— Можно и так сказать, — пробормотала она. — Он спас меня, когда началось землетрясение, закрыл собственным телом.
— Извините, я не знал.
— Мне пора, — сказала она еще раз и поспешно вышла из кабинета.
— Ты мне не говорила, что Крис спас тебя, — сказал Марк, последовавший за ней.
— А когда, по-твоему, я успела бы сделать это? — сухо отозвалась Дениз.
— Думаю, вчера вы расквитались. Он спас тебя там, ты спасла ему ногу.
— Марк, это такие вещи, которые… которые нельзя сравнивать по значимости! — выпалила Дениз.
— Конечно, — сразу же согласился он.
Его лицо было каким-то странным, словно Марк пытался сдержать улыбку. Дениз подозрительно нахмурилась, но сказать ничего не успела, потому что Марк остановился и предупредительно открыл перед ней дверь палаты Криса.
— Ты заходи, я приду через минуту.
Кроме самого Криса, в ней находилось еще три человека. У одной постели сидела всхлипывающая темнокожая женщина в накинутом на плечи белом больничном халате. Дениз кивнула ей и прошла к кровати Криса. Эта палата предназначалась для тяжелых больных, остальные были переполнены.
Дениз присела на стул, вглядываясь в лицо Криса. Глаза его по-прежнему были закрыты. Она коснулась его запястья, проверив пульс. Его большая рука была прохладной, тяжелой и безвольной. Дениз вздохнула.
Сейчас ей казалось, что она ни на что не имеет права, даже держать его за руку. Ее взгляд коснулся его лица; губ, которые целовали ее в темноте пещеры и были солеными на вкус; груди, прикрытой простыней, к которой она прижималась… От этих воспоминаний ее лицо застыло, а внутри стала нарастать дрожь, готовая выплеснуться наружу. Слишком яркими были эти воспоминания! Она ничего не видела в темноте, но помнила все его лихорадочные прикосновения, горячечные — как в последний раз! — поцелуи и ласки. Они оба действительно были уверены, что это в последний раз.
Крис держался еще пару часов, пока действовал анальгетик, а потом впал в забытье, то принимаясь что-то быстро и бессвязно говорить, то затихая в изнеможении. Наступающая тишина была особенно страшной, и тогда начинала говорить Дениз. Она рассказывала о своем городе, о работе, об университете, о дружбе с Марком.
Потом что она почувствовала, когда увидела Криса… Она могла говорить что угодно, поскольку была уверена, что Крис ничего не слышит.
— ..Я увидела тебя, и у меня внутри все застыло… Сначала я здорово испугалась, а позже, когда ты заявился в бунгало и я смогла тебя как следует разглядеть, ты уже не казался таким страшным. А потом узнала, что ты даже можешь быть милым. У меня почему-то так странно и, казалось бы, беспричинно замирало сердце при виде тебя… Мне казалось это дурацкой патологией, несовпадением наших биополей или чем-то в этом роде. Глупость, правда?.. Катрин на все лады расхваливала тебя и твои таланты, а я не верила. Но теперь я знаю, что все это оказалось правдой…
Дениз говорила, держа его голову на коленях и поглаживая кончиками пальцев шею, щеки, лоб, губы Криса… А когда слова иссякли, Дениз принялась молиться. Она хотела жить, жить и спасти Криса во что бы то ни стало. Но ее молитва звучала как-то странно, и Дениз, произнося ее, не сразу осознала смысл того, что говорит:
— Господи, дай мне шанс на любовь, спаси нас, Господи, и позволь нам прожить долго и счастливо и умереть в старости в один день…
И в тот момент, когда надежда почти оставила ее, Дениз услышала звуки. Они раздавались совсем не с той стороны, откуда они пришли. И даже не с той, куда они должны были направиться, чтобы встретиться с Марком. Эти звуки шли откуда-то сбоку. Она прижалась к этой стене, жадно ловя глухие удары и опасаясь, что это всего лишь галлюцинации.
