— Пари рассчитано на шесть месяцев, — решительно заявила Сабрина. — Если ты хочешь пари на шесть лет, то я сдеру с тебя гораздо больше денег. Тебе это будет не по карману. Так что лучше соглашайся на шесть месяцев. И помни, ты будешь должна мне сотню баксов. Уж поверь моим словам!
Энни, лежа на постели, улыбалась. Она была расстроена тем, что произошло с Чарли, но наслаждалась обществом сестер. Даже сейчас они заставили ее почувствовать себя лучше. Накануне вечером ей позвонила Тэмми из Лос-Анджелеса и рассмешила рассказами о проделках Хуаниты и о каком-то чокнутом парне, с которым она сидела рядом с самолете.
Пробыв с Энни еще немного, они ушли. Она была расстроена, но выглядела лучше, чем когда они к ней приехали. По крайней мере, она больше не пыталась немедленно вернуться во Флоренцию. Находиться там одной, ослепшей, невозможно, и она это понимала. Но Энни упрямо не желала расставаться со своей квартирой во Флоренции. Сабрина посоветовала ей обсудить этот вопрос с отцом. Он мог согласиться продолжать оплачивать аренду, тем более, что квартира Энни обходилась необычайно дешево.
— Ну что ж, если ты не переедешь с нами, — сказала ей Сабрина, — то мы с Кэнди будем жить вместе, а ты многое потеряешь.
Губы Энни дрогнули в улыбке, и она произнесла:
— Ладно, ладно, посмотрим. Я об этом подумаю.
— Имей в виду, Энни Адамс, — сказала Сабрина, вставая, — если ты не будешь жить с нами, пропустишь лучшее время в своей жизни. С нами жить здорово.
— А вот и нет! — рассмеялась Энни, глядя ей прямо в глаза, как будто могла видеть. — Я жила с тобой, пока мне не исполнилось десять лет, и должна сказать, что ты зануда, каких свет не видывал. И Кэнди не лучше тебя. Другой такой неряхи не сыщешь на всей планете. — Так оно и было, хотя, судя по всему, за последнее время Кэнди исправилась.
— Я уже исправилась! — оскорбленным тоном заявила Кэнди. — Кстати, если мы будем жить вместе, нам потребуется прислуга. Я не намерена делать уборку в доме.
— Фу-ты! Еще и прислуга в доме… есть над чем призадуматься, — усмехнулась Энни. — Ладно, я дам вам знать, — высокомерно заявила она, становясь похожей на себя прежнюю.
— Да уж, пожалуйста, — сказала Сабрина и, поцеловав ее, вышла из комнаты. Кэнди следовала за ней по пятам. Оглянувшись через плечо, старшая сестра подмигнула ей, а Кэнди в ответ победоносно подняла вверх большие пальцы. Энни будет жить с ними. Куда она денется?
Глава 12
Психоаналитик Эллен Стейнберг, как и обещала, приехала к Энни в больницу в среду после полудня, а затем позвонила Сабрине. Во исполнение закона о конфиденциальности информации доктор Стейнберг не сообщила подробности беседы с Энни, но сказала, что удовлетворена встречей и намерена снова навестить ее перед выпиской из больницы, а потом регулярно встречаться с ней после ее переезда в Нью-Йорк. Энни до сих пор не сказала Сабрине о том, что будет жить с ними, но, судя по всему, она уже приняла решение. А договор об аренде дома Сабрина подписала накануне вечером.
Психоаналитик заверила Сабрину, что у ее сестры не наблюдается суицидальных наклонностей и что ее депрессия вполне объяснима после такого рода физической и психической травмы. Ей пришлось выдержать удар двойной силы. Как и хирург, психоаналитик настоятельно рекомендовала, чтобы Энни присоединилась к реабилитационной программе для людей, потерявших зрение. В целом состояние Энни было удовлетворительным, и Сабрина обрадовалась этому.
Эта встреча оказалась особенно интересной для Энни, которая пришла в ярость, когда доктор Стейнберг, войдя в палату, представилась. Узнав, что ее пригласила Сабрина, Энни сначала отказалась разговаривать и заявила, что не нуждается в помощи и со всеми трудностями справится сама.
— Я не спорю, — сказала в ответ Эллен. — Но поговорить-то об этом можно. — Энни возмущенно заметила, что ей не понять ее переживаний и что она не знает, каково быть слепой. — Ошибаетесь, я это хорошо знаю, — спокойно заявила доктор Стейнберг. — Я сама слепая. Ослепла в результате дорожно-транспортного происшествия, подобного тому, в каком побывали вы, сразу же после окончания медицинского колледжа. Это случилось почти двадцать четыре года назад. После этого я пережила очень трудный период. Я решила бросить медицину. Готовилась стать хирургом, так что мою карьеру можно было считать несостоявшейся. Кому нужны слепые хирурги! — Энни слушала ее как завороженная. — А я была уверена, что никакая другая специальность меня не может заинтересовать. О психиатрии и думать не хотела. Большой интерес возиться с лунатиками и невротиками. Мне хотелось стать кардиохирургом — это весьма престижно. В итоге, я пару лет просидела дома, дулась на весь мир и доводила до безумия свою семью. Стала пить, что еще более усложняло ситуацию. Брат, в конце концов, не выдержал и, обозвав меня кретинкой, сказал, что все сыты по горло моей жалостью к самой себе. Не лучше ли мне найти работу и перестать наказывать всех окружающих за то, что со мной произошло?
Я не умела делать ничего. Ничему не училась, кроме медицины. Стала работать в «неотложке», отвечая на звонки, а потом по счастливой случайности получила работу на горячей линии для людей, склонных к самоубийству. Мне это показалось интересным, и я заинтересовалась психиатрией. Вернулась в колледж и стала изучать психиатрию. А конец истории таков: в колледже встретилась со своим будущим мужем — молодым профессором. Мы поженились, и сейчас у нас четверо детей. Я обычно не говорю так много о себе. Я здесь, чтобы поговорить о вас, Энни. Но мне показалось, что история моей жизни может помочь вам. Меня сбил на дороге пьяный водитель. Его на два года посадили в тюрьму. А я осталась слепой на всю жизнь. Однако у этой печальной ситуации есть и другая сторона: я приобрела специальность, которую люблю, вышла замуж за великолепного человека и имею четверых потрясающих ребятишек.
— Как вам удалось сделать все это? — спросила потрясенная Энни. Она и представить себе не могла такого в своей жизни. Энни чувствовала себя обреченной на страдания и не ждала от жизни ничего хорошего.
— Человек учится, приобретает новые навыки. Иногда падает лицом в грязь, что может случиться с любым — и со слепым, и со зрячим. Совершает ошибки. Иногда случаются разочарования — как и у тех, кто видит. В конце концов, между зрячими и слепыми не такая уж большая разница. Человек делает то, что должен делать. Но давайте поговорим о вас. Что вы чувствуете сейчас?
— Мне страшно, — сказала Энни тоном маленькой девочки, и из глаз ее хлынули слезы. — Мне не хватает мамы. Мне все кажется, что это я виновата в ее гибели. Но я не могла схватиться за руль. У меня не было времени, — страдальчески произнесла она.
— Судя по всему, вы едва ли смогли бы сделать это. Прежде чем прийти, я прочла отчет о том дорожно-транспортном происшествии.
— Как же вы смогли? — спросила Энни.
— Перевела его на шрифт Брайля. Это довольно просто сделать. Свои отчеты я печатаю на Брайле, а моя секретарша перепечатывает их для зрячих.
