы неплохо обращаешься.
Аксель тяжко вздохнул и принялся вяло ковыряться в своей порции, уже изрядно остывшей, но все равно умопомрачительно вкусной. Переодеваться в женское платье ему решительно не хотелось, и возможность вооружиться не улучшала настроения.
– О, смотри, бесплатное представление! – восторженно воскликнула Кара, глядя на улицу. Аксель поднял взгляд от тарелки и присоединился к разглядыванию происходящего на улице. И чем больше смотрел, тем меньше ему нравилось. Да и воровка, изначально готовившаяся насладиться зрелищем, все больше мрачнела.
За окном была яростная драка – шестеро уличных мальчишек гнались за седьмым, каким-то особенно мелким и одетым в длинный, не по росту плащ с капюшоном, и догнали его как раз напротив окон кафешки. Вначале они обступили беглеца и что-то у него потребовали, но тот только отрицательно качнул капюшоном. Тогда самый крупный что-то прокричал и, подскочив, толкнул беглеца, от чего тот чуть не свалился на мостовую. Это послужило сигналом остальным, которые принялись толкать и бить обладателя плаща. Самое удивительное, что последний почти не защищался – он только уворачивался от ударов и плотнее запахивал плащ, будто старался укрыть полами что-то важное.
– Нет, так нельзя, – решил наконец Аксель и поднялся из-за стола. Связываться с детьми не хотелось, но упрямый плащеносец уже с трудом оставался на ногах, проявляя чудеса ловкости.
Юноша выбежал на улицу и подбежал к дерущимся. За то время, что он бежал, нападавшие успели повалить беглеца и теперь пытались у него что-то отобрать. Это занятие сопровождалось громкими воплями, в основном нецензурными – Аксель даже почерпнул для себя несколько новых конструкций, чему был изрядно удивлен – не ожидал такого от детей, которым еще и десяти не исполнилось. Из-за шума и увлеченности занятием юношу заметили только в последний момент, когда он уже выдернул жертву из кучи-малы за шиворот. Жертва этого не заметила и продолжала верещать на одной ноте, ужасно противно и скрипуче, зато другие участники побоища быстро замолкли и расступились.
– Ну чего тебе, дядя?! – дерзко выкрикнул один, у которого на лице расплывался роскошный синяк. Аксель не мог припомнить, чтобы добыча, которая извивалась в его руках, пыталась наносить удары, так что синяк, скорее всего, был результатом «дружественного огня» – Это наши дела, чего ты лезешь?!
– Ну-ка быстро исчезли отсюда! – рявкнул Аксель. – Щас я кого-нибудь из вас пристрелю и скажу, что он одержимый! И мне ничего не будет, потому что я охотник. – Добавлять мрачных красок к и без того не слишком светлой репутации охотников не хотелось, но другого способа быстро разогнать пакостников Акселю в тот момент в голову не пришло. Способ подействовал быстро, ребятня исчезла мгновенно и бесшумно, даже не верилось.
– Да. Это была эпическая битва. Я тобой горжусь, – Аксель обернулся и увидел скептически поглядывающую на происходящее Кару.
– Просто не люблю, когда на одного толпой нападают, – стал оправдываться юноша, но был прерван:
– А я без сарказма говорю. Ну, то есть смотрелось это смешно, но вообще ты был прав, конечно. Между прочим, я даже завидую. Столько ситуаций было, когда я надеялась на помощь, а ее не было – я уже и верить перестала, что такое возможно. До недавнего времени. Ты, может, опустишь на землю свою добычу? Задохнется ведь.