Поняв, что действительно слышит удары, Дениз схватила камень и начала неистово стучать и кричать. Прошла, казалось, вечность, прежде чем она увидела свет, пробивающийся сквозь камни. А потом стена рухнула. И она оказалась в руках Марка.
Глава 14
— Денни…ты… здесь…
Шепот был похож на шелест осенних листьев, и Дениз не сразу поняла, что Крис очнулся и теперь зовет ее. Широко раскрытыми глазами она посмотрела в его лицо.
— Крис, ты очнулся! Как ты? Как ты себя чувствуешь?
Он едва заметно кивнул и снова закрыл глаза, как будто даже это незначительное усилие лишило его последних сил.
— С тобой все будет в порядке, — торопливо заговорила Дениз, — тебе сделали операцию, нога спасена. Крис, ты слышишь меня?
— Да, — прошелестел он, не открывая глаз. Ты… как?
— Я хорошо, жива и здорова. Марк тоже здесь, они все спаслись, даже те два мальчика. Они нашли их перед самым землетрясением, целых и невредимых. Марк сейчас придет.
Она говорила что-то еще, от облегчения быстро и суетливо, и не могла оторвать глаз от слабо улыбающихся губ Криса. Внутри живота сделалось горячо и холодно одновременно, а проклятая дрожь все-таки вырвалась наружу, прогнала по телу мурашки, так что даже волоски на руках Дениз встали дыбом…
Дверь в палату открылась, и Дениз обернулась, думая, что это Марк. Она так хотела поделиться с ним хорошими новостями. Но в палату вошла женщина в зеленом хирургическом костюме и с усталым лицом. Она попросила посетителей выйти. Дениз только сейчас обнаружила, что держит и поглаживает руку Криса. Она осторожно положила его руку на кровать и, наклонившись, прошептала.
— Я приду еще. Попозже…
Дениз вышла в коридор и привалилась к стене. Она вдруг почувствовала, что страшно устала, словно всплеск эмоций лишил ее сил. Ее голова утомленно поникла, но на душе стало очень светло. Крис едва открыл глаза и сразу позвал ее, спросил, как она, хотя сам едва жив!
Дениз вдруг забыла обо всем, что совсем недавно настойчиво внушала себе: о том, что они чужие, о том, что у них нет и не может быть ничего общего и никакого совместного будущего. Она испытала сумасшедшее желание просто быть с ним рядом…
— Ох, мисс, простите, это какая палата?
Дениз подняла голову и обнаружила перед собой девушку, которая словно сошла с обложки журнала. Потрясающе красивая блондинка, в дорогой одежде и с модной стрижкой… Дениз растерялась, чувствуя себя по сравнению с незнакомкой замарашкой.
— Триста вторая, — выдавила она.
— Она-то мне и нужна!
— Но туда сейчас нельзя, там врач…
— Дьявол!.. — Девушка нетерпеливо топнула стройной ногой и вежливо спросила:
— Вы тоже сюда?
Дениз кивнула, стараясь не пялиться на красавицу.
— Ненавижу больницы, — доверительно сообщила незнакомка. — И Крис тоже их всегда ненавидел. Но теперь ему придется провести здесь много времени… О Боже, только бы с ним было все в порядке, я так волнуюсь… Сколько раз я уговаривала его оставить эту страну и вернуться, но он и слушать ничего не хотел, просто помешан на своей работе и этом спасательном центре… И к тому же ужасно упрямый… — Она едва улыбнулась каким-то своим мыслям, а потом вновь взглянула на Дениз. — И вот теперь из-за своего упрямства он попал под обвал в какой-то дурацкой пещере. Маму удар хватит, если она узнает об этом! Мне позвонили ребята — и хорошо, что они мне позвонили, а не домой! — и я сразу же попыталась добраться сюда… Я была на съемках, я модель, — сообщила она впавшей в столбняк Дениз, — но из-за этого землетрясения многие дороги разрушены и транспорта не сыщешь, так что добралась только сегодня… Извините, что я такая болтушка, просто ужасно нервничаю… И курить тут нельзя… — Девушка вытащила из сумочки нераспечатанную пачку сигарет и тут же швырнула ее обратно и решительно застегнула изящный замок.
