— Я думала, у нас будет настоящая семья, — серьезно сказала Баффи, решив перейти от кинематографа к своему приближающемуся материнству. — А что, если я забеременею во время съемок?
— Слава Богу, ты же не беременна! — воскликнул Зак, обнимая ее за талию. — Ты ведь знаешь, я тоже хочу детей, но сейчас нам выпал редкий случай, и, возможно, он никогда не повторится! Если фильм окажется успешным, мы получим большие деньги и сможем завести кучу ребятишек!
— Неужели эта работа так много значит для тебя?
— Это наше будущее!
— Я вполне счастлива и довольна нашей теперешней жизнью. — Она ласково прижалась к мужу, желая убедить его в том, что для счастья ей не нужно ничего, кроме него и детей.
— Ты просто не понимаешь! — Слегка раздраженный Зак отстранился от Баффи. — Этот чердак принадлежал мне еще до нашей женитьбы, но он стал таким роскошным пентхаузом только благодаря твоим деньгам! Да, у нас есть деньги, но это твои деньги! — воскликнул Зак, делая ударение на слове «твои». — Я хочу быть кормильцем семьи и зарабатывать столько, сколько необходимо для нормальной жизни!
Заметив блеснувшие в его глазах слезы, Баффи достала носовой платок.
— Но… — Зак не выдержал и разрыдался на плече жены. Баффи чувствовала на своей коже теплую влагу его слез.
— Я не знала, что ты так болезненно к этому относишься, — огорченно пробормотала она, ласково касаясь большой и сильной руки мужа. Несмотря на свою физическую силу, Зак казался ей теперь испуганным и совершенно беззащитным. — Хорошо, мы будем участвовать в этом фильме, — прошептала Баффи.
— Я рад, что ты поняла меня, — тихо ответил Зак. — Ты не пожалеешь об этом, вот увидишь…
— А теперь я, пожалуй, выпью немного шампанского. — Баффи вздохнула и, налив себе бокал, поднесла его к губам.
— За нас! — сказала она.
— За нас! — поддержал ее Зак.
ГЛАВА 10
Баффи не знала о том, как сделать аборт, поскольку никогда не думала, что ей понадобится подобная медицинская услуга. Даже в дни самой разгульной сексуальной жизни она никогда не размышляла, как избавляются от нежеланного ребенка. Просто тогда Баффи надежно предохранялась от беременности.
И вот теперь настал день, когда ей приходилось сделать аборт.
Лежа в постели на следующее утро после разговора с мужем, она пыталась составить план действий. Баффи, разумеется, решила ни при каких условиях не говорить мужу, что ей пришлось убить их первого ребенка, поскольку иначе Заку не удалось бы добиться большого успеха в кинематографе. Чувство вины слишком потрясет его.
Вместе с тем Баффи понимала, что ей совершенно необходимо опереться на чье-то надежное плечо. Марселле наверняка известно, что нужно, чтобы сделать аборт, но она слишком близко знала Зака и, возможно, сочла бы необходимым сообщить ему о намерениях его жены.
Нет, Баффи никому не могла довериться.
Она стала просматривать рекламные страницы газет в поисках объявлений о клиниках, где можно быстро сделать эту операцию. Одно из них, наиболее вразумительное, привлекло ее внимание, и Баффи набрала номер телефона.
— Слушаю вас, — ответил приятный женский голос.
— Я… м-м… Мне нужно договориться насчет аборта, — пробормотала Баффи, и из глаз у нее хлынули слезы.
— Понимаю, — успокаивающим тоном отозвалась женщина на другом конце провода. — Не сообщите ли ваше имя и номер телефона?
— Миссис Зак Андерсон, — по наитию солгала Баффи, наугад назвав номер телефона. Здравый смысл подсказывал ей, что она должна скрыть правду о себе.
— Хотите, мы приедем к вам, чтобы обсудить возможные варианты? — мягко спросил женский голос.
— Какие варианты?
— Возможность избежать убийства вашего ребенка. Вы должны очень серьезно подумать, прежде чем лишать жизни невинного младенца, который сейчас растет внутри вас.
Баффи горестно всхлипнула.
— Возможно, у вашего малыша уже есть пальчики на ручках и ножках. Возможно, на них даже появились крошечные ноготки. Этот ребенок знает только вас…
— О, прошу вас, не надо…
— И этот ребенок уже любит вас…
— Нет, я не могу… не могу!..
Баффи повесила трубку, и у нее началась истерика. Между тем женщина из противоабортного центра набрала названный Баффи номер телефона и выяснила, что там нет никакой миссис Зак Андерсон.
Успокоившись и немного придя в себя, Баффи снова взяла в руки газетные страницы объявлений. Покрасневшими и припухшими от слез глазами она читала только те объявления, в которых сухо перечислялись медицинские услуги и их стоимость.
Выбранная ею клиника оказалась неподалеку от Лексингтон-авеню. Окна были заложены кирпичами, а дверь обита сталью. Внутри царила приветливая, но крайне деловитая атмосфера. Дежурный администратор с любезной улыбкой вручил Баффи стопку бумаг, предложив ей прочитать и подписать их.
Заполняя анкету, Баффи на секунду остановилась на графе об отце ребенка, потом решительно написала, что отец ребенка неизвестен.
Не должно быть ни малейшего намека, который мог бы указать на Закери Джонса и его блистательную жену. Баффи никому ничего не сказала, никто не знал о ее беременности. Здесь, в клинике, Баффи никто не узнал. Неудивительно, ведь она выглядела ужасно и была совсем не похожа на себя. Взглянув в зеркало, она поняла, какой станет в старости.
Медсестра объяснила, что получить консультацию врача можно как до аборта, так и после.
— Я хочу одного — чтобы это произошло как можно скорее, — прошептала Баффи.
— Идите за мной, — кивнула медсестра. Баффи вошла в небольшую комнату, где стояло смотровое гинекологическое кресло, какие она часто видела в кино и всегда старалась не замечать подробностей. Но сейчас вид стерильного хирургического инструментария загипнотизировал ее.
— Здравствуйте, я доктор Джеймисон, — сказал мужчина, стоявший у окна. — Я постараюсь сделать все как можно лучше и быстрее. Хотите, я расскажу вам, что именно буду делать во время операции?
— Нет, не надо мне ничего рассказывать! — закричала Баффи. — Я ничего не желаю знать! Просто делайте свое дело! Дайте общий наркоз, чтобы я ничего не чувствовала и не помнила!
— Как правило, местного обезболивания вполне достаточно…
— Нет! Я требую, чтобы вы дали мне общий наркоз! Я не хочу ни чувствовать, ни видеть, ни помнить! — решительно сказала Баффи. — Понимаете меня, доктор?
Врач прошептал несколько слов медсестре, и та исчезла за дверью. Через минуту она вернулась со шприцем в руках.
— Вот и наркоз, — улыбнулся доктор. Его улыбка была последним, что запомнила Баффи перед тем, как глубоко заснуть.
Она очнулась в небольшой уютной палате, предназначенной для окончательной реабилитации пациенток. Баффи взглянула на часы и поняла, что провела в клинике несколько часов. Онемение тела постепенно проходило, и Баффи сосредоточилась, пытаясь понять, изменились ли у нее ощущения.
