– Не хочешь пускать меня в дом? – горько улыбнулась девочка.
– Не хочу портить твою репутацию, – дипломатично отговорился Аксель. – Что подумают люди? Смотри, на нас и так смотрят!
Вокруг действительно было достаточно народу, но, конечно, никому не было дела до двух подростков. Аксель не стал дожидаться новых возражений и вопросов, и просто скользнул в дверь дома, сразу закрыв ее за собой. Он бросил свертки с едой и неохотно выскользнул обратно. Девочка никуда не делась, так и стояла под дождем. Аксель почувствовал себя неловко, но не стал извиняться. Таверна с номерами была недалеко, и недешевая – Акселю пришлось расстаться с большей частью сбережений, чтобы оплатить девочке шестидневное проживание.
– Я завтра зайду тебя проведать вечером, – пообещал он на прощанье и с облегчением удалился.
Он вышел на улицу и, сгорбившись, торопливым шагом пошел домой. Мальчик по-прежнему чувствовал какую-то неловкость, граничащую со страхом. Он не выдержал и оглянулся – из окна таверны на него смотрела Агнетта. Когда он свернул в переулок, ощущение дискомфорта почти исчезло.
* * *
Время пролетело незаметно – переделка метателя оказалась делом более сложным, чем Аксель предполагал. Так что когда он поднял голову от стола, заваленного инструментами и обрезками железа, то с удивлением заметил, что уже темнеет.
– Я же целый день не ел! Так и загнуться можно! – вслух произнес Аксель. Сразу стало как-то неуютно – голос порождал эхо, которое всегда почему-то появляется, когда ты один, даже если помещение тесное и завалено тюками с мягкой тканью. Сразу вспомнилась Агнетта Фальк, с которой ему не посчастливилось сегодня познакомиться. «Какой-то у нее взгляд странный», – подумал Аксель, но не стал больше говорить вслух. Он спустился на первый этаж, порылся в пакетах, которые так и были сложены возле входной двери и соорудил себе гигантский бутерброд из хлеба, сыра, копченого мяса и различных овощей. Очень внушительный и очень аппетитный бутерброд. Аксель подумал немного и налил еще огромную кружку молока. Мама всегда говорила, что есть всухомятку – наживать себе язву желудка! Он устроился за столом, аккуратно, стараясь не уронить ни один из ингредиентов бутерброда, поднес его ко рту… И опустил назад. Ощущение чужого взгляда в спину не проходило и, несмотря на то, что Аксель с самого утра ничего не ел, напрочь отбивало аппетит. Аксель поднялся из-за стола и подошел к окну – стоя в освещенной столовой, он не мог ничего увидеть на темной, мокрой улице, и от этого становилось только страшнее. Юноша представил, что сейчас он доест свой бутерброд и поднимется в спальню. Он зажжет свет и станет читать, что-то про приключения археологов-поисковиков, тех бесшабашных и бесстрашных разумных, которые рискуют забираться в руины старых городов, уничтоженных катастрофой. Городов, набитых механическими или даже магическими ловушками, оставшимися со старых времен, когда людям и нелюдям еще была доступна магия, ловушками, которые охраняют порой несметные сокровища. Он постарается сосредоточиться на книжке, но вместо этого будет представлять, как медленно и тихо, не скрипнув, открывается входная дверь и нечто бесшумно поднимается по лестнице, нечто, с глазами Агнеты Фальк…
– Ты абсолютно точно сходишь с ума, Аксель. Ты рехнулся от страха, глупый школяр, сын маркшейдера. Не об этом ли ты мечтал, когда представлял, что становишься охотником? – Успокоить себя язвительными словами так и не получилось. Аксель подошел к входной двери. Проверил, закрыт ли замок. Вздохнул и, проклиная свою трусость, подошел к одежному шкафу, уперся в него спиной, поднатужился и стал толкать его к двери. На то, чтобы перекрыть проход, ушло минут двадцать. И еще столько же, чтобы разыскать в доме замки от оконных ставней и закрыть их все изнутри – такого на его памяти родители не делали ни разу. Зато стало полегче – как-то уютнее и спокойнее. Аксель наконец уничтожил бутерброд и отправился спать – на чтение книг сил уже не осталось, так что он просто проспал крепко и безмятежно почти до полудня.
Проснувшись, юноша с удивлением вспоминал свое вечернее настроение. «Сам себя не узнаю, – думал он. – Вообще, может быть, это было разумно – забаррикадировать дверь и закрыть ставни. Но почему именно вчера?»
Сонное недоумение мгновенно исчезло, как только Аксель отодвинул шкаф. Входная дверь была открыта, хотя юноша точно помнил, как закрывал ее накануне. Чуть внимательней осмотрев дверь, он понял, что замок взломан – заметил царапины на двери. Язычок был отжат. На дрожащих ногах Аксель с трудом доковылял до стула и повалился на него. «Меня спас только шкаф. Одержимый не захотел шуметь и не стал выбивать дверь, когда выяснилось, что тихо войти не получится. Если бы не моя паранойя…» На этом мысль обрывалась и шла по кругу. Прийти в себя удалось только через час и только потому, что он вспомнил о назначенной встрече с приятелем. Аксель ужасно не любил опаздывать и потому пересилил себя. К тому же он уже решил, чем они с Блумквистом сегодня займутся. Нужно только не забыть взять метатель.
* * *
Выйдя из дома, он минуту рассуждал, не забежать ли в таверну, в которой оставил девочку, но не смог себя пересилить. Объяснив себе, что он и так рискует не застать Руне, юноша поспешил к нему. Он все-таки опоздал и, когда прибежал на Мозаичную площадь, нашел там своего товарища, уныло и бесцельно шлепающего по пузырящимся от дождя лужам.
– Я уж думал, тебя одержимый замучил, – поприветствовал тот Акселя. – Собирался домой идти.
– Между прочим, могло и такое случиться, – выпалил Аксель. – Сам не знаю, как спасся!
Он пересказал другу события предыдущего вечера и ночи.
– А тебе точно не показалось? – с сомнением поинтересовался Руне. – Все-таки дети редко одержимыми становятся. Может, ты просто забыл, что дверь не закрыл? И потом, кто сказал, что это именно она к тебе пробраться пыталась? Между прочим, ты очень удобная жертва – тебя бы даже искать не стали еще целых шесть дней, до возвращения отца. О том, что ты один, знаю не только я и Анна, все наши одноклассники, да и соседи твои. А могли ведь и просто проследить. И, кстати, почему ты сразу об одержимых подумал? Между прочим, не стоит забывать и о банальном воровстве. Не говори мне только, что у вас дома нечем поживиться!
– Знаешь, я и сам сомневаюсь, – признался Аксель. – Поэтому предлагаю проверить. Давай вместе сходим к Фалькам?
– И что у них спросим? Скажите, не одержимая ли у вас дочь? И потом, вдруг она права, и это действительно ее отец?
– Нет. Просто зайдем и объясним ее матери, куда делась Агнетта. Она же волнуется, наверное. И присмотримся заодно. Вдруг что-то заметим?
Руне тяжело вздохнул.
– Это можно. Только страшно как-то.
– Чего днем-то бояться? Людей на улице полно. В дом заходить не станем, просто постучимся и поговорим с гра Фальк, – продолжал уговаривать Аксель.
Руне еще немного подумал, а потом все-таки кивнул.
– Хорошо, все равно скучно. А ты, скорее всего, ошибаешься. Нет там никаких одержимых. Только имей в виду – если нас там замучают и убьют – это ты виноват, так и знай!
