– Конечно.
– Ты хорошо изучила путеводитель?
– Комси-комса.
Лера не стала говорить, что могла по памяти назвать маршрут от Монмартра до площади Мадлен или от Эйфелевой башни до бульвара Сен-Жермен.
На выходе из клуба их ждала Бонни.
– А почему в вашем клубе так холодно и мрачно?
– Мрачно? – удивленно вскинула тонкие брови Сюзанна.
– Да. Как в старом паровозном депо.
– Бонни, что ты болтаешь? – попыталась урезонить племянницу Лера. – Сюзанна – директор этого клуба.
– Паровозное депо – интересное сравнение. Надо будет где-нибудь использовать, – рассмеялась Сюзанна. – А вообще, это очень модное и дорогое заведение, здесь бывают даже депутаты Госдумы. Знаешь, сколько денег сюда вложено?
– Деньги – это просто нарисованные бумажки, – ответила Бонни.
– Отлично! Я передам акционерам, что они вложили пару миллионов нарисованных бумажек в паровозное депо! Как его обозвала маленькая девочка Бонни. Это что, прозвище? Смешное.
– Я не маленькая. И зовут меня Аня.
– Прости, забыла. А меня – Сюзанна.
– Это еврейское имя.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Лера.
– Прочитала в альбоме про цветы. Оно означает «белая лилия», а вы почему-то черная.
– А твое прозвище «Бонни» означает «лошадь»? – В глазах Рудски отразилась холодная сталь декора.
– Не лошадь, а корову! – надула щеки Бонни.
– Не обижайся, я пошутила.
– А я и не обижаюсь. Мой папа говорит, что на обиженных воду возят и на глупости не надо обращать внимания.
– Ты почему грубишь? Вас в школе вежливости учат или нет? – нахмурилась Рудски.
– Бонни, перестань, – вмешалась Лера. – Извини, Сюзанна. Бонни, иди, – она подтолкнула племянницу к выходу. – Я скоро.
Девочка вышла.
– Сюзанна, прости. У девочки сложный возраст. Рами просил напомнить, чтобы ты не забыла маску.
– Я никогда ничего не забываю. До встречи в Париже.
Сев в машину, Лера позвонила Виктору. Мысль о том, что «Монстриоза» досталась Сюзанне, не давала ей покоя.
– А ты знаешь, кто купил твою картину? – с вызовом спросила она, когда он взял трубку.
– Ну и кто?
– Рами.
– Откуда ты знаешь?
– Я только что видела ее.
– Оля-ля! – воскликнул Виктор. – Значит, эта крутая директриса ночного клуба, которой я отвозил картину, и есть та самая принцесса, сердце которой хочет завоевать сарацин в маске! Ха-ха. Се супериор – как говорят твои французы.
Лера поняла, что сболтнула лишнего, бросила взгляд Бонни. Та сидела, делая вид, что ничего не слышит.
– Виктор, – взмолилась Лера, – Пожалуйста, никому не говори об этом.
– Не боись, Белка! Своих не предают.
– Я серьезно. Очень тебя прошу.
– Да ладно, Лулу. Отстань. Я же сказал.
Лера хотела спросить у него про двести долларов, которые он брал у нее взаймы, но решила, что лучше сделает это после Парижа. Хотя деньги очень пригодились бы в поездке.
– Тетя Лера. А что, Рами тоже едет с вами в Париж?
Хитрые веснушки на щеках Бонни, казалось, сейчас разбегутся от радости.
– Ты, сыщик, много будешь говорить – голову потеряешь, – рассмеялась Лера. Девочка явно все поняла из разговора и видела, как Лера перекладывает загранпаспорт и билет в сумку. – Нет, Рами с нами не едет. Как его в маске пустят через границу?
Теперь вся семья знала, куда и с кем она едет.
– Ладно, молчу, – усмехнулась племянница.
Мимо них на черном «Мерседесе» проехала Рудски. Она приветливо помахала им рукой.
– Какая у твоей знакомой классная машина. А давай ее обгоним?
– У нее же «Мерседес»! К тому же «Компрессион».
– Ну и что. А у нас «Пежо»!
«А что, может, правда, погоняться с этой бизнес-леди?» – Лера повернула ключ зажигания. Пьеро взревел и рванул вперед.
На ближайшем светофоре Лера протиснулась в правый ряд и поравнялась с «Мерседесом». Клаксон два раза издал призывный звук. Сюзанна повернула голову и поприветствовала их рукой.
Загорелся желтый.
– Давай, тетя Лера, жми! – закричала Бонни, когда загорелся зеленый. Но Пьеро не торопился трогаться. – Мы же ее не догоним? – недоуменно воскликнула девочка.
Черный «Мерседес» с бешеной скоростью удалялся по проспекту.
– Перестань, Бонни. Я передумала, Пьеро жалко. – Она ласково погладила эмблему льва на руле. – Если попадем в аварию, она себе новый автомобиль купит, а мы с тобой останемся без верного друга.
Вечером от Рами пришло сообщение:
...
«До встречи в Париже. Не забудь полюбоваться самыми известными стрингами в мире! И помни: что бы не происходило, ты должна доверять мне.
L’apparence est souvent troumpeuse». [22]
Лера улыбнулась и написала в ответ:
...
«Как можно доверять тому, для кого жизнь и любовь – всего лишь игра?
La nuit tous les chats sont gris». [23]
Часть вторая
Говорят, что в Париже все начинается за столиком в кафе или на мосту. Вот и она стоит на мосту. «Pont Neuf» – самый старый мост Парижа. Лера провела рукой по гладким каменным перилам. Им более четырехсот лет. Сколько людей прикасались к ним? Сколько влюбленных целовались под этими фонарями, глядя, как над башнями замка Консьержери клубятся облака? А ведь вполне возможно, что давным-давно точно такие же облака проплывали по небу и слышали плач королевы Марии-Антуанетты перед казнью. Господи, о чем она думает? Она же в ПАРИЖЕ!
Вода Сены поблескивала в лучах заходящего солнца. Веселый кораблик со стеклянной крышей катал шумных туристов. Вдали над домами маячил сетчатый треугольник Эйфелевой башни. Ветер то и дело приносил с набережной щекочущий запах чего-то шоколадно-жареного. Вот он, Париж! Даже не верится, что еще несколько часов назад ее провожала дождливая Москва. Неужели это не сказка?
Встретившись в аэропорту Шарль де Голь, они поехали сначала к Сюзанне – ее ждал номер в роскошном отеле «Наполеон», в двух шагах от Триумфальной арки и Елисейских полей. Ковры, картины, мебель в имперском стиле. И всюду цветы: на газоне перед отелем, на балкончиках, в холле, в номере. Лера даже испугалась: если только в одном отеле так много цветов, то им будет очень трудно отгадать загадки Рами.
В номере они выпили по бокалу шампанского, после чего Сюзанна стала собираться в ресторан. Она встретила в самолете знакомых, и они договорились пойти вечером поужинать. Лера от приглашения в ресторан отказалась и поехала в свой отель, на улицу Викторуа. Хотелось переодеться, принять душ и поскорее броситься в объятья улиц, проспектов и площадей, про которые она так много читала.
